Она помолчала, слыша, как перешептываются в толпе, и пытаясь угадать, поняли ли ее люди. Потом посмотрела украдкой на стоявших вокруг нее старейшин и с облегчением заметила на их лицах выражение доброжелательного и благоговейного изумления. Жители Зимы, разумеется, будут сопротивляться – она инстинктивно чувствовала это, – ибо впитали в плоть и кровь страх и ненависть по отношению к предсказателям. Она должна дать им тоже какую-то надежду, предоставить и им возможность участвовать в созидании будущего. Мун видела, как застыли в ожидании чего-то инопланетяне, и чувствовала, сколь велик риск, который она взяла на себя, пригласив в Карбункул предсказателей, и сколь хрупко то равновесие, которое ей всеми силами придется поддерживать, пока инопланетяне не покинут Тиамат…
– Если я… если вам покажется, что я отступаю от древних традиций и следую неведомым путем, без дорог, прошу вас: верьте мне! Постарайтесь понять, что именно меня избрала Хозяйка для исполнения своей воли… – Она говорила уверенно и спокойно. – Она мой капитан, Она прокладывает путь моего корабля под неведомыми мне звездами… – Куда более неведомыми, чем те, что светятся над нашими головами. Мун снова посмотрела в сторону инопланетян. – Итак, мой первый королевский указ таков: полученное жителями Зимы от инопланетян не должно быть выброшено в море! – Предвкушение подлинной власти, ощущение собственной силы и несокрушимой энергии пело в ее душе. – Вы меня слышите? – И прежде, чем гул толпы заглушил ее голос, выкрикнула:
– Вещи, сделанные руками иноземцев, оскорбляют наши воды. Море задыхается от них. Так что каждому из жителей Зимы требуется принести Хозяйке не более трех даров – не более! И пусть каждый выберет свой подарок сам. Время… Об остальном позаботится время! – Она скрестила руки на груди и стояла, готовая встретить волну гнева.
Однако по толпе прошла лишь легкая рябь испуга и растерянности; то здесь, то там среди изумленных и обрадованных жителей Зимы сверкали всплески смеха или аплодисментов. Мун глубоко вздохнула, с трудом осмеливаясь поверить… Они доверяют мне! Они меня слушают; они сделают все, что я велю… Она, наконец, поняла то, что давно уже знала Ариенрод: как легко могут сгореть в пламени столь могущественной власти и сдерживающие ее самое оковы, и то, что эта власть призвана была охранять…
– Благодарю тебя, о мой народ! – И она склонила голову.
Островитяне смотрели на нее с покорной почтительностью, и только в глазах Спаркса светилась какая-то кошачья настороженность, словно он почуял, что она ощутила, наконец, всю полноту своей власти, и опасался этого.
Она быстро посмотрела на него и отвернулась, стараясь во что бы то ни стало сохранить спокойствие на лице, и тут увидела, что с трибуны напротив к ней спускается сам премьер-министр, намереваясь лично поздравить ее и официально объявить ее главой одного из государств Гегемонии. Потом она заметила среди членов Ассамблеи и Первого секретаря Сайруса, испытав какое-то весьма неприятное предчувствие. Она слегка подтолкнула Спаркса локтем, глазами указав ему на отца; он изо всех сил постарался ответить на приветливую улыбку Сайруса и тут же снова уставился на своего деда премьер-министра, который начал произносить приветственную речь в адрес новой королевы.
К счастью, речи премьер-министра, Верховного судьи и еще десятка других высокопоставленных лиц, о функциях которых она никогда даже не слышала, были краткими и доброжелательными. Мун терпеливо выслушала их, словно щитом защищенная от излишней самоуверенности ораторов своим тайным знанием, однако замечала в лице каждого из них подозрительность и недоверие, вызванные ее неожиданным обращением к народу Тиамат. Верховный судья, например, смотрел на нее слишком долго и слишком внимательно; однако и он, как остальные, промямлил обычные поздравления, восхваляя совершаемое согласно традиции очередное соскальзывание Тиамат в пропасть невежества. Он настоятельно просил королеву Лета не слишком отклоняться от традиционного пути развития – и быть готовой к самым неожиданным последствиям любых ее нововведений. Она ласково улыбнулась ему.
Последней из официальных лиц, желавших принести ей свои поздравления, оказалась комиссар полиции ПалаТион. Когда ПалаТион проходила мимо Верховного судьи, Мун заметила, что они обменялись взглядами, и в глазах ПалаТион вспыхнуло яростное упрямство, не погасшее и тогда, когда она уже стояла перед новой королевой.
– Ваше величество, – ПалаТион склонилась в церемонном поклоне, – приношу вам свои поздравления! – Было совершенно очевидно, что она считает все это действо полнейшей нелепостью.
Мун позволила себе улыбнуться более открыто.
– Благодарю вас, комиссар. Знаете, я не менее вашего удивлена собственным присутствием здесь. – Она вдруг почувствовала себя страшно неуклюжей, губы совершенно не слушались.
– Я очень сомневаюсь в этом, ваше величество. Но кто знает?.. – ПалаТион загадочно пожала плечами и сказала громче:
– Признание вас королевой Лета кладет конец моим функциям комиссара полиции и моей ответственности за то, что происходит на Тиамат. Как и официальной власти Гегемонии на этой планете – до тех пор, пока мы не вернемся сюда снова через сто лет. Теперь вся ответственность за поддержание здесь порядка ложится на вас.
Мун кивнула.
– Я знаю, комиссар. Благодарю вас за службу моему народу… и особенно детям Лета, ибо вы спасли нас от… этой чумы! Я перед вами в неоплатном долгу… – Дважды в долгу… Мун склонила перед ней голову.
ПалаТион потупилась было, потом посмотрела королеве прямо в глаза.
– Я всего лишь выполняла свой долг, ваше величество. – Но на лице ее Мун, к удивлению своему, вдруг прочитала благодарность.
– Тиамат очень жаль расставаться с истинными своими друзьями, с вами например. И мне тоже очень жаль. У нас не так уж много настоящих друзей – И все они очень нужны нам.
ПалаТион еле заметно улыбнулась.
– Друзей порой можно обнаружить в самых неожиданных местах, ваше величество… Случается, правда, что понимаешь это, когда уже слишком поздно. То же самое и с врагами. – Она понизила голос. – Будь осторожна, Мун, пока последний корабль не покинет Звездный порт. Не пытайся опередить события. Гораздо больше людей, чем тебе кажется, хотели бы узнать, кто ты такая на самом деле. Ты бы уже сидела в тюрьме, если бы Верховный судья не понимал, что это вызовет всенародное восстание… Тебе так легко сходят с рук всякие новшества только потому, что традиционный обряд практически утратил свой смысл, слишком многим стал безразличен.
Мун широко раскрыла глаза, руки ее на фоне красного кресла казались белыми, как алебастр.
– Что вы хотите этим сказать?
– У Гегемонии свои способы расправляться с теми, кто тайно хранит и накапливает технические знания. Этого нельзя недооценивать – ни на секунду не забывай о сотрудниках Межгалактического Кордона. Сейчас это лучший совет, какой только может дать тебе настоящий друг.
– Благодарю вас, комиссар. – Мун выпрямилась и расправила плечи, старательно скрывая тревогу. – Но и эта опасность не остановит меня. – Потому что настоящий ключ к будущему – у меров.
