Именно так Теннат победил Панакси и покалечил его. Только вот он сам не понимал, как это вышло. А я понимал. Панакси слишком уж сосредоточился на защите — и сам себя изувечил. Теперь же я обратил это знание против Тенната: ему показалось, что его заклинание не работает, и он испугался. А я… Я чувствовал страшную ослепляющую боль. Но я знал, что так будет. Я готовился к этому. А Теннат — нет.
Он еще сколько-то продержался, усиливая заклинание, понимая, что заодно калечит сам себя. У меня подгибались колени, перед глазами плыли круги, боль становилась все нестерпимее. Может, — промелькнуло у меня в голове, — это был не такой уж хороший план?..
И тут Теннат упал, вывалившись из своего круга.
— Хватит! — крикнул он. — Я сдаюсь! Я сдаюсь!
Заклинание потеряло силу. И мне удалось втянуть в грудь немного воздуха. Я стоял, думая лишь о том, как сохранить невозмутимое выражение лица и не выказать это невероятное чувство облегчения.
Осья-фест неторопливо подошел к Теннату и склонился над ним.
— Опиши свои ощущения, — сказал наставник.
Теннат посмотрел на него, всем своим видом словно бы говоря: «Ах ты старый идиот!» Впрочем, на учителя так смотрели нередко.
— Ощущения?! Я чуть не умер! Вот какие были ощущения!
Осья-фест остался невозмутим.
— А случалось ли нечто подобное во время поединков с другими посвященными?
Я почувствовал укол страха, поняв, что Осья-фест заподозрил неладное — и теперь ищет подтверждение своим догадкам. Теннат покосился на меня, а потом вновь перевел взгляд на старого мага.
— Да… Иногда… Бывало чувство, как будто кто-то схватил твои внутренности в кулак — и сжал. Но с Келленом иначе. Тут словно бы какие-то щупальца опутали все внутри и стискивали, стискивали… Под конец я думал, что они раздавят меня совсем.
Осья-фест стоял неподвижно и молча. Дул легкий ветерок. Посвященные смотрели на меня, явно недоумевая, как удалось магу, не пробудившему ни единой магии, победить лучшего дуэлянта класса. Но все они видели поражение Тенната. И все они слышали его слова: он как будто бы ощутил прикосновение высшей магии…
Наконец Осья-фест сказал:
— Хорошая работа, Келлен из Дома Ке. Думаю, ты прошел первое испытание.
— И пройду три остальных, — заявил я.
«Получилось! — думал я, захваченный радостью победы. — Я побил его. Я победил!»
Больше не придется проводить бесконечные часы, вперившись взглядом в татуировки на моих руках и молясь, чтобы они наконец-то вспыхнули и засветились. И не надо теперь сидеть по ночам без сна, думая, как я стану ше-теп. Как меня выставят из дома, принудив стать торговцем… или клерком. Или — сохраните предки! — слугой Тенната.
Несколько посвященных зааплодировали. Едва ли кто-то из них — кроме, может быть, Панакси и Нифении — искренне желал мне победы над Теннатом. Но наш народ… скажем так: все любят победителей. Даже сам Теннат посмотрел на меня более благосклонно, чем можно было ожидать, учитывая ситуацию. Тем более я ничего ему не испортил. У каждого посвященного есть три попытки в поединках, а Теннат выиграл уже гораздо больше.
— Что ж, — сказал Осья-фест, — начнем следующий поединок. Вызываются…
— Стойте! — раздался звонкий голос. Он был громче, чем голос наставника, и сильнее, чем любое известное мне заклинание. Этот голос разрушил все, что я сделал сегодня, и все, что я делал до сих пор. Сердце сжалось, когда моя сестра, оттолкнув Осья-феста, подошла и встала передо мной, уперев руки в бока.
— Келлен сжульничал, — коротко сказала она.
И все мои надежды, мечты и чаяния рассыпались прахом.
Глава 2
ПРЕДАТЕЛЬСТВО
Все смотрели на меня, ожидая ответа на вызов, который бросила мне родная сестра. Я не всегда быстро соображаю, но кое-что дается мне без труда: оправдания, блеф и правдоподобная ложь. Сейчас, однако, и эта способность подвела. Я не знал, что сказать.
«Шеллой овладели демоны!»
«Я владею секретной восьмой формой магии!»
«Совет магов поручил мне учинить вам проверку!»
«Это сон! Мы просто спим…»
Увы, все это можно было легко проверить, просто переиграв поединок. На сей раз — с кем-то из посвященных, кого не обманет мой маленький фокус.
И я сделал именно то, чего делать ни в коем случае не следовало: оглядел окружающих в надежде, что кто-то вмешается, вступится за меня. Если и есть более верный способ признать свою вину, то мне он не известен…
Как ни странно, на помощь мне пришел учитель. На лице старого мага появились досада и раздражение, он нетерпеливо отмахнулся от Шеллы:
— Девочка, я был вынужден позволить тебе принять участие в испытаниях. Но это не значит, что ты имеешь право судить поединки. Ступай к мастеру Хемету…
— Но он сжульничал! — настаивала сестра, указывая на меня. — Келлен даже не…
— Шелла, уходи отсюда, — прошипел я сквозь сжатые зубы. И попытался одним взглядом подать ей знак.
«Пожалуйста. Если ты любишь меня, прекрати это».
Если Шелла и поняла меня, то не подала вида. Она скрестила руки на груди и застыла, как изваяние, явно не собираясь трогаться с места, пока не добьется своего.
— Он жульничает, мастер Осья-фест. Он не использовал ни одного заклинания.
Теннат выступил вперед. Он давно был уверен, что моя сестра неровно к нему дышит. В то время как Шелла никогда не считала его достойным внимания. Не говоря уж о том, чтобы Теннат стал ее парнем, когда придет срок. Теннат же решил, что настал момент произвести впечатление. Он взял Шеллу за руку и покровительственно улыбнулся.
— Поверь тогда мне. Я ведь в этом участвовал. Твой брат…
— Ой, заткнись! — Шелла отпихнула его. — Келлен не творил заклинаний. Он просто заставил тебя так думать, и ты поверил — потому что ты идиот. Келлен сделал вид, будто побеждает, и ты направил против себя собственную силу. Очень хитро, но это не магия.
Теперь все смотрели на меня. Панакси. Нифения. И остальные. Лицо Тенната стало задумчивым. Он словно пытался вновь пережить те ощущения и сообразить, были ли они реальными. Некоторые посвященные захихикали, но, казалось, они сами до конца не понимают, над кем из нас смеются.
Уловка была настолько банальной, что она просто-напросто никому не пришла в голову. Теперь же все о ней знали. Эх, Шелла-Шелла, ну почему ты не позволила мне воспользоваться единственным моим преимуществом?..
Осья-фест нахмурился, но, когда я перехватил его взгляд, он показался мне странно мягким. «Учитель все знал, — понял я. — Знал с самого начала! Почему же ничего не сказал?..»
