– Капитан Бритц, я не буду ходить вокруг да около. Мне необходима личная встреча с Эйденом риз Эммерхейсом. Сейчас.
Безопасник не изменился в лице, будто каждый вечер к нему приходили девицы с требованием пустить их к императору.
– Это как-то связано с тем, что от Вас тянет ароматом Пувин де Солебра?
О как. Почему-то из всего меню след на репутации оставляет лишь подлый алкоголь.
– Господи, конечно же нет! – девушка понимала, что едва ли можно позволить себе краснеть при подчиненном отчима, но как же она могла забыть о глотке вина? И марка! Как он… – Я уверяю, что не преследую иной цели, кроме строго научной. Это касается пандемии уробороса. Понимаете? Завтра пленником займется Первый советник, и у нашей лаборатории уже не будет возможности…
– Нет.
Прозвучало и мягко, и твердо. Самина огляделась вокруг. За что зацепиться? Бедолага Фярек будто и не обитал здесь несколько лет. Кабинет в идеальном порядке, все папки и бумаги в аккуратных стопках, канцелярские мелочи на своих местах, аппаратура расставлена по линейке. М-да, с этим ушлым типом будет тяжко.
– Капитан, я …
– Присядьте, госпожа Зури, – Бритц настойчиво подтолкнул ее к креслу и вручил служебный планшет, – Это будет долго. Очень долго. Возможно, я даже предложу Вам кофе.
– Что именно будет долго?
– Чтение свода правил, которые я нарушу, если позволю кому-то личную встречу с императором без разрешения Харгена.
Самина небрежно провела рукой по волосам, но обычного эффекта не возымела. Бесцветный голос капитана напомнил ей беседы с няней Лией. Взгляд пустых, абсолютно белых радужек с черным кантом, нагонял тоску. Видимо, предыдущий брачный сезон этого хлыща завершился еще при Хмерсе, а следующий ожидается не раньше весны. Стало ясно, почему именно Кайнорт охраняет андроида – они оба одинаково бездушные. Только робот умеет имитировать эмоции, а этот человек – нет.
– Знаете, я, пожалуй, пойду. – девушка зло ткнула в Бритца планшетом. – У нас почти миллион смертельно больных людей, и мои подопытные тараканы принесут им больше пользы. Насекомые не связаны сводом правил. Пусть мне даже придется убить несколько тысяч, зато от них будет толк!
«Неужели я так и приплела сюда тараканов?»
– Вот это да, – только и вымолвил капитан.
Он подошел к кофейному аппарату и щелчком направил прозрачную сферу с напитком к Самине.
– Скажите, леди Зури, Вы ведь не слишком разбираетесь в инопланетянах? – поинтересовался он безмятежно.
– Не понимаю, как это связано с моей просьбой. На Бране гости чрезвычайно редки.
– Так я и думал. В таком случае я прощаю Вам эту политическую дерзость в мой адрес.
О-о-о! Тут Самина поняла, как сильно ошиблась. Не бывать ее встрече с пленником. Белые радужки, молекулярный нюх, иллюзия неопределенного возраста и незаурядный ум… Кайнорт Бритц – никакой не бранианец, он энтоморф! Самый настоящий человек-насекомое, перед лицом которого она только что призналась в зверствах по отношению к его собратьям. Это, без сомнения, было круто.
– Капитан Бритц, пожалуйста, простите меня! – вскочила Самина, едва не роняя на себя шар с кофе, – Простите, у меня нет слов, насколько глупо… Я понятия не имела, что Вы – эзер, они же… то есть вы же так похожи на нас. Я бы никогда не посмела, если бы знала. Простите. Я уже ухожу.
«Но ты все равно козел».
Словно прочитав ее мысли, Кайнорт поднялся со своего места и, обойдя стол, присел на его краешек. Биолог наконец сообразила, что же с самого начала смутило ее в образе Бритца: он носил строгий, аккуратный форменный комбинезон службы безопасности с дизайнерскими кедами баснословной редкости.
– Я не думаю, что эти извинения отменяют суть сказанного Вами. О том, что мне безразличен уроборос. Знаете, я подумал, было бы забавно поступить следующим образом. Я даю вам полчаса наедине. Император отказывает Вам в помощи. В итоге негодяй – он, а не я. По рукам?
На белоснежной подошве ни соринки. Он что, летает? Ах, ну, да. Самина уже догадалась, как он вывернется из ее вопроса:
– А как же правила?
– Если кто-нибудь узнает, я скажу, что мне угрожали шприц-пистолетом.
– А с Вами можно иметь дело, капитан. По рукам. Простите, не могу не спросить: Ваше имаго ведь не таракан?
– Нет.
* * *
Ее встретил полумрак длинной и просторной комнаты. Самина дала себе полминуты, чтобы собраться. Несколько раз сжала и разжала кулаки: от напряжения пальцы одеревенели: вся кровь на репетиции тяжелого разговора прилила к голове. Она была рада своему укрытию, но так все отведенные полчаса можно протрусить. Впереди, на хорошо освещенном выступе, был закреплен высокий монопод. Он удерживал пленника в вертикальном положении: руки и ноги пристегнуты к дополнительным штативам стальными кольцами. Девушка заставила себя двинуться вперед. Две пары микрокоптеров появились из ниоткуда и сформировали защитную паутину между нею и телом робота.
Андроид не двигался, голова его была чуть опущена. Глаза открыты, но мертвы: зеленая диафрагма спряталась, и радужки залил черный зрачок. На левой стороне лица, по обыкновению холодного, виднелись глубокие шрамы – наследие палача. Один пересекал бровь, второй начинался на скуле, прямо под глазом, и кривым зигзагом спускался по щеке вниз. Оба блестящего серебристого цвета, а не темные, как у людей. Горло тоже украшали рваные раны. Он теперь стал похож на вожака волчьей стаи. Робомедики еще не закончили работу над пленником, и туловище от груди до пояса находилось в полуразобранном, а вернее, в полуразрушенном состоянии. Металлические ребра были распахнуты в стороны, а изнутри подсвечены аварийным красным и выглядели оттого, как врата преисподней. Сердце, легкие и еще какие-то сложные металлические органы вынесли на штативах наружу – насколько позволяли разного рода беспроводные соединения с телом – для изучения и ремонта. Не прикрытые слоем кожи и мышц, они издавали чуть слышные звуки: жужжали, тикали и шипели. На срезах псевдобиологических тканей – мускулов и сосудов – блестела знакомая серебристая амальгама. Сердце работало, и та не вытекала благодаря специальному гелю, которым покрыли раны.
Самина подошла ближе, и магнитная паутина впереди предупреждающе сверкнула. Андроид вдруг с тихим щелчком приподнял голову и впервые моргнул. Глаза приобрели свой прежний ярко-зеленый цвет. Стало болезненно страшно. Резкий свет падал на лицо пленника и подчеркивал совершенство технологий врага. Поразительно натуральными были мельчайшие поры и проступающая сквозь кожу щетина на подбородке. И даже едва заметная сеть естественных морщинок в уголках глаз и губ, необходимая для того, чтобы синтетик его ранга не казался слишком юным. Робот моргнул еще раз, но уже черным третьим веком, и выпустил раздвоенный кончик языка. Самина, подчиняясь здравому смыслу, остановилась.
– Еще ближе, – голос Эйдена резонировал о распахнутую грудную клетку и оттого казался металлическим. – Имперские андроиды так похожи на людей. Тебе необходимо видеть мои глаза, чтобы не обмануться.
