— Это твое заклинание, Келлен… — сказал он, посмотрев на изрытую взрывами землю вокруг нас. — Первая форма магии дыхания, которая толкает вперед взрыв, вызванный какими-то химическими составляющими. Верно? Очень изобретательно. Напоминает тех недомагов прежних лет, которые объединяли простые заклинания с разными трюками. Весьма романтично, не находишь?
Он сотворил свое собственное заклятие — небольшое причинение боли. Ну как сказать — небольшое?.. Я почувствовал, что мои внутренности сковало льдом, и вскрикнул.
— Однако проблема в том, что есть разница между мальчиком с одним заклинанием и настоящим магом. Истинный джен-теп — цельный маг. Он может нападать, но умеет и защищаться. Он знает, как ослабить противника, увеличив собственную силу.
Ра-мет сотворил еще одно заклятие. На сей раз меня отбросило назад. Я пролетел по воздуху, ударившись спиной о то же дерево, что и Рейчис, и упал на землю рядом с ним.
Я втянул воздух, ощущая вкус крови на губах. Pa-мету не было дела до моих стонов.
— Я не испытываю к тебе ненависти, — сказал он, обозревая дело своих рук. — На самом деле даже восхищаюсь твоей отвагой. Ты неплохой человек. Лучше, чем твой отец, уж поверь мне. Он всю жизнь творил магию ради собственного удовольствия. Строил свой маленький замок, кирпичик за кирпичиком, надеясь однажды подняться на вершину башни и стать Верховным магом клана. А с какой целью? Да ни с какой. Он бы сел на свой трон, а мы бы по-прежнему жили как напуганные животные. Надеясь, что настоящие хищники обойдут нас стороной в поисках более достойной добычи. — Он повернулся и указал куда-то на юг. — А ведь мы могли бы снова обрести подлинное могущество. Могли бы заставить дароменского короля валяться у нас в ногах…
Я не знал, ожидает ли Ра-мет от меня какого-нибудь умного ответа, но, учитывая, что я едва дышал, ждать бы ему пришлось еще долго.
Он вновь отвернулся.
— Мы могли бы стать Владыками мира, Келлен.
Я огляделся по сторонам и заметил большой скальный выступ в нескольких футах поодаль. Незаметно протянув руку, я аккуратно коснулся Рейчиса. Он застонал от боли в переломанных ребрах. Ну, хотя бы жив. Надо унести его туда… Я начал медленно и тихо пятиться в сторону скалы.
— Хотел бы я, чтобы мои сыновья были похожи на тебя, — сказал Ра-мет. — Я дал им все, а они как были — так и остались безмозглыми хулиганами. Только и умеют, что выделываться перед другими, отыгрываясь на тех, кто слабее. Вместо того, чтобы работать над собой, обретая подлинную силу.
Он вдруг повернулся и сотворил очередное заклятие. Невидимый кулак ударил меня в бок. Я покатился по земле, стараясь прикрыть собой Рейчиса. Наконец заклинание рассеялось, и я возобновил отчаянные попытки добраться до скалы.
— Я мог бы сделать из тебя мага, знаешь ли, — проговорил Pa-мет. Я тем временем скрылся за скальным выступом. — Ты заслужил этот шанс своим умом и отвагой. И потом, наши люди любят истории о смелых, но осиротевших мальчиках, которых берут в ученики магов из великих домов. Правда, для этого сперва нужно сделать тебя сиротой.
Может, сперва сделать сиротами твоих сыновей?..
Я достал стальную колоду Фериус. В любом заклятии щита есть прорехи. Может, если быстро кидать карты в разные точки щита, они пробьют его? Не самый лучший план, но другого у меня не было.
— Я понимаю, что придется тебя убить, Келлен. Если хочешь окончательно разделаться с врагом, надо стереть с лица земли все его следы. Надо было так же поступить с медеками три века назад. Тогда мы не подскакивали бы сейчас как ошпаренные при любом упоминании о них, боясь, что они еще остались где-то и ждут своего часа.
Я разложил карты на земле перед собой. У меня не было права на ошибку. Но даже если я все сделаю идеально, будет ли от этого польза? Pa-мет может удерживать щит, пока я не истрачу все карты.
— Но сказать по совести: я думаю, у нас с тобой и правда могло бы что-нибудь получиться. Мне нужен кто-то, чтобы усилить мой дом. Рафан работает на других чаще, чем на собственную семью. Редир — хороший боец, но ему недостает ума. А Теннат… Ну, скажем так, если захочешь убить его, прежде чем принять мое предложение, я не буду в обиде.
И он говорит это о собственном сыне! При всей моей ненависти к Теннату, я почти проникся к нему сочувствием.
Краем глаза я уловил движение в тени и увидел белкокота — не Рейчиса. Он полз к нам. Бедный зверь был изранен и истекал кровью. Почти вся шерсть сгорела… Несчастная тварь, она вот-вот умрет. Я взял одну из карт. Хватит ли мне духа быстро покончить с ее мучениями? Она подобралась ближе, и я узнал мать Рейчиса.
Я схватил ее и отнес за скалу. В ответ она укусила меня в руку.
— Проклятие! — прошипел я.
Сколько ж можно меня кусать?!
— Прости, — тихо просвистела она.
Я ее понимал! Может, это и происходит после укуса? Может, когда их слюна попадает тебе в кровь, между кошачьей белкой и человеком возникает какая-то связь, позволяющая общаться?
— Меня зовут Читра, — сказала она и подползла к Рейчису. Она тратила последние мгновения своей жизни на то, чтобы оказаться ближе к сыну и умереть рядом с ним.
— Ну, Келлен? — окликнул Ра-мет. — Что думаешь? Договоримся? Ты убьешь для меня своего отца, а я для тебя убью сына. Оба будем в выигрыше, и мир станет немного чище.
Читра закашлялась. Кровь стекала с ее подбородка.
— Люди… — проговорила она и подползла еще ближе. — Временами вы просто жуткие.
Я протянул к ней руку.
— Что я могу сделать?
Она ткнулась носом в мою ладонь.
— Взять то, что я тебе дам.
Ладонь окрасилась кровью.
— Я… Я не понимаю.
— Красный порошок, — прошептала Читра. — Смешай его с моей кровью.
Я вынул из карманов мешочки и достал немного красного порошка.
— И что будет?
Читра не ответила на вопрос. Она свернулась возле Рейчиса, положив лапку на его морду.
— Он будет в ярости. Ты должен успокоить его, а взамен он научит тебя смелости. Научи его убегать, а он научит тебя сражаться.
— Я… — Что я мог ей сказать? Мы все в двух шагах от смерти. Вдобавок Рейчис едва ли стал бы меня слушать. — Хорошо, — проговорил я. — Обещаю.
Читра издала какой-то странный кашель. Из ее рта опять полилась кровь. Я не сразу понял, что она смеется.
— Может, он заодно научит тебя лгать. Ты в этом не слишком-то хорош. — Уголки ее рта изогнулись в подобии улыбки. — Но когда будешь с ним договариваться, будь поаккуратнее. Иначе он обдерет тебя как липку.
Рейчис моргнул и открыл глаза. Мало-помалу его взгляд прояснился, и он сообразил, что происходит. Он застонал. Этот звук был полон такой боли и печали, что они передались мне. Я вдруг понял, что никогда не знал настоящей любви, а теперь она ускользала от меня.
