В воздухе по-прежнему висело электрическое напряжение. Снова собирались облака, пробегающие на фоне сияющей луны, так что свет то и дело сменялся тьмой, а тьма – светом. По земле метались причудливые тени. Дойдя до конца тропы, ведущей на поляну, они увидели, что пути дальше нет. Огромный дуб, тот самый, в который ударила молния, лежал поперек дороги. И обойти его, чтобы выйти на поляну с алтарем, было совершенно невозможно.
Карралис подошел к поваленному дереву, положил руки на громадный ствол. Ог подбежал и встал рядом. Тынак отступил, но совсем чуть-чуть – бежать он не собирался.
– Это дерево и будет местом совета, – провозгласил Карралис.
– Богиня! – Тынак поклонился в сторону Полли. – Сила ее велика и непостижима…
– Да не богиня я!.. – начала было Полли, но Карралис вскинул руку, и она умолкла.
Карралис спокойно смотрел на нее. В свете луны его глаза сияли синевой, будто сапфиры.
– Полли, будет уместно, если именно ты изложишь Тынаку наши условия мира.
Полли уставилась на друида. Она была совершенно не готова к этому! Лицо Карралиса выглядело безмятежным. Камень в его ожерелье горел огнем. Полли сглотнула. Выдохнула. Еще раз сглотнула.
И обернулась к Тынаку:
– Больше никаких набегов. Если вы голодаете, если вам нужна пища, пошлите Клепа, когда он снова сможет ходить, и он поговорит с Карралисом. Народ Ветра – мирный народ. Они поделятся тем, что у них есть. Они научат вас, как орошать свои земли, чтобы они давали урожаи лучше прежнего. И если когда-нибудь их постигнет нужда, вы тоже с ними поделитесь. Народ Ветра и народ Дальнего берега Озера отныне должны жить как один народ!
Она сделала паузу. Все ли он понял?
Тынак встал рядом с Карралисом и закивал.
– Чтобы закрепить этот договор, – продолжала Полли, – с согласия Анараль они с Клепом должны… – в их языке не было слов «пожениться» или «брак», – должны стать единым целым, чтобы жить вместе и хранить мир. Клеп?
– Это и мое желание! – просиял Клеп.
Тынак стоял, глядя на Полли, на Карралиса, который прислонился к павшему телу могучего дерева, на Клепа, опирающегося на Черного Стрижа и Зимнего Инея.
– Вот наши условия, – завершила свою речь Полли. – Согласен ли ты на них?
– Согласен.
Тынак внезапно сделался очень старым.
– А ты, Клеп?
– Я согласен. И с радостью! Мы с Анараль постараемся принести мир и исцеление обоим берегам озера.
Полли почувствовала, как кто-то тычет ее в бок. То был целитель.
– Кровь! – напомнил он.
Девушка кивнула. Она не знала, почему она сразу поняла, что он имеет в виду, но она поняла его – возможно, благодаря читанным в детстве историям о побратимах. Она достала золотой ножичек, который епископ подарил Анараль, потом открыла свой блокнот на чистой странице. Она раскрыла лезвие, чистое и блестящее. Посмотрела на Тынака:
– Дай мне руку!
Старик, не говоря ни слова, протянул ей руку. Девушка ножичком надрезала ему кончик среднего пальца и выдавила каплю крови. Она размазала кровь по чистой странице блокнота.
– Карралис!
Друид тоже без разговоров протянул руку. Полли повторила ту же процедуру и смешала две капли крови на страничке.
– Это печать и знак наших условий мирного договора!
Полли вырвала страничку, потом взяла ножницы и аккуратно разрезала листок пополам, так что смешанная кровь оказалась на обеих половинках. Одну половинку Полли протянула Карралису, вторую – Тынаку. Потом взяла разрезанное пополам изображение Тынака, протянула ему одну половинку, вторую отдала Карралису.
– А это знак, что ты никогда не нарушишь мир. Ибо, если ты нарушишь его, у Карралиса есть твоя сила.
Тынак снова схватился за грудь, словно от боли.
– Карралис ни за что не причинит тебе вреда, – заверила его Полли. – Только ты сам можешь причинить себе вред. – Она почувствовала себя бесконечно усталой. – А теперь я хотела бы вернуться. Туда, за озеро.
Целитель ткнул ее в бок:
– За!
Полли слишком устала, чтобы думать о Закари.
– Что – «За»?
– Мы не решили вопрос с Закари, – напомнил ей епископ.
Полли привалилась к упавшему дубу. Она так устала, что уже на ногах не держалась.
– Ты попала сюда, – продолжал епископ, – к народу Дальнего берега Озера, из-за Закари. Однако теперь ты можешь забыть о нем, если хочешь.
– А что, можно, да? Правда? – Полли очень хотелось никогда больше не вспоминать о Закари. Но она оттолкнулась от поваленного дерева: – Давайте вернемся к нему. Я думаю, он до сих пор в шалаше.
Процессия двинулась назад через деревню. Зимний Иней и Черный Стриж поддерживали Клепа, чтобы он мог прыгать на здоровой ноге, не тревожа раненую. Люди начали один за другим появляться из своих шатров. Промытый дождем воздух был свеж и душист. На Полли теперь смотрели с изумленным благоговением.
Закари так и лежал скорчившись в шалаше. Полли опустилась на колени рядом с ним, дотронулась до его щеки и развернула голову так, чтобы заглянуть ему в глаза.
Закари крепко зажмурился.
Полли обернулась к епископу:
– Я думаю, у него нервный срыв. Я хочу сказать, мы ему ничем не поможем.
– Нет, – возразил епископ Колубра. – Никогда не говори так, Полли.
Целитель опустился на колени по другую сторону от Закари.
Закари всхлипнул.
– С алкоголиками часто бывает, – заговорил епископ, – что человек начинает приходить в себя только после того, как скатился на самое дно. Когда дальше идти некуда, кроме как вверх. Эгоизм Закари – это была зависимость не менее опасная, чем алкоголизм. – Он склонился над беспомощным молодым человеком: – Открой глаза!
Это прозвучало как приказ.
Веки Закари распахнулись.
– Сядь, – велел епископ. – Ты не безнадежен, Закари.
– Я готов был допустить, чтобы Полли убили! – простонал Закари.
– Но ведь когда дошло до дела, ты не стал молчать, Зак! – воскликнула Полли. – Ты пытался их остановить!
– Но было поздно… – У него хлынули слезы.
– Посмотри на меня! Я здесь! Никакого жертвоприношения не было!
Его испуганный взгляд наконец встретился со взглядом Полли.
– С тобой все в порядке?
– Да, все нормально. – Молодой человек выпрямился. – Я готов умереть, если это спасет тебя, серьезно, серьезно!
– Не надо умирать, Зак. Теперь на обоих берегах озера будет мир.
– Но что же я натворил… мне нет прощения… – Он обвел безумным взглядом Полли, Тынака, епископа.
