Несколько секунд мы с миром молча смотрели друг на друга – я, не зная, как на это реагировать, он, похоже, тоже.
А потом я начала задыхаться.
Рывок вверх, и я, наученная плавать любимым шенге, с легкостью вынырнула на поверхность, услышала полный облегчения донесшийся до меня с берега вздох Адраса, но осталась в воде, тяжело дыша и надеясь на что-то.
А на что?
На что я надеялась?!
Меня не съели, одно это уже являлось частичным оправданием надежд.
Нырнув снова, я осмотрелась – никаких глаз более обнаружено не было. Зато количество монстров значительно увеличилось, и я подумала, что пора бы выбираться.
В несколько гребков доплыла до берега, рывком поднялась, села на берегу, вынув ноги из воды и обняв колени, чтобы хоть немного согреться.
– Катрина, ты бы отошла оттуда, – сказал Адрас.
– А смысл? – безразлично спросила я. – Чудовищ в реке действительно полно, но они не тронули меня в воде, едва ли нападут и когда я на берегу.
– Кат… – начал было он, но я подняла руку, призывая к молчанию.
Потому что воды Эхеи помогли, и я вспоминала. Медленно, но верно вспоминала все… Дедушку и ожившую птицу… Дом… Башню… няню… повара и его ласковое обращение ко мне «Луноликая», Готмир… Динара… Аршхана… Лору и алтарь… возрождение погибших стражей от поцелуя, сначала от поцелуя моего с Динаром, когда все вокруг замерло и он смог добить гоблинов, после от поцелуя с Аршханом, когда ожили все убитые оитлонцы и далларийцы… спасение Лорианы… известие о моей свадьбе с кесарем… мои слезы… и отчетливое осознание того, что с самого моего рождения, а фактически еще и до него, я была игрушкой. Я была просто игрушкой кесаря. Игрушкой, в которую играли. О которой периодами забывали, которую иногда отдавали поиграть другим и которая вдруг вызвала интерес, когда мне было сколько… пятнадцать? Да, пятнадцать. Сейчас, когда я знаю, как выглядят эллары, я поняла пристрастие кесаря к молодым – у юных девушек тоньше стан, руки, черты лица, в них больше хрупкости… как в пресветлых леди. Теперь я поняла его… но оправдывала ли? Нет!
А воспоминания лились и лились потоком, сбивающим с ног, заставляющим судорожно хватать воздух, превращающим биение сердца в боль, которая охватывала всю меня.
– Катрин, – Адрас, не знаю как преодолевший вполне оправданный ужас перед водами Эхеи, подошел и укрыл меня своим камзолом.
Стало теплее.
Телу, но не душе.
Я вспомнила меч Мрано, который вогнала в себя по рукоять, и взгляд Динара… его последний взгляд на меня, потом все заслонил кесарь… кесарь, который подхватил меня на руки и понес путем звезд…
И вот тут меня затрясло.
Путь звезд! Элементаль, прошедший путем звезд!
Элементаль, захвативший контроль над орками! И вот ни один темный и даже никто из светлых не смог объединить все племена орков, а он смог. Потому что он орк!
Я подскочила на месте, тяжело дыша и пытаясь осознать то, что сейчас поняла!
И разговор с Тэхарсом:
«Слушай, императрица. Я тут это… Слушай, у тебя среди элементалей любовники были? Красный, огненный. Ты понимаешь – нормально переговоры вели, пока речь о тебе не зашла».
И я поняла со всей очевидностью то, до чего не дошла утром, – Динар здесь!
Динар!
Вот кто прошел путем звезд, открыв путь высшим! Вот кто подчинил орков! Динар…
Как я могла не понять?! Это же Динар! Это Динар…
«А кто такой Динар?!»
– Катрин!!! – в голосе Адраса послышалась тревога.
Я, не видевшая ничего и никого вокруг, глянула на него и вдруг поняла, что мне что-то мешает. Свет. Мне мешает видеть свет. Резко обернувшись на источник свечения, замерла, в ужасе глядя на того, кто, чуть повернув голову к левому плечу, пристально смотрел на меня.
«Динар? – пронеслось у меня в голове. – Кто такой Динар? Кто такой Адрас? Что такое свет?»
Это был светоч.
Почти такой же, как тот, что утром напал на нас с кесарем. Такие же нечеловеческие глаза, волосы, стриженные чуть ниже ушей, перчатки с обрезанными пальцами, ботинки на шнуровке, кожаная одежда весьма странного покроя.
– Прыгай в воду! – в медленно застывающем, словно капелька смолы, мире крикнул Адрас, призывая Мрак, собирая собственную силу для сражения с самым страшным врагом из всех, кто мог бросить вызов темному принцу.
Но светоч даже не взглянул в его сторону, видимо совершенно четко определив, что Адрас ему не соперник, – он решил позабавиться со мной.
«Что такое прыгай? Что такое в воду?» – продолжил откровенно издевательски играть с моим сознанием высший.
А это был очень неподходящий момент для игр.
Совершенно не подходящий.
Я бы в принципе никому не советовала играть с женщиной, только что отчетливо осознавшей, что она всю свою жизнь была чьей-то игрушкой, вообще никому не советовала бы, даже высшему. Особенно высшему.
«Прыгать – это здорово, – прямо глядя ему в глаза, мысленно отчеканила я. – Река – это сила. Дает энергию. Много. Прыгай!»
И сидящий на камне напротив меня светоч, удивленно распахнув глаза… раззявил рот, словно пытался остановить меня… себя… себя скорее, потому что в итоге он прыгнул.
В Эхею!
Потрясенная, я проследила за его медленным падением в этом медленном мире и за тем, как, едва его ноги достигли воды, этот мир ускорился, но все равно недостаточно для того, чтобы я не увидела, как эти самые ноги, еще даже не погрузившиеся в воду, откусывает в прыжке огромная рыбина, как вторая, тоже выпрыгнув из воды, сжирает руку светоча, засиявшую призванной магией, и как обрубок тела высшего окончательно погружается в воду, забурлившую от речных чудищ…
Не то чтобы я сразу отшатнулась от берега, но опасливо отодвинулась – это да.
Потом ко мне молча подошел и сел рядом Адрас. Он уже тоже не боялся, потому что мы оба поняли – если бы Эхея хотела его уничтожить, сделала бы это в момент, когда темный меня укрывал своим камзолом.
Спустя долгое время, когда река уже полностью успокоилась, Адрас тихо спросил:
– Что ты сделала?
Все такая же потрясенная, я тихо ответила:
– Он влез в мои мысли. Я была слишком зла и мысленно приказала ему прыгнуть в Эхею. Я… не знаю, что это было.
Некоторое время Адрас молчал, затем хрипло спросил:
– Что с твоими воспоминаниями?
– Они вернулись.
Мы еще немного посидели на берегу, а затем Адрас спросил:
– Что будем делать?
Я не знала.
Нет, в принципе в общих чертах знала, но ввиду только что произошедшего с высшим… уже не знала. Мир, его взгляд, не тронувшие меня чудовища, освободившая от магии рун вода…
