– Да? Кто здесь? – устало и чуть нетерпеливо спросила женщина.
– Это вы… Фейт, Хрустальный Глаз? Вы делаете маски? – Интересно, чего эта женщина ждет? Хорошо бы она оказалась не Фейт, думала Мун.
– Да, я. – Женщина потерла лицо, сгоняя сон. – Но все мои маски уже проданы. Вам придется пойти куда-нибудь еще. Впрочем, в городе полно сейчас складов и магазинов, буквально забитых масками.
– Нет, маска мне не нужна. Я хочу спросить вас о… Спарксе. Спарксе, Покорителе Зари.
– О Спарксе? – Искра заинтересованности – той самой, которой Мун так ждала, о которой втайне молилась, – появилась на лице женщины. Она отперла нижнюю половинку двери. – В таком случае входите! Входите же!
Мун вошла в мастерскую, пытаясь сориентироваться в темноватой комнате. Когда глаза немного привыкли, она увидела множество ящиков и корзин, расставленных в точно рассчитанном беспорядке по всей комнате, и в них – лоскуты ткани, слепки лиц, перья, браслеты, бусы… Она поскользнулась на бусинке, бережно подняла ее и сжала в руке. Сейчас стены комнаты были пусты, но на них повсюду поблескивали крюки, где, должно быть, раньше, еще каких-то два-три дня назад, висели, точно редкостные цветы, сотни масок. Последний простенок был занят. Там в полном одиночестве красовалась последняя маска, и Мун, любуясь ею, застыла, точно загипнотизированная исходившим от маски ощущением летнего дня – здесь были радуги, вспыхивающие в тумане и отражающиеся в лужицах воды, скопившейся в следах от босых ног; изумрудно-зеленый мох; золотисто-зеленый шелк молодой травы, прорастающей на склонах холмов; поляны, полные диких цветов, источающих дивный аромат; ягоды и перья птиц… И посреди всего этого – лицо, исполненное светлой сияющей невинности, готовности удивляться, увенчанное лучами солнц-Близнецов.
– Это… королева Лета? – прошептала Мун в благоговейном ужасе и восхищении.
Женщина инстинктивно повернулась к маске лицом.
– Да, это ее маска. Кто же станет королевой – загадка под силу разве что богам.
– Хозяйке, – сказала, не задумываясь, Мун.
– Да, конечно. – Мастерица улыбнулась чуть печально. Мун догадалась, что эта маска означает для Фейт и всех остальных жителей Зимы. Ее же самое волновали совсем иные чувства.
– Вы сделали ее такой прекрасной, а ведь королева Лета явится, чтобы отнять у вас прежнюю счастливую жизнь…
– Спасибо. – Фейт снова улыбнулась, но теперь с нескрываемой гордостью. – Художник всегда платит дорогую цену, отдавая частицу своей души и жизни за то, что способно пережить его самого. И, может быть, если я сделала ее такой прекрасной и доброй, королева Лета действительно окажется таковой, в том числе и для нас, жителей Зимы.
– Да, конечно, – прошептала Мун. Но она не поймет вас… а потому вряд ли ей удастся…
– А теперь рассказывай, девочка с Летних островов… – Мун огляделась, страшно удивленная, – зачем ты пришла сюда и зачем ищешь Спаркса?
– Я его двоюродная сестра Мун.
– Мун! – Мастерица встрепенулась и неизвестно почему нахмурилась. – Погоди, погоди-ка минутку… – Она уверенно прошла в соседнюю комнату и тут же вернулась, неся в руках какую-то странную головную повязку. – Он так много рассказывал о тебе, о вас обоих… Подойди-ка сюда, к двери, где я сумею получше тебя разглядеть с помощью своего «третьего глаза».
Мун подчинилась. Фейт повернула ее лицом к свету, вздрогнула и замерла.
– Спаркс говорил мне, что ты похожа на нее… очень… – Она вздрогнула.
– На кого? – Мун наконец заставила свои вдруг онемевшие губы спросить это.
– На Ариенрод. На Снежную королеву. Но я уже видела тебя где-то прежде… в другое время… в другом месте… – Фейт подняла руку и ощупала лицо Мун легкими касаниями пальцев, словно пытаясь помешать ей задавать лишние вопросы. Потом отвела ее назад, в глубь комнаты, к единственному покрытому пятнами засохшего клея круглому столу, который вместе со стульями, собственно, и составлял всю обстановку мастерской. – Но где я все-таки видела тебя, Мун? – На столе вдруг как бы ниоткуда появился огромный серый кот; он вопросительно посмотрел на Мун и обнюхал ее руки. Мун рассеянно почесала ему за ушком.
– Я… я не думаю, что вы когда-нибудь видели меня. – Мун села, разжала стиснутую ладошку и положила красную бусину на стол.
Фейт вдруг тихо ахнула.
– Вспомнила. Ты ведь сивилла?
Руки Мун взметнулись к горлу.
– Нет…
– Не беспокойся: это Спаркс сказал мне. – Фейт покивала, словно подтверждая свои слова. – Твоей тайны никто не узнает. Но это значит, что теперь я могу доверить тебе и свою тайну. – Она оттянула высокий воротник ночной сорочки, обнажая горло.
У Мун перехватило дыхание.
– Вы тоже сивилла? Здесь? Но как… Как вы осмелились? – Она вспомнила Данакиля Лю и его шрамы – страшное предостережение остальным предсказателям Зимы.
– У меня… очень избранная клиентура. – Фейт отвернулась. – Может быть, я веду себя эгоистично, может быть, делаю не все, что могла бы, но… я чувствую, что существует некая НЕОБХОДИМОСТЬ моего присутствия здесь – хотя бы… в качестве отдушины, а может, и для какой-то иной цели… – Она нащупала на столе страусовое перо, взяла его и стала рассеянно играть с ним, пропуская меж пальцев. Кот наблюдал за ней, подрагивая ушами. – Видишь ли, у меня довольно странное представление о предсказателях… может быть, даже нелепое, но… – Она пожала плечами.
Мун наклонилась к ней через стол.
– Может быть, вам кажется, что они есть и в других мирах? Не только в этом?
Перо задрожало в руках Фейт, и кот тут же прыгнул на него.
– Да! О боги, неужели ты тоже чувствовала нечто подобное? – Фейт протянула к ней руку, словно ища поддержки.
– Я их там видела. – Мун коснулась ее руки. – Я встречала предсказателей на другой планете. Предсказатели есть везде, они часть той великой системы знаний, которую оставила нам Старая Империя. Оставила нам в помощь. Гегемония лжет…
– Я ведь так и… Я знала, что за этим кроется нечто большее! Да, в такой системе действительно намного больше смысла. – Ее улыбка напоминала свет свечи, зажженной во мраке. – Так значит, где-то там я и видела тебя? В ином мире? Когда ты спрашивала о нем…
– Я действительно спрашивала о нем! Именно поэтому я и вернулась. Так значит, это были вы? Это вы сказали мне… – О том, что он любит другую. – О том, что до конца еще далеко, что я нужна ему? – Она говорила очень громко, чтобы утопить в звуках собственного голоса терзавшие душу сомнения. – Но откуда вы все это знаете? Разве можем мы помнить, что говорим и видим во время Транса? Меня, правда, пока никто еще не вызывал…
– Да, такое случается! И помнишь отчетливо. – Фейт улыбнулась, вспоминая, как хорошо она видела тогда, своими незрячими глазами. – Это случается со мной довольно часто, именно поэтому я и чувствую, что нужна здесь. Возможно, я единственный источник ответов на вопросы, связанные с Карбункулом. Именно поэтому я и начала подозревать, что с нами, предсказателями, связано нечто большее, чем кое-кто старается доказать. Как, например, Межгалактическому Кордону могло быть неизвестно, что мы существуем повсюду и чем мы занимаемся?
