Я сглотнул: ну как я мог забыть сказать о своем мече?! Джек терпеть не может, когда о нем забывают.
– Джек, ты был моим секретным оружием! – ска-зал я.
– Ты назвал так Алекс!
– Ну, э-э, в смысле, ты был мой туз в рукаве, я приберег тебя на случай, типа, если бы понадобилась какая-то чрезвычайная поэзия!
– Свежо предание! – Он порубил ближайший отряд зомби с легкостью блендера.
– Я… я заставлю Браги, бога поэзии, написать о тебе эпическую поэму! – выпалил я и тут же пожалел о своем обещании. – Ты ведь лучший меч всех времен, честно!
– Эпическую, говоришь? – Джек засветился более алым светом, чем обычно. Может быть, это из-за крови, которая так и капала с его клинка. – Браги?
– Честно слово! – сказал я. – А теперь давай выбираться отсюда. Покажи мне лучшее, на что способен, а я потом, ну, расскажу Браги, как это было.
– Хмм… – Джек вихрем подлетел к метровеликану и аккуратно разделал его на ломтики. – Пожалуй, я согласен.
И он принялся за работу, выкашивая ряды противника с таким же энтузиазмом, с каким буйные шопоголики чистят полки шмоточных магазинов в Черную пятницу.
– Нет-нет-нет! – вопил Джек. – Вы мне не нравитесь! Прочь с дороги, противные!
Вскоре наш маленький героический отряд добрался до леера правого борта. Увы, сигануть за борт означало бы упасть с высоты не меньше четырехсот футов в ледяные серые воды. Мне подурнело – это было вдвое выше, чем с мачты «Железнобокой старушки», а мне и оттуда не удавалось свалиться как следует.
– Если спрыгнем – мы покойники, – заметила Мэллори.
Натиск врага прижал нас к планширю. Противникам не обязательно было даже попасть по нам, чтобы убить – их было так много, что они скоро либо расплющат нас, либо вытолкнут за борт.
Я достал свой желтый носовой платок:
– Я могу призвать «Микиллгулр», как в доме Эгира.
– Но сейчас-то нам надо не всплыть, а спуститься, – напомнила Алекс. – И нет Ньёрда, чтобы нас защитить.
– Она права! – крикнул Блитцен, щедрой рукой швыряя в толпу галстуки. – Если даже корабль и уцелеет после падения с такой высоты, наши кости точно не выдержат.
Сэм выглянула через борт:
– И даже если мы выживем, эти пушки разнесут наш корабль, стоит ему приводниться.
– Пушки? – Я проследил за ее взглядом.
И правда, борт Нагльфара щетинился рядами пушечных стволов. Раньше я их не заметил – должно быть, порты были закрыты.
– Это нечестно! – сказал я. – У викингов пушек не было. Откуда тогда пушки на Нагльфаре?
Ти Джей заколол штыком зомби:
– Это отличный повод подать жалобу в комитет по соблюдению правил Рагнарока. Но сейчас надо срочно что-то придумать!
– Согласен! – поддержал его Хафборн Гундерсон, рубя топором стаю волков-зомби.
– У меня есть план! – заявила Самира. – Но вам он не понравится.
– Я его уже обожаю! – воскликнул Блитцен. – И что за план?
– Прыгаем, – сказала Самира.
Алекс пригнулась, уклоняясь от дротика.
– А как же эта история насчет переломать все кости?
– Нет времени объяснять, – ответила Самира. – Прыгайте!
Если уж твоя валькирия велит прыгать – ты прыгаешь. Я первым перемахнул через борт. В полете я пытался припомнить науку Перси Джексона – что он там говорил? Парашютист, орел, солдатик, задница… А, с такой высоты все равно не поможет.
В воду я упал с могучим «плюхс». Мне немало доводилось умирать, так что я знал, что сейчас будет: сначала всесокрушающая вспышка боли, потом беспросветная тьма. Но ни того, ни другого не случилось. Вместо того чтобы умереть, я всплыл, как пробка – трясущийся и хватающий ртом воздух, но целехонький. И понял – что-то поддерживает меня на поверхности.
Вода вокруг бурлила и пенилась, как в джакузи, а я, похоже, сидел верхом на подводном течении, плотном, как высеченная из моря статуя лошади. Прямо передо мной из волн поднялась великолепная конская голова на могучей шее, выточенной из серой воды и украшенной инеистой гривой, из ноздрей ее били струи воды. Я сидел верхом на ватнавэттир – водяной лошади!
Мои друзья тоже прыгнули за борт, и каждый упал прямо на спину стихийной лошади. Ватнавэттир заржали и встали на дыбы, когда нам вслед дождем посыпались копья.
– Вперед! – Самира, оседлавшая вожака лошадей, взмахнула своим копьем. – К выходу из залива!
И лошади помчали нас прочь от корабля мертвецов. Вслед нам неслись разъяренные вопли драугров и великанов, летели копья и стрелы, грохотали пушки. Ядра ложились так близко, что нас обдавало брызгами, но ватнавэттир были быстрее и маневренней любого корабля. Они летели как реактивные, уворачиваясь от выстрелов и унося нас к жерлу залива.
Джек пристроился лететь рядом со мной:
– Эй, сударь, ты видел, как я его выпотрошил?
– Да, – ответил я. – Это было потрясающе.
– А как я отсек руки-ноги тому великану?
– Точно!
– Надеюсь, ты делал заметки для Браги.
– Безусловно. – Я взял себе на заметку делать больше мысленных заметок.
Над нами возник еще один лошадиный силуэт – это восьминогий конь Стенли явился проверить, как у нас дела. Заржав на прощанье что-то вроде: «Так, я смотрю, мы тут закончили? Хорошего дня!» – он свечкой взмыл к серым облакам.
Моя водяная лошадка оказалась на удивление теплой, прямо как живая. Только благодаря этому я не отморозил себе ноги в ледяной воде. И все-таки Мэллори и Хафборн ведь говорили, что ватнавэттир утаскивают людей на дно моря. Как удается Самире управлять ими? Если этот табун решит пойти на погружение, мы покойники.
Но мы продолжали мчаться вперед, туда, где между нависающими с двух сторон ледниками виднелся выход из залива. Между тем вода вокруг снова начала замерзать, плавающие в ней льдины становились все толще и больше. Двадцатиминутное лето Нильфхейма говорило «прощай».
Позади нас по-прежнему грохотали пушки, но Нагльфар пока не поднял якоря. Я надеялся, что раз уж мы засадили его адмирала в орех, корабль так и не отчалит.
Мы вылетели из залива в ледяное море. Наши водяные лошади легко находили дорогу среди плавучих льдин. Мы повернули на юг, туда, где простирались воды куда менее опасных, кишащих чудовищами морей Йотунхейма.
Глава XLV
Кто понял, что происходит в этой главе, поделитесь, а то я понятия не имею
Три дня – очень долгий срок, если приходится все это время плыть на корабле и везти зловещий орех.
Когда водяные лошади сбросили нас («Им стало скучно», – пояснила Самира; ладно, спасибо, что хоть не утопили), я наколдовал «Большой банан», и мы все забрались на борт. Хэртстоун сумел-таки призвать огненную руну Кеназ, поэтому мы не замерзли до смерти. Мы поплыли на запад, положившись на наш волшебный корабль в надежде, что он сам вывезет нас куда надо.
