– Откуда… – я хочу спросить, но прерываюсь на полуслове. Он уже ответил. Муса хорошо слушал и хорошо смотрел. – Значит, ты знаешь Пчеловода?
– Клянусь, что отведу вас к нему. – Муса быстро разрезает ладонь, и на пол падают капли крови. Я поражена. Клятва на крови – очень сильный обет. – После того, как выведу на свободу. Если вы примете мои условия. А сейчас нужно двигаться. Быстро.
– Дарин, – я хватаю брата за руку и оттаскиваю в угол камеры. – Если он отведет нас к Пчеловоду, мы сэкономим время. Много времени!
– Я ему не доверяю, – отвечает Дарин. – Ты же знаешь, я хочу выбраться из тюрьмы не меньше, чем ты. Но я не могу давать обещаний, которые не выполню, и ты тоже. Почему он просит помочь ему в Сопротивлении? Каков его интерес? Почему он сам не может справиться?
– Я тоже ему не доверяю, – говорю я. – Но он предлагает нам спасение.
Я размышляю о брате, о том, как совсем недавно он солгал мне. Не хочется ранить его своим недоверием, но если мы хотим спастись, мне придется это сделать.
– Извините, что прерываю вас, – вмешивается Муса. – Но нам нужно поторопиться…
– Заткнись, – огрызаюсь я на него и возвращаюсь к Дарину. – Ты солгал мне, – говорю я брату. – Насчет оружия. Нет, – я вскидываю руку, не давая себя прервать, – я не сержусь на тебя. Я просто не понимаю, зачем ты это делаешь. Почему ты выбираешь бездействие. Отказаться делать оружие – выбор эгоиста. Ты нужен нашему народу, Дарин. Это должно быть важнее, чем твой страх, желания и… твоя боль. Ты же видел, что происходит здесь с книжниками. И будет только хуже. Даже если мне удастся справиться с Князем Тьмы, мы останемся слабыми, если не научимся за себя постоять. Нам необходима серрийская сталь.
– Лайя, я хочу ковать оружие, я просто…
– Тогда попытайся, – говорю я жестко. – Это все, о чем я тебя прошу. Сделай попытку. Ради Иззи. Ради Афии, потерявшей половину своей родни, чтобы помочь нам. Ради… – Голос мой прерывается. – Ради Элиаса. Он ведь отдал за тебя свою жизнь.
В синих глазах Дарина отражается боль. Да, я ранила его, пробудила в нем демонов. Но в глубине души, под спудом страха, он остается сыном Львицы. И на этот раз природная храбрость побеждает.
– Куда ты, туда и я, сестра, – говорит он. – Я сделаю попытку.
В следующее мгновение Муса – который бессовестно подслушивал – жестом манит нас в коридор. Брат идет, но в дверях неожиданно хватает Мусу за шею и прижимает к стене. Я слышу странный звук, похожий на хрип яростного животного. Муса делает резкое движение рукой, словно разрубая воздух, и этот звук умолкает. Что это? Гуль?
– Если ты причинишь зло моей сестре, – тихо шепчет ему Дарин, – если предашь ее или сделаешь ей больно – клянусь небесами, я тебя убью.
Муса что-то хрипит в ответ, и Дарин отпускает его. В одной из дверей проворачивается ключ, и в коридор выходит Элейба с мечом наперевес.
– Муса! – рычит она. – Я должна была догадаться. Ты арестован.
– Что, добились своего? – огрызается на нас Муса, потирая шею там, где схватил его Дарин. – Если бы не ваша грызня, мы были бы уже снаружи.
После этого он быстро шепчет что-то неразборчивое – и Элейба падает на спину, словно опрокинутая невидимым могучим существом.
Муса смотрит на нас с Дарином, подняв бровь.
– Ну что, у вас еще что-нибудь осталось в запасе? Невысказанные угрозы, разговоры? Чтобы потерять побольше времени? Нет? Замечательно. Тогда давайте наконец выбираться из этой проклятой дыры.
* * *
Когда мы с Мусой и Дарином выходим из потайной двери швейной мастерской в Адисе, уже начинает светать. Голова моя кружится после долгого хождения по подземным тропкам, которыми провел нас Муса. Но вот запутанные туннели и коридоры остались позади, наконец мы на свежем воздухе. Мы свободны!
– Неплохо справились, – говорит Муса. – Если еще поторопимся, успеем добраться до безопасного дома до того, как…
– Подожди, – я хватаю его за плечо. – Мы никуда больше с тобой не пойдем до тех пор, пока не узнаем, кто ты. – У меня за спиной Дарин согласно кивает. – Откуда тебя знает капитан Элейба? Что за существо на нее напало? Я слышала шум, он напомнил мне о гулях. Подозрительно, что принцесса Никла вся облеплена этими мерзкими созданиями.
Муса легко высвобождает руку из моей хватки, поправляет одежду. Для книжника, к слову сказать, он очень хорошо одет.
– Она не всегда была такой, – говорит он. – Я имею в виду Ник… Принцессу. Но теперь это не имеет значения. Рассвет уже близко. У нас в самом деле нет времени…
– Хватит ходить кругами! – рычу я. – Просто объясни.
Муса издает стон.
– Если я отвечу на один-единственный вопрос, ты наконец отвяжешься? И мы сможем пойти в безопасное место?
Я смотрю на Дарина, но тот неопределенно пожимает плечами. В конце концов, этот Муса вывел нас на свободу, как обещал. Его ответа нам будет достаточно. Если мне что-то не понравится, я стану невидимой и вырублю его, а мы с Дарином скроемся.
– Хорошо, – говорю я. – Только один вопрос. Кто такой Пчеловод и как его найти?
– Ах, Лайя из Серры, – он улыбается. Зубы у него белые и крупные, как у лошади. И, закатывая рукав, протягивает руку, так что я наконец могу рассмотреть в рассветном сумраке его татуировки. Это дюжины больших и маленьких насекомых, образующих узоры вокруг улья.
Пчелы.
– Пчеловод – это я, – говорит Муса. – И не говори мне, что сама не догадалась.
15: Элиас
Много дней подряд я стараюсь любой ценой отогнать призраков от пограничной стены. Я упрашиваю их, заманиваю, угрожаю. Одним небесам ведомо, что может случиться, если они вырвутся наружу. Кажется, что с каждым часом их беспокойство растет. Из-за этих проклятых завываний я уже собственных мыслей не слышу.
Прошло две недели после нашей встречи с Аубарит, а я еще не нашел способа переправлять призраков дальше и не знаю, как помочь факире. Я ухожу спать в хижину Шэвы, благодарный небесам за это маленькое убежище – единственное место, где я могу отдохнуть. У входа меня атакуют призраки, яростные, как южный тайфун.
– Она не должна была…
– Мой муж, скажи мне, здесь ли он…
– Ты не видал мою любимую малышку…
Я даже испытываю чувство вины, когда захлопываю за собой дверь дома и избавляюсь от них. На сегодня с меня достаточно. Я слишком вымотался и злюсь на себя за свои промахи. Ненавижу даже сильное облегчение, которое испытываю в полной тишине.
«Спи в доме. Там они тебя не достанут».
Каким-то образом Шэве удалось заворожить дверь дома, чтобы сквозь нее не могли проникать призраки и слышаться их голоса. И эта частичка волшебства не умерла вместе с ней. Она знала, что мне понадобится место, где я могу собраться с мыслями, и я благодарен ей за заботу.
