— И все-таки я думаю, что они разные.
Фериус убрала руку от моего лица и снова зашагала по аллее.
— Ну конечно же! Тварь, которую вы поймали, — это ведь ужасный некхек! Демоническая тварь, убийца магов! А еще — грозный пожиратель мусора и собиратель орехов.
— Ты не права. Может, он и выглядит как… — Я запнулся. Я чувствовал себя глупо, просто пытаясь произнести название этого существа. — Слушай, я видел, на что он способен. Погоди, скоро маги используют этого некхека, чтобы привлечь сюда других. Сама увидишь, на что похожа их стая. Тогда, может быть, ты поймешь.
Фериус остановилась.
— А что ты собираешься делать? Стоять и смотреть, как они пытают животное?
Меня удивили резкие нотки в ее голосе. Я глянул в лицо Фериус и не увидел ни тени иронии или насмешки. Никаких шуток на этот раз. Ее взгляд был серьезным.
— О чем ты? Что я, по-твоему, должен делать?
— Этот зверь вроде как спас твою сестру?
— Он загрыз больную собаку, которая пыталась связать себя с Шеллой. Это не одно и то же. Может, некхеку просто нравится убивать?
Впрочем, я знал, что лгу себе. Я видел выражение морды твари, когда она перекусила шею собаки. Если некхек и разъярился, то скорее уж потому, что ему пришлось это сделать.
Фериус сунула руку в карман и вытащила колоду карт. Не ту, что я видел раньше, и не стальную. Рубашки этих карт были темно-красными, почти черными. Она развернула колоду веером и протянула мне.
— Вытащи карту, малыш.
— Зачем?
— Ты сказал, что те люди в лесу пытались навредить твоей сестре. Ты умолял всех и вся спасти ее, и вот эта белка явилась и выполнила твое желание. Разве не так?
— Ты передергиваешь факты, — сказал я. — Если тебя послушать, то…
— Вытащи карту, Келлен.
Я огляделся по сторонам.
— Не буду, пока ты не объяснишь, зачем это надо.
— Это надо, чтобы ты наконец решил, станешь ли ты мужчиной — или нет.
— Ты постоянно говоришь, что я должен стать мужчиной. И постоянно оскорбляешь магию моего народа и мою семью…
— Мир полон магии, Келлен. А вот чего ему не хватает — так это мужчин и женщин. — В устах Фериус эти два слова прозвучали как-то необычно. Более весомо, что ли?..
Я терпеть не мог, когда она говорила о магии, словно это какая-то безделица. Словно джен-теп были детьми, играющими в игрушки. А более всего меня бесило, что Фериус так и держала в руке веер карт, подзуживая меня взять одну из них.
— Слушай, я не…
— Закрой рот и вытащи карту. Только так, или повернись и уйди отсюда, и больше не оглядывайся. Мир — огромное и опасное место. В нем больше тьмы, чем ты можешь представить. Знаешь, кто с ней сражается? Мужчины и женщины, которые не убегают от своего долга. Возьми карту, Келлен. Больше я просить не буду.
Я устал от ее игр и выкрутасов. Фериус постоянно поучала меня, устраивала какие-то проверки и загоняла в ловушки, в итоге заставляя меня делать то, что я не хотел. Но, хотя я знал Фериус Перфекус три дня, сейчас я отчетливо понимал, что она не шутит и не прикидывается. Если я не возьму карту, то никогда больше ее не увижу. Не знаю почему, но это пугало меня. Я вытащил карту из середины колоды.
— Тройка сердец, — сказал я.
Багровые сердца на бежевом фоне. Число «три», нарисованное теми же черно-красными чернилами, что и рубашка карты…
— И что это значит?
Фериус сложила колоду и убрала ее в карман.
— Совершенно не важно, какую карту ты вытащил.
— Не понял, — сказал я, держа картонку в руке. — Тогда что мне с ней делать?
Фериус обогнула меня и зашагала по аллее.
— Откуда ж мне знать? Просто поступай правильно. Например, посмотри в глаза зверю, прежде чем обречь его на смерть. Делай то, что сделал бы человек, которым ты хочешь быть. И еще: советую побыстрее избавиться от этой карты.
Я опасливо посмотрел на картонку, словно она могла взорваться у меня в руке.
— И что я такое взял? Проклятую вещь?
— Жизнь — проклятие, малыш. А исцеление — любовь.
Я кинулся следом за Фериус, но тут же понял, как глупо выгляжу — и замедлил шаг.
— Я не понимаю, что это значит!
— Твой долг, Келлен. А уж как его оплатить — выясняй сам. Я спасла тебе жизнь, так что теперь на мне одним долгом меньше.
Мне хотелось разорвать карту, швырнуть ее на землю и топтать, пока она не превратится в пыль. Провались она — эта Фериус Перфекс с ее глупыми шутками, дурацкими трюками и таинственными намеками. Я поднял взгляд и увидел, что Фериус уже стоит на пороге гостевого дома.
— Стой! Если карта символизирует некий долг, что ты будешь делать с целой колодой?
Фериус вынула что-то из кармана. Послышался звон монет.
— Я? Я как следует напьюсь, — сказала она и скрылась за дверью.
* * *
Я был уже на полпути домой. Шел по узкой аллее, которая позволяла срезать путь. И на ней столкнулся нок к носу с дворцовым стражником. Странно было видеть его здесь, на пыльной и грязной улочке — он смотрелся за ней довольно нелепо.
— Ты меня напугал, — сказал я, стараясь перевести дыхание.
Стражник не ответил. Он молча протянул мне свернутый пергамент. Даже в сумерках я рассмотрел черную восковую печать вдовствующей княгини. Я развернул свиток — аккуратно, чтобы не выронить золотой диск. Впрочем, никакого диска там не оказалось. На пергаменте была написана одна-единственная фраза: «В удобное время».
Я опустил взгляд, подумав: может, диск все-таки выпал? Без него Осья-фест не допустит меня к третьему испытанию.
— Не было ли в послании чего-нибудь еще? — спросил я.
Стражник снова промолчал. Он стоял, не двигаясь с места — не уходил и не пропускал меня.
— Итак… Если княгиня говорит «в удобное время», она имеет в виду…
Стражник слегка улыбнулся.
— Сейчас, — сказал он.
* * *
Моя вторая встреча с вдовствующей княгиней была столь ж странной, как и первая — и гораздо менее приятной.
Мере-сан сидела на стуле, положив руки на колени, и в упор смотрела на меня.
— Насколько же глуп твой отец? — спросила она.
Я прикинул возможные варианты ответов, пытаясь найти самый удачный. Такой, который с одной стороны давал бы понять, что я возмущен выпадом против моей семьи, но, с другой стороны, не обеспечил бы мне смертный приговор.
— Простите, Мере-сан, я не совсем понял вопрос.
— Все ты понял. Твой отец полагает, будто медеки вернулись с того света, чтобы напасть на наших людей и выбрали целью твою сестру? Он думает, что притащить в город некхека — хорошая идея? — Она сморщила нос. — Гадкие чудища.
