Закари вскочил на ноги и ринулся к Полли. Один из воинов ударил его, и юноша рухнул на землю, хныча, будто больной ребенок.
– Глядите! – вскричал Клеп, перекрывая рев толпы. – Тынак! Люди! Поглядите на озеро! Разве не видите?
Послышались изумленные и испуганные возгласы.
Полли тоже посмотрела в сторону озера, стараясь устоять на ногах. На фоне шара восходящей луны виднелся силуэт большого каноэ с резными выгнутыми концами. Когда каноэ подплыло ближе, сделалось видно, что в нем находятся два человека. Карралис греб большим веслом. Рядом с ним гордо стоял Ог. А на носу возвышался епископ Колубра, и его руку блестящими кольцами оплетала Луиза Большая.
– Видите?! – торжествующе воскликнул Клеп. – Богиня воззвала, и они явились на зов! Посмеете ли вы поднять руку на богиню?
Воины отпустили Полли и отшатнулись в испуге.
Полли кинулась на берег:
– Епископ! Карралис!
Следом за ней к воде спустился Тынак.
Епископ с Карралисом казались черными силуэтами на фоне неба.
Полли забежала в воду, пытаясь вытянуть каноэ на берег. Тынак махнул рукой, и Черный Стриж с Зимним Инеем вытащили лодку на каменистый пляж.
Внезапно луну затмила черная туча, которая стремительно наползала на небо, гася звезды. Налетевший порыв ветра заставил факелы зашипеть и задымиться. В толпе послышались возгласы ужаса и смятения.
– Знамение! – провозгласил Клеп. – Это знамение!
Карралис выпрыгнул из каноэ и помог выйти епископу. Ноги у старика подкашивались, и он опирался на друида. Луиза Большая обвивала его тугими кольцами. Целитель подошел ближе, пристально взглянул сначала на Карралиса, потом на епископа, чье лицо вдруг озарилось пугающей вспышкой молнии. Почти сразу вслед за молнией грянул гром, гулко прокатившийся меж двух горных цепей: той, что принадлежала народу Ветра, и той, что находилась на земле народа Дальнего берега Озера.
А вслед за этим хлынул дождь. Сначала тяжелые капли забарабанили по воде, по берегу, по шкурам шатров. А потом ливануло стеной, как будто самые воды озера вздыбились навстречу грозовым тучам.
Когда буря принесла Карралиса и Тава к народу Ветра, через все небо раскинулась радуга, и это сочли знамением. Ливень надвигался уже не первый день и мог полить в любую минуту, но народ Дальнего берега не воспринял его как естественное следствие движения облаков и ветра. Люди не понимали, что это гроза, родившаяся в облаке, принесенном ветром. Этот ветер описал дугу и явился к ним с востока вместе с нисходящими воздушными потоками, накопившими мощные заряды статического электричества, которые породили вспышки молний и раскаты грома. Народ Дальнего берега Озера видел в грозе чудо, сотворенное епископом и змеей, Карралисом и собакой – и Полли, которая их призвала.
– В шатры! – гаркнул Тынак, и люди бросились бежать. Женщины подхватывали детей, все разбежались по сторонам. Тынак стоял, подставив лицо ливню, и хватал ртом дождевую воду.
Целитель отвел епископа в Поллин шалаш, и Полли с Карралисом пришли следом.
– Ах, епископ! – воскликнула Полли. – Ах, Карралис! Спасибо вам огромное! И вам, Луиза и Ог, и вам тоже спасибо!
Клеп уже промок насквозь, и Карралис помог Полли с целителем оттащить молодого человека в укрытие.
Закари так и лежал, скорчившись на земле, и струи дождя хлестали его. Его никто как будто не замечал.
Полли посмотрела на епископа. Со всех текло. Луиза Большая забилась в дальний угол шалаша. Снова полыхнула молния и с шипением ударила в воду. Когда прогремел гром, Полли выскочила и подбежала к Закари:
– Закари, вставай! Пойдем!
– Дай мне умереть! – простонал он.
– Ну не дури. Пойдем. Ливень хлещет. Жертвоприношения не будет.
Закари попытался зарыться в утоптанную землю:
– Оставь меня в покое!
Полли потянула было его, но Закари оказался тяжеленный – она его и с места не могла сдвинуть.
– Зак! Вставай!
Рядом очутился Карралис. Вдвоем они все-таки подняли Закари на ноги.
– Ну идем, Зак! – потребовала Полли. – А то тут опасно: молнии…
Снова сверкнула молния, и тут же грянул гром. Девушка поежилась.
Карралис помог ей дотащить Закари до шалаша. Как только они его отпустили, юноша тут же рухнул на землю и скорчился в позе эмбриона.
– Оставьте его, – мягко проговорил епископ Колубра.
Ливень продолжал хлестать по озеру. Шалаш служил ненадежной защитой, но ливень был теплый. Молнии били вокруг – в озеро, в скалы на берегу. Вдруг раздался жуткий треск, а затем грохот, раскатившийся не хуже удара грома.
– Дерево, – произнес Клеп. – Молния ударила в дерево.
Гроза медленно уползала прочь. Полли отсчитала пять секунд между молнией и громом, а потом десять. А потом молнии уже только озаряли небо на горизонте и гром превратился в далекое ворчание.
Пришел Тынак, протянул ладони в знак того, что он безоружен, поклонился Карралису. Потом Полли.
– Ты принесла дождь! – благоговейно произнес он.
– Нет, Тынак. Дождь пошел сам. Это не я его принесла.
Но теперь уж она никакими силами не сумела бы убедить Тынака в том, что дождь пошел не благодаря ее могуществу. Полли была богиней, которая принесла дождь.
И эта роль ей не нравилась.
– Епископ! – взмолилась девушка.
Епископ сидел на подстилке. Тучи ушли вместе с бурей, и лунный свет, озаривший шалаш, сверкнул в топазе его кольца.
– Довольно того, что дождь все же пошел, – сказал он Тынаку. – Понимать как и почему нам не обязательно.
– Ты целитель? – спросил Тынак.
– Я не такой целитель, как ваш целитель или Карралис. Но да, я к этому стремился.
Тынак посмотрел на епископа, потом на Луизу Большую, что свернулась в тени у него за спиной, и кивнул Карралису:
– Ты придешь?
Карралис кивнул в ответ.
– И Полли тоже, – добавил он.
– Куда это? – поинтересовалась Полли.
– Держать совет, – объяснил Карралис. – Это важная встреча.
– А Закари?…
– Закари подождет. – В тоне Карралиса не было ни осуждения, ни презрения. – Епископ Цапля, и тебе тоже следовало бы пойти. – Он протянул руку, чтобы помочь епископу подняться на ноги.
– Я тоже пойду, – объявил Клеп. Клеп обладал властью. Со временем ему предстояло сделаться старейшиной племени. Вызвали Черного Стрижа и Зимнего Инея, чтобы ему помочь.
– Клеп, ты же обещал Анараль, что будешь осторожен! – напомнила Полли. – А это не пойдет на пользу твоей ноге.
– Я пойду! – настойчиво повторил Клеп.
