– Я не могу помешать ему. – Джеруша покачала головой. – Но я постараюсь сделать так, чтобы никто другой не посмел ни в чем его винить. – Я могу спасти его карьеру; но не могу спасти его ни от него самого, ни… от тебя… – Скажи мне, ради всех богов, – она вдруг рассердилась, и голос ее звучал обвиняюще, – и что ты нашла в этом Спарксе? Он ведь Звездный Бык, и этот проклятый геноцид затеян…
– Спаркс – больше не Звездный Бык… больше уже нет. – Мун со стуком поставила пустую чашку на скамью. – И он ничего не знал о мерах. А вы – знали!
Благодаря тебе. Джеруша поспешила отвернуться.
– Да, мне рассказал о них твой друг Нгенет… – Мой друг Нгенет… который верил тебе и мне настолько, что позволил мне узнать о тебе…
– Нгенет? – Мун покачала головой и потерла лицо ладонями. – Нет, вы должны были знать раньше… Ведь эта истина ведома всем предсказателям, вы же не станете отрицать?.. – Теперь она обвиняла всю Гегемонию. – Вы хотите наказать Спаркса? За то, что он убивал меров на территории, принадлежащей инопланетянину? За то, что он случайно забрызгал кровью и вас – когда вы стояли и смотрели, как меры умирают, и ждали, когда и вам достанется немного «живой воды»! Вы и меня хотите наказать за то лишь, что я знаю правду – точно так же, как наказываете мой мир за то, в чем виноваты вы сами!
Тор слушала с разинутым ртом, но Джеруша не сделала ни малейшей попытки удалить ее. Она даже не возражала Мун и сидела, точно каменная, теребя холодными пальцами пряжку форменного ремня со знаком Гегемонии. Мун, умолкнув, довольно долго смотрела на нее в упор. Джеруша нахмурилась.
– Я законов не сочиняю. Я только исполняю их и слежу, чтобы другие поступали так же. – И тут же пожалела об этих словах.
В глазах Мун мелькнуло разочарование, но спорить она не стала.
– Спаркс – не Звездный Бык! Когда он жил на Летних островах, то был самым обыкновенным человеком; и вообще, когда Зиме придет конец, никаких Звездных Быков больше не будет! Это Ариенрод с ним такое сотворила, а он всего лишь позволил ей сделать так, потому что… потому что она была слишком похожа на меня! – Мун отвела глаза, пытаясь скрыть смущение и гнев. Острое сочувствие к ней вдруг пронзило Джерушу. Она посмотрела на ее трилистник. – Именно Спаркс и рассказал мне о планах Снежной королевы. Он ведь к вам шел, когда Ариенрод настигла нас. И ему было безразлично, как вы накажете его или меня, – лишь бы вы успели спасти наш народ… – Она посмотрела Джеруше прямо в глаза.
– Этого недостаточно, чтобы расплатиться за грехи, совершенные им за последние пять лет. Ему придется платить за них всю оставшуюся жизнь. – Джеруша чувствовала, как горек яд, содержащийся в ее словах.
– Неужели вы так ненавидите его? – Мун нахмурилась. – За что? Что он вам-то такого сделал?
– Послушай, Мун, – вмешалась Top. – Наверное, у каждого в Карбункуле найдется за что ненавидеть либо Спаркса, Покорителя Зари, либо Звездного Быка Снежной королевы. У меня, во всяком случае, причин для этого хватает.
– Значит, вы сами дали ему повод ненавидеть вас!
Джеруша отвернулась.
– И он отплатил нам сторицей!
Мун наклонилась к ней.
– Но вы ведь не откажете ему в возможности доказать всем, что теперь он больше не Звездный Бык и не принадлежит Снежной королеве? Ему хорошо известно о планах Сурса – разве он не может выступить на суде в качестве свидетеля? Он и многое другое о Сурсе знает… Это может быть очень полезно для вас…
– Например? – не выдержала Джеруша.
– Разве вы не хотите знать, что на самом деле произошло с бывшим комиссаром полиции? Он ведь был отравлен наркотиками, верно?
У Джеруши непроизвольно отвисла челюсть.
– И это дело рук Сурса?
– Да. Он сделал это по приказу Снежной королевы, – кивнула Мун.
– Боги… о, боги! Надо бы сразу записать все это! – А потом каждую ночь слушать эту запись в свое удовольствие, засыпая под нее, как под колыбельную…
– Разве вам не достаточно этих признаний, чтобы перестать преследовать Спаркса?
Джеруша снова сосредоточилась, посмотрела внимательно на Мун и увидела, что в ее странных, туманно-зеленых глазах светится решимость; и вдруг поняла, что с ней как бы играют в жмурки – эта девушка все еще пытается спасти от смерти своего возлюбленного и себя… Да, ты отлично усвоила правила нашей цивилизации, девочка. В ее душе поднялась волна отвращения, но она не дала ей выплеснуться наружу и снова уставилась на татуировку Мун. Боги, ну разве нельзя перестать, наконец, ненавидеть это лицо – ведь нет ни малейших доказательств, что девочка заслужила подобное наказание от рождения!
– Вы ведь позволите мне привести Спаркса сюда? – Мун даже привстала, не желая сдаваться, готовая сразу броситься во дворец.
– Это, наверное, будет не так просто…
Мун снова села, напряженная до крайности.
– Почему?
– Я ведь рассказывала многим – там, на Главной улице, – что Спаркс и есть Звездный Бык. Так что большая часть островитян уже знает об этом… – А я была бы последней ханжой, если бы стала отрицать сейчас, что сделала это намеренно! – Теперь они ни за что не выпустят его из дворца.
– С ним все было в порядке, когда я ушла! Я только поэтому и решилась оставить его там! – Мун выкрикивала это ей в лицо, словно только что осознав, что совершила предательство. Полицейский на другом конце комнаты обернулся на ее крик. Глаза Мун вдруг засверкали, словно стекла в окне под яркими лучами солнца. Джеруша на всякий случай отодвинулась от нее подальше. – Нет, нет! – Мун сжала кулаки. – Вы не можете так поступить – сперва использовать его, а потом дать ему умереть! Я все сделала, как он хотел, – вы ведь знаете, я только потому и пришла сюда. Не из-за вас, не из-за Смены Времен Года… Мне наплевать на ваши великие дела, если они приведут к его смерти! – В ее голосе звучала прямая угроза. – Спаркс не должен умереть завтра…
– Но кто-то же должен? – неуверенно проговорила Джеруша, пытаясь вернуть Мун в реальный мир. – Я понимаю, ты любишь его, сивилла, но Смена Времен Года – это нечто большее, чем чувства и желания отдельных людей. И ритуал, связанный со Сменой, для твоего народа священен; если Мать Моря не получит своей жертвы, островитянам, собравшимся поглазеть на казнь, придется жестоко расплачиваться… Звездный Бык должен умереть!
– Звездный Бык должен умереть, – эхом отозвалась Мун, медленно вставая. – Да-да, понимаю. Понимаю, что должен… – Она приложила руку ко лбу, в глазах ее была непереносимая боль. – Но не Спаркс! Комиссар, – она повернулась к Джеруше, лицо ее было очень бледным от волнения, – вы ведь поможете мне отыскать Первого секретаря Сайруса? Он обещал мне! – Она вдруг горько усмехнулась. – Обещал помочь, если это будет в пределах его личных возможностей… Помочь своему сыну. Я надеюсь, что он выполнит свое обещание…
– Я могу с ним связаться, – кивнула Джеруша. – Но я хочу знать причину…
