Я наконец добираюсь до рощи джиннов, и там меня накрывает волной страданий моих собратьев. От их боли хочется кричать.
Я опускаю за землю Звезду. Теперь она совершенно целая, и на ней нет ни трещины, никаких следов того, что когда-то она была разбита. Это совершенный алмаз с четырьмя лучами, напоминающий символ Блэклифа. Пророки нарочно некогда выбрали для военной школы такой символ, чтобы он служил им напоминанием об их грехах. Жалкая людская уловка. Как будто признать свою вину и сожалеть о содеянном достаточно, чтобы искупить преступление.
Я возлагаю руки на Звезду, и весь мир вокруг утихает. Я закрываю глаза. Тысяча лет одиночества. Тысяча лет борьбы и искупления. Все было ради этого мига.
Перед моим внутренним взором проплывают десятки лиц – это люди, владевшие осколками Звезды. Я любил их всех. Отец-мать-брат-сестра-дочь-друг-возлюбленная…
– Освободи джиннов!
Звезда издает стон в ответ на мой приказ, магия, заключенная в ее металле, движется, изливается наружу, входит в меня и одновременно исходит из меня. Она живая. Ее душа проста, но полна древней силы. Я хватаю эту силу и делаю ее своей.
Пророки содрогаются, и я еще сильнее затягиваю узы, связывая их всех вместе, кроме одного лишь Каина. Магией я создаю щит, который должен защитить его от того, что вот-вот произойдет. Только он не будет мне благодарен за эту защиту.
– Освободи джиннов!
Деревья пробуждаются и тоже стонут, Звезда сопротивляется мне, ее древняя магия не хочет подчиняться.
– Ты достаточно долго держала их в плену. Теперь отпусти их.
Над рощей слышится гром, напоминающий о летней грозе. В сердце Земель Ожидания вздохи призраков становятся криками, когда один из древесных стволов с хрустом ломается пополам. За ним – другой. Из разломов вырываются языки пламени, такие сильные, как будто таран пробил врата преисподней. Это мои пламенеющие духи. Моя семья. Мои джинны.
Деревья взрываются изнутри и немедленно сгорают, их угли мерцают алым призрачным светом. Мхи и кустарники горят, оставляя вокруг рощи пепельно-серый круг. Земля содрогается, и от этого из окон домов от Маринна до Навиума вылетают стекла.
Я чувствую в воздухе страх. Он исходит от Пророков, призраков и от людей, засоряющих собой этот мир. Перед глазами проносятся видения: солдат, покрытый шрамами, в ужасе кричит и выхватывает кинжал, который ничем ему не поможет… Новорожденное дитя просыпается и начинает плакать… Девушка, которую я некогда любил, вскрикивает от страха и разворачивает коня, чтобы устремить взгляд золотых глаз на кровавое небо над Сумеречным Лесом…
На один краткий миг все человеческие существа в радиусе тысячи лиг объединяются в общем безумном ужасе. Они знают, что происходит. Они понимают, что весь их мир – их надежды, любови и радости – вот-вот обратится в прах.
Мой народ окружает меня, языки пламени обретают форму, становятся фигурами с руками, ногами, лицами. Сначала джиннов дюжина… потом их уже полсотни… потом несколько сотен… Один за другим они вырываются из своих темниц и собираются вокруг меня.
На краю поляны тринадцать из четырнадцати Пророков тихо падают замертво, обращаясь в пепел. Магия, которую они украли у джиннов, покинула их и вернулась к своим истинным хозяевам. По Звезде бегут трещины, она на глазах разрушается и рассыпается в прах. По горстке праха пробегают волны, а потом ее рассеивает ветер.
Я поворачиваюсь к своему народу.
– Бишам, – зову я их. – Дети мои.
Я собираю джиннов вокруг себя, прошу подойти ближе. Их уже сотни. Жар их огненных тел – бальзам на мою душу, а я-то думал, что уже давно ее потерял.
– Простите меня, – молю я их. – Простите за то, что подвел вас.
Они окружают меня плотным кольцом, касаются моего лица, стягивают с меня плащ и высвобождают мою истинную форму, которую я подавлял целых десять веков. Я становлюсь высоким языком пламени.
– Ты освободил нас, – шепчут они со всех сторон. – Король наш, отец… Наш Мехерья. Ты не забыл нас.
Люди ошибались. Я не безымянный король. Когда-то у меня было имя. Прекрасное имя, которым нарекла меня Великая Тьма еще до рождения мира. Имя, значение которого привело меня в мир и определило все, чем я когда-либо буду.
Когда-то давным-давно меня называла по имени моя Королева. А теперь его повторяет мой народ.
Мехерья.
Их пламя, так давно томившееся в темнице, теперь разгорается все ярче. Из красного оно становится ослепительно-белым, слишком ярким для людского взора, но для меня – невыразимо прекрасным. Я вижу, как к ним возвращается сила и магия, боль и ярость.
Я чувствую их давнюю жажду отмщения. Их ярость. Приближается кровавая Жатва.
– Мехерья, – это имя снова и снова произносят мои дети, и звук его бросает меня на колени в траву.
– Мехерья.
Что означает – «Возлюбленный».
Благодарности
Я благодарю своих потрясающих читателей по всему миру. Спасибо вам за то, что смеялись вместе со мной над моими говорящими овощами и летающими совами, спасибо вам за любовь. Я счастлива, что вы у меня есть.
Спасибо вам, Бен Шранк и Марисса Гроссманн. Вы помогли мне обратить этот горячечный безумный сон в настоящую книгу. Я знаю не очень много слов благодарности, так что лучше буду продолжать посылать вам лучшее оружие и теплые носки – и надеяться, что этого будет достаточно.
Каши, благодарю тебя за то, что научил меня становиться невидимой посреди боя, за то, что громко подбадривал меня, когда мне это удавалось. Твое терпение ко мне с моим непростым воинственным характером – это настоящая святость. Одному Богу ведомо, что бы я делала без тебя.
Спасибо вам, мои мальчики, мой Сокол и мой Клинок, за то, что вы помните, что мне по утрам необходим кофе. Надеюсь, однажды вы прочтете эту книгу и будете мной гордиться.
Моя семья – мои меч и щит, мое собственное маленькое братство. Мама, спасибо тебе за любовь и нежность. Папочка, спасибо тебе за веру в то, что я еще сильнее и ярче, чем есть на самом деле. Бун, ты крутейший на свете брат, я горжусь тобой. А кроме того, не забудь, что ты должен мне торжественный ужин. Мер, в следующий раз я не буду тебе так часто звонить, обещаю. Извини, я соврала. Скорее всего, я буду тебе звонить еще чаще. Хила, тетушка Мабуб, Маани, Армо – спасибо вам за объятия и молитвы. Афтаб и Сахиб Тахир, я счастлива, что вы у меня есть.
Я благодарю Александру Мачинист за журналы, за философские разговоры по телефону и умение преодолевать трудности. Обожаю тебя и вечно благодарю за твое существование.
Кэти Ярдли – я бы не выжила в процессе написания этой книги без твоей спокойной мудрости. Ты чертовски крута.
Рене Адье, твоя дружба значит для меня больше, чем все круассаны этой галактики. Николя Йун, благослови тебя Небеса за твой здравый рассудок. Твои звонки помогают мне справляться с жизнью. Абигайл Уэн, 10 утра во вторник – лучшее время моей жизни. Я счастлива, что знакома с тобой. Адам Сильвера, я страшно горда быть одной из твоих татуировок. Мари Лу, безмерно благодарю тебя за твою дружбу, а также за самый крутой педикюр в моей жизни. Лей Бардуро, мудрая и прекрасная готическая сова, пусть мы еще не раз посидим с тобой в кафе, громко хохоча. Виктория Авейяр, с тобой лучше всех на свете писать про войну. Какое счастье, что мы выжили! Лорен Де Стефано, ты – лучший в мире военно-научный советник.
