Я сел на лавку с Блитценом, Хэртстоуном и Сэм, что меня вполне устраивало.
Мы все накинулись на еду – кроме Сэм. Она не принимала ванну, поскольку мытье до заката тоже запрещено Рамаданом, но переоделась. Ее хиджаб стал белым под стать остальному наряду. Каким-то образом Сэм умудрялась не смотреть с завистью на то, как мы едим, что лишний раз убедило меня: выдержка у нее нечеловеческая.
Скади развалилась на троне, ее косы-плети рассыпались по плечам, а меховой плащ заставлял ее казаться еще больше, чем на самом деле. В руке она вертела стрелу. Стена позади великанши была увешана снаряжением: лыжами, луками, колчанами стрел. Должно быть, Скади была фанаткой биатлона с луком и стрелами.
– Добро пожаловать в Трюмхейм, путники, – провозгласила наша хозяйка. – На вашем языке это имя означает Жилище Шума.
И тут же, легок на помине, по залу раскатился рокот – тот самый «ба-бах», который я слышал в глубине крепости. Теперь я понял, что это – зимний гром. Его иногда можно услышать и в Бостоне, когда случается зимняя гроза. Звучит, словно фейерверк под подушкой, только в тысячу раз громче.
– Жилище Шума, – с серьезным видом кивнул Хафборн. – Хорошее имя, учитывая, ну…
Тут снова загремел гром, и блюда на столе задребезжали.
Мэллори вежливо обратилась к Алекс:
– Мне не достать, не могла бы ты передать Гундерсону от меня подзатыльник?
Несмотря на гигантские размеры зала, слышимость тут была абсолютная. Я различал каждый шепот. Интересно, это Скади все так устроила?
Великанша так и не притронулась к еде. Оптимистичный сценарий: она блюдет Рамадан. Пессимистичный сценарий: она ждет, когда мы разжиреем, чтобы приготовить из нас главное блюдо.
Она внимательно разглядывала меня, похлопывая стрелой по колену.
– Так ты – один из отпрысков Ньёрда, а? – задумчиво спросила она. – Сын Фрея, должно быть.
– Да, э-э, мэм.
Кто ее знает, как к ней положено обращаться – леди? Мисс? Или, может, Большая Страхолюдина? Но раз Скади не убила меня на месте, должно быть, я не оскорбил ее. Пока что.
– Это заметно, вы похожи. – Скади наморщила нос, словно семейное сходство говорило не в мою пользу. – Ньёрд был не самым плохим мужем. Он добрый. И ноги у него красивые.
– Просто великолепные! – поддакнул Блитцен, для пущей убедительности воздев к потолку свиное ребро.
– Но мы не смогли ужиться вместе, – продолжала Скади. – Слишком уж мы разные. Ему не нравился мой замок, можете себе представить?
Хэртстоун показал:
– У вас красивый замок.
«Красивый» на языке жестов будет так: очертить в воздухе круг перед собственным лицом, как бы овал лица, и резко растопырить пальцы. Когда Хэрт впервые мне это показал, я подумал, это означает: «От этой штуки у тебя лицо взорвется».
– Спасибо, эльф, – поблагодарила Скади (видите ли, лучшие из йотунов знают язык жестов). – Разумеется, Жилище Шума лучше, чем Ньёрдов дворец на берегу моря. Там же все время орут чайки – я не могла жить в таком гвалте.
По залу снова прокатился рокот.
– Да, – сказала Алекс. – То ли дело здесь, где так мирно и тихо.
– Вот именно, – подхватила Скади. – Эту твердыню построил мой отец, да упокоится его душа с Имиром, первым из великанов. Теперь Трюмхейм принадлежит мне, и я не собираюсь покидать его. Довольно с меня этих асов! – Она наклонилась вперед, по-прежнему держа в руке зловещую стрелу с зазубренным наконечником. – А теперь скажи мне, Магнус Чейз, зачем Ньёрд прислал тебя ко мне? Только не говори, будто он все еще тешит себя надеждой, что мы сможем снова быть вместе.
Ну почему всегда я?
Скади вроде была нормальная тетка. Мне уже довелось познакомиться с разными великанами, и я понимал, что не все они плохие, точно так же, как и боги не все добрые. Но если Скади зареклась дружить с асами, то не факт, что она обрадуется нашему походу против Локи, известного врага асов. И уж точно у меня не было желания сообщать ей, что мой дедушка, бог морского педикюра, до сих пор по ней чахнет.
С другой стороны, некое чутье подсказывало мне, что Скади почувствует любую ложь или недоговорку точно так же, как она слышит каждый шепот в этом зале. Трюмхейм не то место, где можно хранить тайны.
– Ньёрд хотел, чтобы я спросил вас о ваших чувствах к нему, – признался я.
Она вздохнула:
– Поверить не могу. Надеюсь, он не просил тебя передать мне цветы? Я же просила его прекратить слать букеты!
– Никаких цветов, – заверил я, мысленно оплакав судьбу всех ни в чем не повинных курьеров, добравшихся до Нифльхейма с цветами и, вероятно, павших от стрел Скади. – И чувства Ньёрда для нас не главное. Мы пришли сюда, потому что хотим остановить Локи.
Слуги, сновавшие по залу, остолбенели. Они уставились сперва на меня, потом на свою хозяйку, потом снова на меня, и на лицах их читалось: «Так-так, интересненько…» Друзья тоже смотрели на меня, и их взгляды говорили разное, от «Молодец!» (Блитцен) до «Прошу тебя, только не облажайся так же круто, как обычно» (Алекс).
Темные глаза Скади блеснули.
– Продолжай, – проговорила она.
– Локи готовит к отплытию корабль Нагльфар, – сказал я. – Мы хотим остановить Локи, захватить в плен и отдать асам, чтобы Рагнарек не настал, ну, типа уже завтра.
Новый раскат грома тряхнул гору.
Лицо великанши было совершенно непроницаемым. Мне представилось, как она возьмет и метнет свою стрелу через весь зал, и стрела вонзится мне в грудь, как та стрела из омелы.
Но вместо этого Скади запрокинула голову и расхохоталась:
– Так вот зачем вам мед Квасира! Ты решил вызвать Локи на перебранку?
Я сглотнул:
– Э… ну да. А как вы узнали про мед Квасира?
На самом деле я хотел спросить: «Вы собираетесь отобрать его у нас?»
Великанша подалась вперед:
– Я знаю обо всем, что происходит в моем замке, Магнус Чейз, и обо всех, кто переступает его порог. Я могу перечислить ваше оружие, ваши пожитки, ваши способности, ваши шрамы. – Она обвела нас глазами, задержавшись взглядом на каждом – не так, как если бы мы ей нравились, а скорее так, будто выбирала мишень для стрельбы. – Я узнала бы, и если бы ты решил мне солгать. Твое счастье, что ты был честен. Так скажите мне: почему я должна позволить вам продолжить ваше начинание? Назовите причину, по которой мне стоит оставить вас в живых.
Хафборн Гундерсон пригладил бороду:
– Прежде всего, госпожа Скади, убить нас не так-то просто. Если вам известно все о наших способностях, то вы уже знаете, что мы превосходные воины. Если вы решите сразиться с нами…
Стрела вонзилась в столешницу рядом с рукой Хафборна. Я даже не заметил, как она прилетела. Обернувшись на Скади, я увидел, что в руках у нее откуда-то взялся лук и на тетиве уже лежит вторая стрела.
