В остекленевших глазах отразилось невероятное страдание.
– Нам надо посовэтоватса, – угрюмо пробормотал седой, и красноглазые горцы собрались вокруг него.
– Откуда они знают о Сыне Порядка? – шепотом спросила Илна.
– Они думают, что я – просто маг, – ответил Хорст. – И этого достаточно.
– Ладно, – кружок холиастов распался, седой вышел вперед. – Мы отвэдэм тэба одного в Долыну.
– Всех.
– Нэт! – горцы заворчали, топоры начали подниматься.
– В крайнем случае я дойду туда и один, – голос Хорста звучал спокойно и решительно, в скалах ему вторило необычайно гулкое эхо, так что казалось – говорят двое. – А вы останетесь здесь.
– Хорошо, – предводитель горцев сдался. – Хота выдат богы, а дэлау это по прынуждэныу. Мы похоронным нашэго друга, – он кивнул в сторону замороженного сородича, – ы отправымса.
– Он бы все равно не выжил, – сказал Хорст, отводя глаза.
Загнать обратно выпущенную наружу силу оказалось сложнее, чем собрать в бочку разлившееся пиво. Когда горячее покалывание в теле утихло, а сердце забилось ровно, бывший сапожник ощущал себя измотанным, будто сутки бегал по горам с мешком за спиной.
Костер из сушеного навоза горных коней горел неярко, но тепла давал достаточно. Снег в небольшом котелке потихоньку таял, курился над ним парок. Холиасты негромко переговаривались, один приглядывал за огнем, другой резал на полосы кусок вяленого мяса.
Хорст сидел на одеяле и смотрел в пламя, из тела уходил поселившийся в нем за последние дни холод. Илна дремала, Альфи точил меч, брат Ласти молился, а Радульф перематывал портянки.
– Покажы, – седой холиаст возник из мрака, глаза его блеснули, словно в каждом загорелось по крошечному огоньку. – Я выдэл, как ты хромаэш. Эслы ы далшэ так поыдэт, останэшса бэз ног.
Бывший десятник заворчал, но послушно отложил портянки в сторону. Старый горец наклонился, в руках его появился небольшой горшочек, горлышко которого прикрывал кусок шкуры.
– Мороз покусал тэба, – сказал холиаст. – Смаж ногы жыром фрона ы всэ проыдэт. Ыначэ – смэрт.
– Э… спасибо, язви тебя… хмм… – Радульф принял горшочек с некоторым смущением.
– Почему он нам помогает? – спросила проснувшаяся Илна, когда холиаст отошел.
– Если Радульф останется без ног, то этот седой не сможет выполнить обещание, – проговорил Хорст. – А это для обитателя гор – самое страшное. Нарушить слово – хуже смерти.
– Так что, они не попытаются зарезать нас спящими? Не заведут в пропасть? – дочь редара удивленно распахнула темные глаза.
Вжиканье точильного камня стихло – Альфи прислушался к разговору.
– Нет, – Хорст почесал шрам на щеке. – От этих парней нам нечего опасаться плохого, даже несмотря на то, что мы убили воина из их рода.
– От кого же можно ждать опасности? – Радульф открыл горшочек и с интересом принюхался к его содержимому. – Воняет, как сдохший в берлоге медведь поздней весной…
– От тех, кто является хозяевами этих гор. Они еще ничем себя не проявили.
Сверху, где сияли в холодной черноте звезды, прилетел порыв ледяного ветра и, ощутив, как шевельнулись волосы на затылке, Хорст вздрогнул. Почудилось, что из окружающего стоянку мрака на него посмотрел некто огромный и очень сердитый.
Вода в котелке закипела, кашеварящий холиаст высыпал в нее полоски мяса и мешочек крупных бурых зерен. Помешал ложкой и в стороны потек запах, людям напоминающий вонь выгребной ямы.
Обитатели гор вдыхали его с видимым удовольствием.
– И мы будем это есть? – Илна сморщила носик. – Ни за что!
– Эта штука называется троки, – бывший сапожник облизнулся, – и на вкус она очень даже ничего. Если не нюхать, конечно.
– Лучше помереть с голоду, чем есть их пищу, – сказал брат Ласти.
– Когда-то я тоже так думал, – вздохнул Хорст. – А вам придется привыкать, все равно ничего другого в этих горах нет.
Но убедить спутников не удалось. Так что когда седой холиаст принес щербатую миску, полную бурого варева, погрузить в него ложку отважился только уроженец Линорана.
Командор Ордена Алмаза Подарх ре Отали чувствовал себя на редкость неуютно. И виной тому была не мерзкая погода – мокрый снег пополам с дождем, не то, что несколькими шагами впереди ехал сам магистр, и даже не хромающий на переднюю левую ногу конь.
Командору очень не нравилась сама поездка, и больше всего – место, куда они направлялись. Торчащая на горизонте пирамида и сверкающий на ее вершине куб, похожий на айсберг, внушали командору беспокойство, какого он не испытывал со дня, когда прошел Посвящение.
Время от времени ре Отали даже начинал жалеть о том, что не вовремя оказался в цитадели и попался на глаза магистру.
– Интересно, какого она размера, во имя Владыки-Порядка? – поинтересовался глава Ордена, когда отряд, состоящий из воинов и служителей Ордена, обогнул небольшой холм и пирамида открылась во всей красе.
– Размахов триста в высоту, господин, – отозвался один из редаров свиты. – И еще куб примерно полсотни…
– Меня больше тревожит иное, – высказался другой. – Кто ее создал?
– Милостью Владыки-Порядка только и могло воздвигнуться подобное, – мягко, но уверенно проговорил верховный теарх Ордена.
Ре Отали покосился на него, подумал, что вряд ли служитель, которого магистр не мог не взять с собой сегодня, искренне верит в то, что говорит.
Владыка-Порядок за четыре века никак не проявил себя, предоставляя людям бороться с Хаосом самостоятельно. Вздумай он возвести нечто вроде крепостной башни со Священным Кубом на вершине, устроил бы парочку знамений и сделал все людскими руками.
– Возможно, что и так, – тон магистра был примирительным. – В любом случае не будем спешить с выводами.
«А вот это верно, – подумал ре Отали. – Поспешишь – шутов насмешишь».
Пирамида приблизилась, стали видны ее грани, острые, совершенно ровные, без малейшей выбоины. Теряющийся в низко ползущих облаках куб засверкал ярче, словно приветствуя людей.
Когда до цели осталось меньше хода, отряд наткнулся на первую трещину, черную, как грех. Попытался ее обогнуть и уткнулся во вторую, еще более широкую, похожую на след от гигантского плуга.
Дальше на запад поднимались валы вздыбившейся земли.
– Тут не проехать, – с облегчением заметил ре Отали. – Может быть, повернем назад?
– Нет, мы поедем вперед, во имя Владыки-Порядка, – покачал головой магистр.
Битый час разъезды послушников петляли по степи, выискивая проход, и все же нашли его. По обнаруженной полосе гладкой земли удалось проехать почти до самой пирамиды, а последнюю трещину, достаточно узкую, обученные кони перепрыгнули с легкостью.
