– Жаль, Шишкоеда ребятишек сейчас не дозваться, – мечтательно сказал Дыба.
– Пошел хряку под хвост, чур его от меня, он с ведьмой какой-то связался, без ведовства управимся, – отрезал боярин, – ты лучше вот что, сходи на торг да поищи охотников для нашего дела, сам знаешь, к кому подходить. Только хороших ребят бери, чтоб с доспехами и оружные. Если лучник хороший будет, тоже зови. – Деян посмотрел на Гавроша. – Видишь, я слушаю тебя, племяш.
– Боярин, боярин! – За толстой шкурой скрипнула дверь, из-за нее показалась девичья ладонь, поскреблась об косяк.
– Ну чего тебе, дура! Я же сказал, не мешать…
– Там пришли к тебе.
– Кто?!
– Ведунья.
Над столом повисло молчание.
– Вот ведь помянешь… ну чего ей надо?
– Говорит, может помочь в твоем деле.
Деян задумался, потрогал огонек лучины, обратился к предкам за помощью и сказал:
– Ну, зови.
Кожаный полог отодвинула рука в дерюжном рукаве, в комнату по-хозяйски вошла ведунья. Все семеро мужчин сразу почувствовали себя чужими в своем доме, и это воины перед бабой! Ведунья неторопливо оглядела всех сидящих единственным глазом, второй был полностью скрыт то ли седой, то ли пыльной челкой. Голова в шапке, увенчанной оленьими рогами и утыканной множеством металлических висюлек и бусин, чуть наклонилась, отчего побрякушки издали тихий звон.
– Здравствуй, боярин, – сказала ведунья красивым, мелодичным голосом.
– И тебе здравствуй. – Боярин поерзал на стуле.
Ведунья была тоща, как мосол, одета в простую дерюгу, но с длиннющими рукавами, так что подметали полы избы, а на шее гривна блестит позолоченная, а может, целиком золотая. Какова была на лицо, тоже не разглядеть из-за той же шапки, надвинутой до бровей, прядей волос да сажи, как будто специально намазанной. Но единственный глаз, оставшийся открытым, темно-синий, смотрел неотрывно, будто на коже след оставлял, холодный.
– С чем пожаловала? Дело какое есть? Куня, принеси морса.
– Это успеется еще, боярин, – тем же нежным, звонким голосом заворковала ведунья, – мне с тобой поговорить. С глазу на глаз.
Деян сглотнул, но он был человеком храбрым и умным. Про эту ведунью он много чего слышал и даже видел один раз в городе. Всякое про нее говорили, и дурное, и хорошее. Появилась она в округе полгода назад, многим людям помогала, даже к посаднику в кремль захаживала, и еще вроде как жрецы других богов ее остерегались, не любили, особенно сварги, но трогать не решались. Значит, и впрямь можно ее послушать, глядишь, и чего скажет дельного.
– Выйдите все, – сказал он, ведьма же, не спросясь, села напротив него.
– Знаю, что ты задумал, боярин. Не выйдет у тебя ничего, ты сразу не гневайся, это не я беду навела.
Деян подавил желание схватить кухонный нож и воткнуть его в синий неподвижный глаз.
– Отчего же не выйдет? – спросил Деян.
– Силой с Воиславом не справиться, не зря его так назвали, силы ему самому не занимать. Хитростью нужно, в обход.
– И как же это хитростью? Стрелой отравленной подстрелить? Яд в котел подсыпать? Так на это время нужно, а у меня его нет. Да и сторожится Воислав, так просто к себе не подпустит. Князю пожаловаться, так сейчас Игоревич у него в ближниках.
Ведьма загадочно улыбнулась, посмотрела почему-то в сторону двери:
– А кто это у нас там прячется, а ну покажись. – Из-за полога выскочил мальчонка лет пяти, большеглазый, любопытный, грызущий пряник. – Иди ко мне.
Деян встал, но прежде, чем он успел что-то сделать, ребенок оказался у ведьмы на коленях. Она провела по его голове рукой в дерюжном рукаве.
– Твой сынишка? Здоровенький, крепким вырастет. А за совет, боярин, отдарок требуется, как обычно, просто так ничего не свершается.
– Не нужны мне твои советы.
– Я знала, что ты так ответишь, беги к папке, – шепнула ведьма мальчику, тот опять послушался, сама выпрямилась. – Гневить тебя, боярин, не буду, воля твоя. Но… на капище сварожье людей пошли. Скажи, это люди Воислава праздник сорвали и богов оскорбили. Братья варяги Клек и Зигфрид. Он людей много тебе даст, человек двадцать.
Ведунья повернулась, так что висюльки опять зазвенели, но перед уходом сказала:
– Только когда вы со сваргом ко мне придете, помните, вы оба мне должны будете.
* * *
Данила осматривал частокол, выглядел он хлипко. Деян зимой даже не озаботился бревна льдом облить. Этим как раз занимались холопы Радмилы. В целом Данила очень даже одобрял выбор предков Воислава, места кругом и впрямь были благодатные: река, леса, чуть в стороне болота, богатые рудой, ну и красиво все, с холма отличный вид открывается. И дом, построенный тоже до рождения Воислава, выглядел капитальным, ничуть не обветшавшим, толстенные дубовые бревна, два этажа, чердак, двускатная крыша, печка, сложенная из целиковых камней, и окошки, маленькие, узкие, прямо как бойницы.
Вот только оборонительная стена выглядела не очень. Столбы лишь бы как подогнаны, забороло низкое, никаких башенок для стрельбы.
– Его не при мне ставили, – угадал мысли Данилы подошедший батька. – Это боярина, от старого частокола только закатный участок остался.
– Не заботится боярин о своей безопасности.
– Ему нечего бояться, копченые стараниями гридней сюда не доходят.
– Они придут? – спросил Данила, имея в виду не печенегов.
– Должны, до того как озимые соберут и ладьи вниз по Днепру пойдут, должны попробовать. А уж после я сам разберусь. Мог бы предложить, кому хочет, уйти, но обижать никого не хочу.
– Мы с тобой, батька, – твердо сказал Данила.
Воислав улыбнулся:
– Знаю.
Он положил ладонь на один из столбов частокола:
– Не в стене сила крепости, а в ее воинах.
– А силы много с собой тот боярин приведет? – поинтересовался Данила, раз уж батька сам начал такой разговор.
– В корень зришь, – одобрительно заметил Воислав. – Немного, должны управиться, с ним больше не будет викингов.
– Викингов?
– Да. Когда Владимир только вокняжился, он одних своих северных разбойников кесарю справил, а другим, самым верным, земли раздал. А те, которые ни к тем, ни к тем не попали, по земле стали татями ходить. Вот одни из таких к Деяну и прибились.
– И что с ними стало?
– Кончились, как только брата моего повстречали. – Воислав понурил голову. – Но это дело прошлое. Сейчас нужно подождать этого боярина.
– И как же мы это сделаем? – спросил Данила, он все-таки как-никак еще ученик Воислава.
Батька одобрительно на него посмотрел.
