– Ты погубишь в этой преисподней лучший экипаж флота, – Джур распалялся все больше от того, насколько безэмоционально держался адмирал. Одной рукой тот водил по бортовым сенсорам, другой настраивал свой мобильный комм, а слова друга пропускал мимо ушей.
– Коммандер, мы ведь солдаты и знали, на что шли… – запыхался взъерошенный лейтенант, пробегая мимо, в уже наполовину застегнутом скафандре и с ящиком провизии в руках.
– Еще один моралист на мою голову! Что за сраная команда у тебя? Ты отвратительно влияешь на людей! Дредноут мне в зад, Эйден, если хоть раз еще полечу с тобой на переговоры на одном корабле.
– Джур, если ты можешь предложить лучший план, я весь внимание. – в своей обычной ленивой манере, которая бесила суетливого герцога, произнес Эммерхейс. – Если нет – не сотрясай воздух, его здесь и так уже мало.
Он метнулся к шлюпке, чтобы помочь неуклюжему Гамарусцу пристегнуться. Вокруг мигали аварийные огни, нервируя хвостатых сверх меры, и те впадали в ступор от страха. Джур сплюнул на пол.
– Но…рррр!..эххх!..
– Вот. Ты и на переговорах звучал неубедительно.
В моменты крайней опасности поведение Эйдена становилось невыносимо железобетонным. Андроид пропустил вперед спешащих к верхней палубе офицеров и теперь со скоростью света программировал шлюпки на вылет. Герцог боролся с предсмертными воплями системы жизнеобеспечения:
– Я все понимаю, Эйден, но это просто очередная твоя попытка самоубийства. Это все Гервин…
– Не трогай Гервина.
– …старый дурак вечно тобой недоволен, вот ты и лезешь из кожи вон, чтоб он прозрел, наконец!
Мимо промчались еще люди, на ходу запрыгивая в скафандры. Кислород медленно, но верно утекал в космос.
– Разгерметизация сорок процентов, адмирал Эммерхейс! – бросил на ходу молоденький энсин. Андроид машинально кивнул и вернулся к разговору.
– Простая арифметика, Джур: если я сяду там с Гамарусцами, погибнут все двенадцать. Если со своей командой – не больше восьми.
– Шутишь?
– Не совсем, но суть ты уловил.
Оба уже дышали с трудом, и все же герцог не оставлял попыток вразумить друга.
– Я сяду с этими, я сяду с теми… – передразнил он и ткнул пальцем в андроида. – на кой [пииип] тебе самому-то туда лезть? Ты ведь и в открытом космосе можешь переждать эти сутки. Уйдешь в анабиоз и…
– На твоих способностях к рассуждению, видимо, сказывается гипоксия. Ты подумал, как они будут приземляться без сознания? У нас не работает ни одна биосистема и расплавились планетарные двигатели. Через полчаса мне придется сажать восемь овощей.
– Я пытаюсь донести до твоей дурной башки, что иногда просто необходимо кем-то жертвовать. Есть ситуации, когда невозможно спасти всех! – По напряженному лицу и спине герцога струился пот, глаза слезились. – Ты меня слушаешь вообще?!
Эйден окатил друга холодным взглядом, к которому тот так и не привык за два с лишним столетия.
– Я. Тебя. Слышу. Джур, у нас с тобой диаметрально противоположный взгляд на то, кого надо спасать. В первую очередь я забочусь гражданских. И уже потом – о тех восьмерых, кому повезет не хлебнуть сполна той судьбы, которую они выбрали себе. Сами выбрали.
Джур почувствовал, что сдается перед такими аргументами. В самом деле, куда ему до логики квантового мозга. За последние сто лет герцог и сам был под завязку напичкан синтетикой, но в душе остался человеком. С теми же страхами и прежними слабостями. И хотя ему не доставало той силы воли, что восхищала его в Эммерхейсе, он не мог не признать сейчас его правоту.
– Постой, а почему восьмерых, ты сказал? – уже совсем вяло спросил он.– А себя ты в расчет не берешь?
– Я не имею значения.
– Чего, мля?! Решил в робота поиграть?
– Тем более весь этот полет через зону боевых действий – полностью моя вина. Всё, Джур, ты уже синий весь, бегом в капсулу.
Герцог собирался лететь в шлюпке, предназначенной для кислорода. Лишний газ был не нужен тем, кто готовился ожидать корабля союзников в космосе, и команда Эйдена перенесла все запасы на флагман, чтобы использовать его на Золларе. Таким образом, в маленькой шлюпке хватило места еще для двух гамарусцев. Джур побрел к капсуле, но на середине пути вдруг схватился за скафандр.
– Тогда я остаюсь с вами.
Эйден спорить не стал. Он молча вернулся к коммандеру, проворно сдавил ему плечо в нужном месте и артерию чуть выше. После чего подхватил обмякшее тело герцога и забросил в капсулу, в компанию к двум ошарашенным соседям. Как только клинкет шлюпки закрылся, Джур пришел в себя и подскочил к иллюминатору. Эйден готовил капсулы к отстыковке, передвигаясь от одного компьютера к другому. Команда уже собралась на мостике: до отлета к Золлару оставалось меньше двух минут.
– Ты вообще в курсе, что это больно?! – из слабого динамика шлюпки голос Джура звучал глухо, но агрессивно.
– Так и задумано: от болевого шока мозг нормального здорового идиота отключается.
– Если не выпустишь, я тебе больше не друг!
– А если не перестанешь ломать клинкет, я скажу капитану Проци, что ты шпилишь его дочь на каждом рауте.
– А ты скажи, скажи! Только сначала вернись оттуда!
– Да только ради этого и стоит выжить. Пристегнись, [пииип], я запускаю!
– Мудак изумрудный… – забормотал Джур, обреченно падая в кресло. – Зачем я подписал тогда за Гервина твою аттестацию…
Спустя миг три спасательные капсулы вышли в открытый космос. Корабль взял курс на Золлар.
* * *
Имперский звездолет, прибыв на помощь, вот уже сутки висел на орбите Золлара в ожидании чуда. Джур, едва сойдя с корабля союзников, миновал штаб, явился к капитану Проци и крайне ультимативно заявил, что летит с ним. На этот раз он не опасался грязного приемчика с защемлением артерий.
Наконец команда Эммерхейса колоссальным усилием двигателей вывела корабль на орбиту Золлара. Вурис Проци схватил комм:
– Звездолет ZAR-34 вызывает борт ZFR-03! Есть кто живой?
– Флагман ZFR-03 на связи, готовы к эвакуации. – ровный голос Эйдена был замогильнее обычного. – Только не вздумайте стыковаться, мы тут на одной матершине зависли.
– Мы пришлем две шлюпки, адмирал.
– Одну.
Вурис быстро замахал помощникам, отдавая приказ выпускать капсулу
– Эйд… Сколько?.. – комм у капитана выхватил нетерпеливый Джур.
– Четверо.
– Эйд. Вы молодцы.
– Угу. Потери со стороны Гамаруса?
– Все в порядке, все живы. Забрали нас, как по часам.
– Ясно. Конец связи.
Через полчаса экипаж флагмана взошел на борт звездолета капитана Проци. Четверо едва живых людей отправились в медблок, а слегка потрепанный андроид – в душ. Перед этим ему пришлось отбиваться от друга, который вот уже несколько минут являл собой высокопрочный сплав восторга и сентиментальности.
