Шок оказался болезненным, руки Салмана рефлекторно опустились. Алексей, подкручивая корпус, ударил локтем в уже битый нос. Оппонент дернулся, откидывая голову назад. Горло открылось, и туда последовал хорошо отработанный удар кулаком.
Отец обучил Алексея бить в сонную артерию, когда нужно вырубить противника любой ценой. Если попасть точно, ни один, даже самый стойкий боец не сможет устоять от падения. Нокаут гарантирован!
Кобра замер, у него скосились глаза. И он, словно сдувшийся шарик, безвольно плюхнулся на покрытие ринга.
Победа!!!
У Алексея было разбито лицо, под глазом налился мощный синяк, мешавший видеть. Но он подпрыгнул от радости, сделал двойное сальто, перевернувшись в воздухе. Пусть зрители видят — силы еще остались! Затем Сотников обмакнул ногу в натекшую лужицу крови и оставил на мускулистой спине кавказца след босой ноги. Своего рода знак: я тебя победил и теперь попираю побежденного. Ребячество, конечно. Но так хотелось дать выход эмоциям!
Избитого Салмана погрузили на носилки и унесли. А Алексей получил вознаграждение — тысячу долларов за победу и чуть больше тысячи оказался выигрыш на тотализаторе. Ставки шли сильно в пользу противника.
Две тысячи баксов были в руках пацана! Алексей обменял одну сотку и угостил своих товарищей из банды. Шашлыки, чача, вино. Погуляли на славу. Сам Алексей не пил принципиально. Но на этот раз приложился к ритуальной чаше, без которой по местному обычаю никак нельзя.
Куда деть остальные доллары Алексей решил не сразу. Сначала подумал переслать деньги родителям. Он в первый раз уехал из дома один. И его перевод подтвердил бы, что юноша неплохо может зарабатывать самостоятельно. А если родители потребуют объяснить, где он взял такую большую сумму? Можно сказать правду. Семья у них не слишком пуританская: мать судимая, отец дружен и тренировал некоторых криминальных авторитетов. Но, все равно, вряд ли родители похвалят за такой заработок, да и батя — человек не бедный, тренер международной категории, а на единоборства спрос колоссальный.
В общем, Алексею захотелось сохранить деньги у себя. Вполне понятное для любого юноши желание. А что конкретно купить, он еще не решил. Может, машину после того, как станет совершеннолетним и получит права, может, кооперативную квартиру здесь, в Абхазии.
Отнести деньги в банк рискованно: могут возникнуть вопросы. И Сотников решил пока просто спрятать всю сумму в тайнике.
Чуть зажили полученные в бою синяки и побои, парень пошел на дело. Лезть в гостиничный номер нужды не было никакой. Сотников мог бы заработать еще на новых боях. Но пошел на кражу. Мальчишество, желание приключений…
Почему миллиардеры крадут в супермаркете сэндвичи, а полицейские пускаются в разбой? Сотникову хотелось чего-то нового. Это потом Алексей понял, что воровать нельзя. Хотя… Смотря у кого. Сотников, например, не против передела в стиле Робин Гуда. Вот и тогда он решил, деньги, вырученные от кражи, отдаст нищим, которых встречал на улицах города.
Страха почти не было. О том, что могут отправить в спецшколу и отчислить из училища олимпийского резерва, Алексей не думал.
В Сухуми летом солнце заходит чуть раньше, чем в Москве, на дворе август, вечер ласковый, тихий, теплое море под боком — красота, радуйся жизни! А ему хотелось другого.
Алексей припомнил, что старался в тот день шагать вдоль пляжа так, чтобы под ноги попадалось больше острых камней — они приятно покалывали огрубевшую подошву ног и стимулировали мальчишеский задор. Вот и гостиница «Лагуна». Она для приезжих, многие на пляже, можно вскарабкаться на стену, через форточку проникнуть в неосвещенное окно, быстро собрать ценное и уйти назад.
План хороший, только возникла неожиданная проблема. При входе на территорию гостиницы у забора со стороны гор лежал здоровенный пес. Центральный же вход просматривался вахтерами, там было много людей.
Кавказская овчарка могла поднять лай и даже укусить. Что она здесь делала одна, без хозяина? Может быть, была знаком судьбы, предупреждением — не ходи туда! Но Алексей не привык отступать. Он ласковым голосом попросил:
— Милая овчарочка, ну, пропусти меня, пожалуйста!
Псина неохотно приподнялась, но вильнула хвостом, словно говоря: не бойся, я добрый!
Алексей подошел к собаке, которая по весу вряд ли уступала ему, осторожно погладил. Пес лизнул руку и даже проводил паренька до здания гостиницы.
Часть окон светилась. Алексей выбрал себе цель — номер на первом этаже. Там даже не форточка — окно было открыто!
Он вскарабкался по карнизу и аккуратно пролез в открытое окно. Распихал по карманам несколько безделушек. Его привлек и телефон с антенной. Как вдруг…
Тяжело вспоминать! В номер вломились мужики, началась драка. Одному Сотников сломал нос, другому скулу. Он выпрыгнул в окно и убежал бы, но как назло появился хозяин овчарки и дал псу команду «Фас!». Казавшаяся доброй собака атаковала. Алексей мог бы вырубить любого человека, а вот что делать с псом — не знал…
Глава 16
От воспоминаний Алексея отвлекла Аленушка. Девушка спросила главного мечника:
— Ты так задумался. У тебя даже дыхание изменилось. Опять видения? Похоже, что-то неприятное?
Сотников улыбнулся:
— Нет, не видения. Вспоминал приключения своей юности. Были у меня и тяжелые моменты.
— Тебя тоже угнали в рабство? — опять спросила девушка.
Главный мечник неохотно ответил:
— Почти… Хотя в данном случае я вспоминал не это, а свою ошибку, стоившую мне свободы и прервавшую спортивную карьеру.
— Может, расскажешь?
— Расскажу потом. Сначала хотелось бы дослушать твой рассказ. Что ты ощущала, попав в рабство?
— Если речь вести только о телесных ощущениях, то у меня рабство оказалось даже лучше воли, — девушка удобней устроилась в седле. — Хотя какая там воля! На барина работала с раннего детства, много работала. У родителей жила вполне сносно. Но потом отдали на услужение барину. Как я не старалась, господа всегда находили повод придраться. Особенно барыня. Даже иногда пороли меня из-за нее кнутом по подошвам ног, так барин приказывал и любил смотреть на процесс. Было очень больно! И ходить после этого некоторое время мучительно.
Барыня, впрочем, могла и поцеловать, но после поцелуя дергала меня за густые волосы или косы. Ее это нравилось. А работы, как правило, много. Как попала в услужение, часто не выспалась. Я и у родителей то же не бездельничали, но зимой хоть отоспаться можно. Очень не любила я господ, а вот рабство для меня лично оказалось совсем не страшным. Узнав, что я подарок султану, татары вели себя вежливо, кричать на меня не смели. В дороге предлагали хорошую еду, в карете лежала на шелковых подушках, укрывшись атласным одеялом, шитым золотыми нитками.
Алексей с улыбкой заметил:
