– Ты не хочешь сначала объяснить мне вот это? – Харпер указывает на мой раненый живот. А, вот оно что. Он видел, как я исцелила себя. Он слышал, что мне говорил Князь Тьмы.
– Не хочу.
– Сильвиус, доктор, пришел осмотреть тебя, когда за ним прибежал Декс. Я его не пустил. Сказал, что Декс преувеличил тяжесть твоей раны. Но перед уходом доктор упомянул, что состояние раненых детей в особняке Аквилла чудесным образом улучшилось за очень короткое время, – Харпер на миг умолкает, ожидая ответа, но я молчу, и он огорченно вздыхает. – Я твой заместитель и телохранитель, Сорокопут, но я не знаю твоих секретов. И я не смогу защитить тебя, если другие узнают их прежде меня.
– Мне не нужна защита.
– Ты – второе после Императора лицо в Империи, – говорит он. – Тебе может быть не нужна защита только в одном случае – если никто не воспринимает тебя как угрозу. Потребность в защите – это не слабость, Сорокопут. А вот недоверять своим союзникам – настоящая слабость. – Голос Харпера слишком взволнованный, лишенный обычной бесстрастности Маски. Сейчас его слова хлещут, как кнут, и я смотрю на него с изумлением.
Заткнись и выметайся. У меня нет на тебя времени. – Я с трудом успеваю остановить себя. С моих губ едва не сорвались подобные слова. Харпер прав.
– Это долгая история. Лучше сядь, – говорю я ему.
Когда я заканчиваю рассказывать о своей магии, об ифрите и исцелении Элиаса, а потом – Лайи, обо всем, что было потом, – он выглядит очень задумчивым. Я жду, что он начнет задавать вопросы, чтобы узнать все подробности.
Но он просто говорит:
– От меня об этом никто не узнает. Пока ты сама не будешь готова рассказать. А сейчас… сейчас, ты говорила, ты собиралась на побережье?
Я удивлена, что он так быстро сменил тему, но и благодарна ему за это.
– В юности я слышала одну историю, – говорю я. – О Князе Тьмы, джинне, чей народ пленили книжники. Он ждал тысячу лет, чтобы отомстить им за свой народ.
– И это имеет к нам отношение, потому что…
– Что, если надвигается война? Не очередная разборка с карконами, а настоящая, большая война? – Я не могу передать то чувство, которое испытала, когда со мной говорила об этом Кухарка. Тогда у меня пробежал мороз по коже. Ее слова несли в себе правду. Я снова вспоминаю слова Квина о Князе Тьмы: «Чего добивается он, что ему нужно? Может ли она дать ему то, что он хочет? Какими путями Комендант способна добиться согласия Отцов кланов на то, чтобы этот вонючий Гримарр разорял беднейшие районы города?»
– Ты сам слышал Князя Тьмы. Комендант ему не союзница, не товарищ. Она – его слуга. Если он хочет войны с книжниками, то просто использует ее как орудие для достижения цели. Она уже уничтожила книжников Империи, а теперь охотится за теми, кто успел убежать.
– Убежать в Маринн, – кивает Харпер. – Но чтобы справиться с мореходами, ей потребуется флот. Их военному флоту нет равных.
– Именно, – я мычу сквозь зубы от боли, пытаясь закрепить доспех, и Авитас мгновенно оказывается рядом и осторожно застегивает пряжки за меня. – Одно смущает – Керис никогда не стала бы помогать Князю Тьмы из соображений верности. Ты же слышал Квина – она верна только себе самой. Значит, он должен был что-то предложить ей взамен, в уплату за службу.
– Может быть, Империю, – предполагает Харпер. – Трон. Хотя, если бы он стремился занять трон, зачем он тогда оставил тебя в живых?
Я качаю головой. Я сама ничего не понимаю.
– Мне нужно на побережье, – говорю я. – Потом объясню, зачем. Пока принеси мне отчеты о финансах Отцов кланов. А еще передай плебеям информацию о госпиталях и убежищах. Нужно открыть еще несколько убежищ, воспользуйся помощью наших союзников. Если понадобится, займись реквизицией частных домов. И помни, над каждым убежищем для лишившихся дома плебеев должно виться два флага – Императора и Сорокопута. Если я не ошибаюсь, совсем скоро нам понадобится поддержка плебеев.
Я снимаю с крючка темный плащ, накидываю на голову шарф и выхожу из комнаты. Все мои чувства обострены. Меня зовет боль плебеев, сейчас размещенных в казармах, их раны ждут меня как целительницу. Но я игнорирую этот призыв. Сегодня ночью мне необходимо заняться совсем другой магией.
Хотя я обычно добираюсь до города подземными туннелями, сейчас выбираю улицы Навиума. Комендант повсюду расставила патрули на случай внезапного вторжения карконов. Хотя до побережья от казарм всего две мили, я иду вдвое дольше, чем обычно. Я постоянно сворачиваю, следя, чтобы за мной не было хвоста.
Когда наконец я добираюсь до прибрежной полосы, то тут же замечаю часовых. Большинство из них прячется в низких скалистых утесах вдоль линии берега, за которым тянется полоса песка. Патрули стоят и на самом пляже.
Ясно, что солдаты поставлены здесь, чтобы Гримарр не мог незаметно осуществить вылазку на берег. Но будь причина только в этом, Комендант не прислала бы сюда такое множество людей. Нет, тут кроется что-то еще. Комендант знает, что я выжила.
Я выскальзываю из тени прибрежной хижины и быстро перебегаю к низкому амбару чуть выше меня самой. Скрывшись за его стеной, я вынимаю платок и покрываю маску грязью из коробочки, которую принесла с собой. А потом быстро перебегаю к сарайчику, который еще ближе к берегу.
Теперь, когда я почти у цели, то вижу, что никакого способа добраться до берега незамеченной нет. Если, конечно, не отвлечь как-то часовых. О небеса, вот незадача!
Как мне сейчас не хватает Элиаса! Он может сделать невыполнимую миссию выполнимой. Каким-то образом ему удавалось всех обвести вокруг пальца, задача решалась легко и просто. Я помню, что меня это одновременно и раздражало, и вдохновляло.
Но Элиаса здесь нет. А быть схваченной патрулями Коменданта – слишком большой риск. Злая и разочарованная, я собираюсь возвращаться, и тут за моей спиной вырастает тень. Я успеваю наполовину выхватить из ножен меч, но сильная рука зажимает мне рот. Я кусаю ее и бью своего противника локтем под дых. Он кряхтит от боли, но старается не шуметь, чтобы не услышали люди Коменданта. Запах кедра и корицы.
– Харпер? – шепчу я.
– Проклятье, Сорокопут, – выдыхает он в ответ. – У тебя очень острые локти.
– Ты идиот, – какая досада, что я вынуждена шептать. С каким удовольствием я бы как следует на него наорала! – Какого черта ты здесь делаешь? Я приказывала тебе…
– Я передал твои приказы Дексу. – В голосе Харпера звучит что-то вроде извинения, но этого недостаточно, чтобы моя ярость улеглась. – Сорокопут, это работа для двух Масок, а не для одной. Может, сделаем ее раньше, чем нас обнаружат?
Проклятье! Он раздражает меня все сильнее. Особенно потому, что он, похоже, прав. В очередной раз. Я напоследок ударяю Харпера локтем в живот, понимая, что это выглядит детской местью. Но испытываю удовлетворение, когда он охает от боли.
– Ладно, иди, отвлеки этих дураков, – приказываю я, кивая на ближайший патруль из нескольких солдат. – И сделай это как следует. Раз уж ты здесь, помоги мне.
