— Я тебя разбудила? — на губах Натальи расцвела улыбка.
— Ещё бы, — хмыкнул Михаил, приглаживая её волосы — я вдруг решил, что тебя похитили пираты…
— Да ну?
— Не бережёшь ты мои нервы, — он поцеловал её в переносицу, — завтракала?
— Сейчас не хочу, — проговорила Наталья, и он никак не мог понять, что в ней изменилось.
Глаза светились какой-то тайной, и Громов чувствовал, что девушка буквально переполнена эмоциями.
— Чего же ты хочешь сейчас, Наташ? — мягко поинтересовался Михаил.
— Идём к берегу? — глядя на него большими глазами, прошептала она.
Он поднял её на руки и понёс на пляж. На мгновение Наталью ослепило солнце, вынуждая сильно зажмуриться. Уже у воды, Михаил опустил её на тёплый песок, такой белый, искрящийся, немного темнее у самой кромки воды, и придержал одной рукой за талию.
— Миш, — Наталья повернулась к любимому, всё пытаясь подобрать слова.
Глядя на него, она не слышала ни криков чаек, ни шелеста пальмовых листьев на ветру. Михаил стоял рядом, склоняясь к ней, и его темноволосую голову окружал золотистый ореол, добавляя некой загадочности.
— Миш…
— Да, моя хорошая?
— Как ты думаешь… Лёша больше хочет братика, или сестричку?.. — она закусила губу, наблюдая за тем, как менялось выражение лица Михаила.
— Наташ…
— Дело в том, что скоро… точнее, через несколько месяцев… Миш? — позвала девушка.
— Ты хочешь сказать?.. — Громов замер, не имея возможности произнести и слова.
Наталья договорила за него, гордо приподнимая подбородок:
— Я хочу сказать, что у нас будет ребёнок. А ещё…
Договорить не успела, поскольку Михаил подался вперёд, и подхватил на руки, сжимая в объятиях, заставляя пищать от восторга, и кружась с нею по песку.
— Это точно? Ты уверена? Нужно отнести тебя с этого солнца, чтоб не перегрелась, и накормить… — пробормотал охрипшим голосом Громов, — тебе нельзя голодать и переутомляться…
— Миш!.. — потянула Наталья, болтая ногами и привлекая внимание мужчины, деловито понёсшего её к бунгало, — я беременна, а не больна!
Поцелуй заставил её замолчать. Михаил держал её так бережно, словно она могла рассыпаться на мириады восторженных осколков в его руках, и отчасти это было правдой. Не отпуская её, Громов присел в тени на песок, прислоняясь спиной к шершавому стволу пальмы. Наталья устроилась удобнее, приникая к нему, и принялась шевелить пальцами босых ног, перепачканных мокрым песком.
— Если будет девочка, Миш? — она подняла голову, и потёрлась щекой о его колючий подбородок.
— Главное, чтоб была похожа на свою мать, — усмехнулся Михаил, поглаживая её загорелые плечи.
— А если мальчик? — не унималась Наталья, и договорила прежде, чем ответил Громов, — главное, чтоб был похож на отца!
— Думаешь, это хорошая идея?
— Ещё бы… а лучше сразу двое…
— Двое?
— Угу. Мальчик и девочка, — продолжала рассуждать Наталья, — как думаешь, Лёша будет ревновать?
— Думаю, что справится, — усмехнулся Михаил.
— Он обрадуется? — теперь взволновано поинтересовалась она.
— Несомненно. Ты ещё плохо знаешь этого мальчишку.
— Миш.
— Да?
— Люблю тебя.
— Я знаю, и люблю бесконечно. Люблю вас, — он обнял её, и приложил ладони к животу Натальи.
— Выходит, это наш первый совместный отпуск? Нас, и малыша?
— Верно. Самый первый… — ответил он, тепло улыбаясь и опуская подбородок на её нагретую солнцем макушку.
Пост. Эпилог
Удерживая в одной руке каску, он провёл ладонью по уставшему лицу, не замечая, что таким образом ещё больше испачкался. Совсем недавно яркая, красно-жёлтая листва, щедро рассыпанная беднягами клёнами, теперь почернела и была истоптана их ботинками. Несмотря на конец сентября, солнце всё ещё радовало их своим теплом, а сегодня и вовсе разгулялось.
Алексей сощурился, глядя на чистое небо, в которое поднимался едкий чёрный дым. Им удалось справиться с огнём, и сегодня никто не пострадал, хотя здание склада полностью выгорело, теперь чернея жалким остовом.
Громов потянулся к мобильнику, и вновь посмотрел на экран. Странное чувство тревоги не отпускало его с самого утра. И словно отвечая на его волнение, телефон ожил в руке, играя знакомую мелодию, и заставляя вздрогнуть от неожиданности.
— Громов! — окликнул его кто-то из коллег, но молодой человек только отошёл от машины и приложил мобильник к уху:
— Наташ?
— Кажется… кажется началось… — несчастным голосом отозвалась мачеха и Алексей замер, задерживая от волнения дыхание, — кажется, уже началось!
— Наташ… Наташ, ты не волнуйся, главное. Нина где?! — прорычал он, оглядываясь по сторонам в поисках дороги.
— Она уже вызвала машину. Лёш, а Лёш… Миша ещё не прилетел, только через час буде-е-ет!.. — застонала бедняжка.
— Всё будет хорошо, он сразу к тебе поедет, как только самолёт сядет.
— А ты-ы? Лё-ё-ёш!
— Я?.. — Громов обернулся, глядя на свою группу, заканчивающую сворачивать оборудование, и едва не застонал, — я тоже буду!
— Точно можешь? — заговорщицки прошептала Наталья, теперь волнуясь за своего пасынка.
— Ещё как могу…
— Ты не на работе, Лёш?
— Не-а… — соврал Алексей, стирая рукавом формы испарину со лба, — я не далеко от твоего роддома. Не волнуйся, всё будет хорошо. Ты справишься, ты у нас умница.
— Машина приехала Лёш… — пропищала несчастно Наталья, — я буду ждать, Лёш…
— Уже бегу…. уже… — Алексей убрал мобильник в карман и обернулся к машине, — Дёмин!! Мне отбежать нужно, я сам вернусь. Вот так нужно!!
Он провёл грязным большим пальцем по шее и, не дожидаясь ответа товарища, побежал к дороге.
— Громов, стой! — прокричал ему кто-то из коллег, но Алексей только махнул рукой, в которой по-прежнему сжимал край каски.
— Громов!
Ладно, по шапке от начальства получит позже, сейчас нужно было преодолеть несколько километров, и постараться не распугать удивлённых жителей города. Нужное ему здание находилось не настолько далеко, чтоб начать паниковать. Но если учесть, что едва держался на ногах после вызова, и одежда не совсем подходила для пробежки, то приходилось, лишь мысленно желать себе удачи.
Зрелище было довольно странное, но что удивительно, прохожие, все как один расступались, пропуская пожарного, видимо считая, что тот нёсся на вызов. Кто-то даже посетовал на зловредные местные власти, которые довели бедных спасателей до кондиции, вынуждая на пожар пешком бежать…
