Сержант на несколько секунд задумался и прозрел. Удивлённо посмотрел на меня:
– Засада?
– Да. Желательно, чтобы их побольше перед мостом скопилось, чтобы разом накрыть.
– Понял.
Махнув ему рукой, отправляя обратно, я вернулся в кабину, и мы покатили, так же по обочине, дорога была полна. И санитарных машин много. А причина в такой моей суете в том, что, когда мы прорывались из тыла немцев, то проезжали брод неподалёку, и там было «окно» в лесу с отличным обзором на этот мост и дорогу перед ним. Обе зенитки в «окне» точно встанут, дистанция пятьсот метров, они из восьми пулемётов тут ад устроят. Это ещё не всё, есть ещё одна задумка. Возвращаясь обратно, пришлось съезжать в поле, попав под обстрел с воздуха. К счастью, нас не задело, но две машины на дороге горели. Штурмовики уходили обратно, видимо, остаток боезапаса на нас истратили, но наши зенитки дальше, прикрыть не могут.
Вернувшись, мы сначала посетили наши машины, пополнили им боезапас, потому что прикрывать дорогу приходилось на износ стволов. Да и позиции постоянно менять, иногда прямо в бою, особенно когда противник атакует зенитку. К счастью, за время прикрытия дороги они получили лишь мелкие повреждения у машин от осколков. А прикрывали неплохо, не так и много повреждённой техники и убитых, могло быть и больше. Потом Пряхин загнал машину на опушку леса и стал её маскировать, а я велел ему, как он увидит на дороге немцев, хотя без бинокля это трудно, пустить красную ракету. Сержантов я предупредил, чтобы при отходе они съехали на эту полевую дорогу и гнали к лесу, где стоит Пряхин.
Углубившись по дороге в лес, я достал лёгкую одиночку и, запустив движок, погнал к броду. Там я проверил и «окно», и брод. До сих пор никого и ничего здесь нет, даже мин, я не поленился и проверил, а ведь на картах немцев этот брод указан. Вернувшись, не забыв заранее остановиться и убрать мотоцикл в кольцо, я поинтересовался, как дела. Пряхин доложил, что пока всё в порядке, только сильная стрельба и в городе видны дымы. Забрав у него ракетницу, я дошёл до трассы и исследовал овраг неподалёку от неё. Хм, это то, что нужно, это возможность беспрепятственно отойти к лесу, дно оврага не топкое. Отлично.
Устроившись на краю оврага, так, чтобы выезд из Барановичей было хорошо видно, и изредка поглядывая в ту сторону с помощью магической трубки, я продолжил работать с перстнем. С момента налёта на музей я только с ним и работал, надеясь, что это тоже амулет с безразмерным карманом. Оказалось, нет, моим надеждам не суждено было сбыться. А исследования я проводил опять методом тыка. Уже зная, что амулетами можно управлять мысленно, подзарядив немного перстень, по размеру подходящий мне только на большой палец, я попытался на него мысленно воздействовать. Однако ничего не последовало. Тогда я зарядил перстень до предела и ощутил покалывание в палец, как это было и в прошлый раз. После этого я попробовал надеть его на средний палец, и тот – раз, ужался до нужного размера. И я только тогда понял, что покалывание в палец – это сигнал привязки к новому хозяину. Другого объяснения у меня не было. Ведь даже имея достаточный уровень зарядки, амулет не подчинялся мне, а когда зарядился полностью и кольнул, то всё, подчинился. Думаю, от такого времени, что прошло с момента их утери, старые привязки сбрасываются. Да и идея сработала, перстень теперь отвечал на мысленные вопросы, присылая свои картинки и какие-то символы, которые, вероятно, в прошлом магам были хорошо знакомы и всё объясняли, а мне они не говорили ничего. Правда, в блокнот я их зарисовал, может, составлю магическую азбуку и узнаю, что это за символы.
Стараясь понять предназначение перстня, я попытался достать из него вещи, оставленные старыми хозяевами, или сунуть новые, но все усилия мои провалились. Он явно не был безразмерным хранилищем. Тогда я попробовал вызвать хоть какую-то реакцию, и сработало: земля у моих ног будто взорвалась мелким вулканчиком. Я осмотрел воронку, которую могла бы оставить пуля, но в ней торчала ледышка. Ухватившись за неё, с трудом, но я смог её выдернуть. Это была полуметровая ледяная стрела, вошедшая в землю почти на всю длину. Перстень оказался боевым амулетом. Осмотрев стрелу, подумав, я выпустил вторую, в ствол дерева, и она пробила его насквозь. На этом мои эксперименты были прекращены из-за прорыва нашей обороны. Пришлось драпать от немцев.
Сейчас же я продолжил эксперименты, интересно же, на что этот боевой амулет ещё способен. Сначала я пострелял в склон оврага, весь его отверстиями испещрил, в которых медленно таял лёд. Больше полусотни стрел выпустил, и перстень разрядился. Снова зарядив его, покалывания в палец теперь не было, что подтверждало моё предположение о привязке, я научился стрелять стрелами разного размера, а потом занялся их наведением. До этого стрела летела туда, куда я направлял перстень и куда смотрел, теперь же я смотрел на валун, а перстень направил в сторону. Выстрел – и в валун влетела стрела, оставив крупную выбоину. Этот лёд покрепче металла будет. Потом я вообще спрятал руки за спину, будто они у меня связаны, и три раза мысленно выстрелил в валун. Тот раскололся. Хм, отличный боевой амулет. Даже если в плен попаду, он останется при мне. Я уже проверял, пока мы с Пряхиным к мосту ехали: несколько раз демонстративно протягивал руку с перстнем, но шофёр ничего не спросил, а он, если бы увидел, спросил бы обязательно, значит, перстня не видел. Удобно, чёрт возьми. Я только не знаю, на ощупь их смогут обнаружить или нет?
Проверив габариты ледяных стрел, понял, что они могут быть от совсем тоненьких вроде спиц до натуральных копий, размер я мог мысленно варьировать любой.
Перстень я оставил на пальце, вещь просто необходимая в некоторых ситуациях, и достал из подсумка женское серебряное колечко. Нужно и его исследовать. Все амулеты, кроме наруча, были при мне, тот находился в сидоре в машине. Однако, бросив через магическую трубку очередной взгляд на город, я, убрав колечко обратно, стал торопливо собираться и пустил в небо красную ракету. Из города показалась колонна немцев. Передовая разведка. А за ними танки, много. И грузовики. Бойцы мои тоже видели их появление, машины торопливо покидали позиции на поле, а они там изрядно намяли и колеи оставили, часто меняя позиции, и сейчас, выбравшись на дорогу, погнали в мою сторону.
Подхватив винтовку и на бегу надевая каску, я добежал до трассы и махнул рукой, привлекая внимание своих, всё же отступающих подразделений разной степени сохранности и побитости на дороге ещё много. Меня заметили и опознали, а когда я стал знаками показывать, чтобы зенитки сворачивали, то передовая машина Крупицына, притормозив, что позволило мне вскочить на подножку со стороны водителя, съехала с основной дороги и погнала по полевой. Машина Лосева не отставала. Через открытое окно я стал объяснять водителю и сержанту их дальнейшие действия.
Съехав с полевой дороги в овраг, мы по дну проехали чуть дальше. Вот отличное место для засады! До дороги всего метров двести. И пока я объяснял сержантам их задачи, бойцы активно маскировали установки. Ну грузовики-то не видно, овраг глубокий, а вот пулемёты торчали над верхним краем склона, так что маскировка нужна. Потом бойцы перезарядили их, снаряжая полные ленты. А задача простая: пропустить танки, не они наша цель, и вдарить в восемь стволов по грузовикам и пехоте. Одна установка от центра расстреливает всё, что правее, другая от центра, что левее. Сначала бить по пехоте, чтобы выбить из строя как можно больше живой силы, пока они не залягут и по укрытиям не разбегутся, а потом и по грузовикам можно. Как только всё выпустят, сразу по газам и по дну оврага в сторону леса. Дальше нужно проехать открытый стометровый участок – это самое слабое место в моём плане, об этом я сержантов предупредил – и нырнуть в туннель лесной дороги. До «окна», где видно мост и где будет ожидать Пряхин – сигнал ракеты был и для него: покинуть место стоянки и направиться к броду, – ехать довольно далеко. Я поеду также на подножке.
