– С точки зрения эзеров курить полезно. – наконец подал безмятежный голос Кай. – Организм человека компенсирует недостаток кислорода в легких повышением гемоглобина.
– Ты даешь своим жертвам пару сигарет перед тем, как выпить их кровь?
Бритц обернулся и посмотрел на нее своими жуткими глазами. На вид совсем юная, сколько ей на самом деле? Да и не важно. Если будет продолжать в том же духе, до старости все равно не доживет. Кайнорт подарил ей дружелюбную улыбку в своем лучшем исполнении:
– Разыграем эту версию, если нас застукают здесь вдвоем. Ты не будешь против, если мне придется для правдоподобия оторвать тебе голову?
Женщина рассмеялась и на миг стала похожа на прежнюю Сиби. А не на тень от своей тени, которой она стала за последний год. Но следовало отдать должное ее актерскому мастерству: такой ее не знал никто. Ну, почти.
– Харген точно против не будет. Но не волнуйся, никто не посмел бы вообразить, будто я вожу дружбу с насекомыми. Это после того-то, как год назад я побывала у тебя на допросе? Пусть в качестве свидетеля, но все равно мало приятного.
– Кое-кто считает, что я милый.
– Угу. Ты просто душка. – Сиби затягивалась так глубоко и говорила так равнодушно, будто перешла черту и уже ничего на свете не боялась. – Нет, я серьезно. Ты знаешь, в город часто забредают дикие собаки. Они, злые, бешеные и всегда рычат прежде, чем укусить. Но есть и такие, что внешне спокойны и дружелюбны. Говорят, из древних служебных пород. Глаза умные-умные. Никогда не лают даже, представь. Виляют хвостом. Дети подходят к ним, пытаются погладить, а они… цап за горло…
– Сиби, у меня выдался тяжелый день, и я страшно хочу спать. Мы не могли бы перейти от обмена любезностями к делу? – мужчина выдернул ее обратно, в реальность.
– Я сопровождала советника к послу Хокс. – она, кажется, пришла в себя, резко выдохнула и убрала сигарету в клатч. – Не слышала их разговор, но точно знаю, что против местных карминцев что-то затевается. Что-то очень плохое. Ты не в курсе?
– Это не секрет. – Бритц задумчиво смотрел на город, будто готовился объявить прогноз погоды. – Харген собирается обвинить их в шпионаже. Мужчин казнить. Семьи выслать на Тат.
– Господи, Кай, да это же безумие! Да кто же согласится в этом участвовать? – от волнения голос Сиби не справился с ветром и охрип.
Не меняя позы и выражения лица, эзер выпустил струйку дыма в сухую мглу и перевел пустой взгляд на женщину.
– О… – простонала она и соскользнула спиной, затянутой в шелк, вниз по шпилю. Голос Бритца добрался до нее словно через слой ваты.
– Вот только не надо глупостей. Я не могу позволить, чтобы на эзеров пало подозрение в неверности Бране. Мы здесь на выгодных условиях и к тому же вторые в очереди на недоверие. А карминцы обречены. Всем им с рождения вживлены чипы неблагонадежных, их передвижения отслеживаются. Если ты вздумаешь их предупредить, они не станут играть в благородство и захотят сбежать. На их поимку бросят целую армию, представляешь, что тогда начнется? Перебьют не только всех карминцев без разбору, но и жителей окрестных поселений, которые попытаются их укрыть. Начнется гражданская война, и тогда уже всем будет несдобровать.
Как же она ненавидела этих высокомерных, взрывных насекомых. И еще пуще она ненавидела одного такого спокойного, обходительного, ласкового Бритца. Она представляла, как он галантно целует даме руку – прежде, чем перерезать ей глотку своими жвалами.
– Но почему ты? – выплюнула она в него единственный вопрос.
– А почему бы и не я? Я много раз делал это на других планетах. В этом и состоит моя работа, Сиби, не забывай.
Следовало бы также напомнить, что в этом состояла вся его жизнь. Но он не любил повторять очевидное для тех, кто жил иллюзиями.
– Должна же быть в тебе хоть капля… я не знаю, если не жалости и сострадания, то хоть чего-то человеческого!
«Знала бы ты. А впрочем, может, пора узнать?»
– Все это давно погребено на глухой планете одной из систем созвездия Кармин. На дне глубокого ущелья, куда те, в ком было так много человеческого, бросили погибать мою женщину.
Сиби подалась вперед и отступила от шпиля, затаив дыхание. От услышанного волосы вставали дыбом, но Кайнорт говорил так, словно рассказывал, как провел выходные. Неспешно затягиваясь между фразами. Не мигая мертвыми глазами.
– Она была беременна. В камеру, где я был заперт, карминцы вели прямую трансляцию из ущелья. Ты знаешь, что до второй линьки эзер может возродиться только четыре раза? Потом конец. Я наблюдал, как моя любовь умирает в мучениях, просыпается и снова медленно умирает. И снова. И снова. На четвертый раз мне повезло, я потерял сознание. Я два года умолял их казнить меня. Два. Гребаных. Года. Когда пришли эзеры, я уже передумал умирать. После смерти наши чувства ко всему прошлому стираются. Я не хотел их потерять, я хотел продолжать любить и ненавидеть так ясно, как только мог.
Женщина сглотнула и шагнула ближе к эзеру.
– Но кажется, карминцы все же спасли твоих детей.
– Ты знакома с выражением «слишком поздно»? – улыбнулся он, и Сиби взорвалась.
– Но их можно понять, Кай! Вы устроили на их планете кровавое пиршество, вы поработили их! Никто иной, но лично ты сам виноват в том, что они отомстили тебе!
Энтоморф покачал головой. Почему этим людям вечно нужно все разжевывать?
– Сиби, я хищник. Я не могу и не должен чувствовать вину перед своей жертвой. Нам нужна ваша кровь, чтобы превращаться и жить полноценной жизнью. Ты ведь не считаешь себя жестокой, когда ешь ягнятину. Хотя между тобой и овцой гораздо больше общего, чем между мной и карминцами. – внезапно смутившись, эзер нервно вздохнул и прикрыл глаза. – Боже мой, я имел в виду генетически… Прости. Я убиваю быстро и никого не мучаю. Когда же на моем месте оказались карминцы, они мгновенно растеряли весь свой человеческий облик.
Неожиданная трещина в броне Бритца лишь подзадорила Сиби.
– Мерзавцы встречаются среди каждого народа! Но эти бедняги, что они тебе сделали? Неужели тебе станет легче, если ты отомстишь ни в чем не повинным людям?
– Да не собираюсь я никому мстить. Я просто объяснил тебе, почему не готов им сострадать. Я верен лишь эзерам, их приказам, и я останусь верен самому себе.
В последних словах можно было не сомневаться.
– Конечно, не мне рассуждать о верности, Кай. Но я считаю, свободная личность должна следовать голосу разума, а не приказам. Особенно таким вероломным. – казалось Сиби не замечает, что стоит на самом краю. – Наемник волен сам выбирать свой путь. Может быть, именно сейчас ты можешь раз и навсегда решить, на чьей ты стороне – жестокого абсурда или справедливости!
– Значит, ты предлагаешь мне выбирать между моим народом и моей едой? Что тут скажешь – браво.
Кайнорт равнодушно пожал плечами, и ей снова захотелось плакать. Сколько жизни утекло из нее за этот год вместе со слезами?
