– Ты хочешь, чтобы я вошла в Транс? Да, Элси?.. – Мун вскинула на нее глаза; беспомощное лицо ее словно щитом было прикрыто внутренней решимостью.
Элсевиер глубоко вздохнула, оттягивая неизбежное. Однако времени не оставалось, и она, собравшись с духом, выговорила:
– Да, Мун. Смотри внимательно на экран и начинай Переход. – И да простят меня боги, да защитят они это дитя! Ибо ты, Мун, никогда больше не увидишь родного дома.
На краткий миг глаза Мун закрылись, словно в молитве, обращенной к ее собственной Богине, а потом взгляд девушки сконцентрировался на сверкающем водовороте перед нею. «Ввод информации…» Элси нажала кнопку на пульте дистанционного управления, когда хрупкое тело девушки вздрогнуло и она погрузилась в Транс; данные, необходимые для прохождения Черных Ворот, ярко засветились поверх чуть померкшего огненного вихря на экране и снова исчезли. Если она права – а она не может позволить себе ошибиться, – этих данных вполне достаточно, чтобы, введя их в систему управления кораблем, начать Переход. Без имплантируемого всем астронавигаторам специального устройства ни один человек не был способен полностью контролировать корабль в условиях подобного полета, однако предсказатели, погружаясь в Транс, получали доступ к такой информации, какой не мог дать даже самый лучший корабельный компьютер.
– Готово-с-с-ш-ш, – услышала она голос Силки из пилотского отсека. Он говорил – то есть, скорее свистел или шипел – на савдхи. – Девочке больно?
– Откуда мне знать? – Ответ прозвучал неожиданно резко из-за терзавших Элсевиер сомнений. Она нахмурилась, глядя на Силки. Его тело – тело амфибии – просвечивало сквозь антигравитационный кокон; кожа поблескивала, смазанная маслом, предохранявшим от дегидратации. Голос Силки звучал странно, взволнованно; она вдруг догадалась, что диллип, видимо, просто сочувствует беззащитной невинной девочке, насильно оторванной от родной планеты и оказавшейся в руках предательски настроенных чужаков-инопланетян.
– А ш-ш-што, ес-с-сли она с-с-скончает-с-с-ся?
– Силки, черт бы тебя побрал! – Элсевиер прикусила губу и снова уставилась на зловещее, расплывшееся, точно опухоль, пятно на экране. – Ты же знаешь, что я не могу ответить на твой… но ведь ты прекрасно понимаешь, что я никогда бы на такое не пошла, если бы была уверена, что это может стоить ей жизни! Ты ведь прекрасно понимаешь это, Силки!.. Но разве у нас есть выбор? Я предупредила ее, что Транс на этот раз будет долгим; она согласилась.
– С-с-слишком молода. Не с-с-соображает. Ты с-с-солга-ла ей. – Силки говорил почти с упреком; она никогда прежде не слышала, чтобы он так говорил.
Элсевиер зажмурилась.
– Когда мы долетим до Харему, я позабочусь, чтобы у нее было все, что ей нужно, чтобы она была счастлива… – Элси снова открыла глаза и посмотрела на Мун. Тело девушки, облаченное в розовый комбинезон, казалось сейчас совершенно расслабленным и мягко перекатывалось от одной стенки «кокона» к другой. Неужели прошло всего четыре дня с тех пор, как они совершили эту проклятущую посадку на Тиамат, потом бежали, так ничего и не продав, а Кресс к тому же оказался на грани жизни и смерти, и теперь погруженная в Транс невежественная девочка занимает его место за пультом управления?..
Но время поджимало: полиция Гегемонии будет искать их повсюду – на Тиамат и вокруг; совершенно недопустимо, чтобы их перехватили, тем более, что они увезли с собой аборигенку. Эта девочка так хотела домой… но не было никакой возможности отправить ее назад. Крессу необходим врач… а такие врачи есть только на Харему, за Черными Воротами… А из них только сам Кресс мог уверенно осуществить Переход…
И тогда она вспомнила: Мун ведь – сивилла, а ТиДжей однажды рассказывал ей, что собственными глазами видел сивиллу, которая, войдя в Транс, оказалась способной управлять полевым поляризатором и сумела спасти пять человек во время несчастного случая на производстве. И та предсказательница вовсе не была технократкой и понятия не имела об устройстве всяких мудреных механизмов, как и Мун. Она действительно всего лишь сосуд, содержащий чужую премудрость, – в точности как она сама сказала тогда; и ее обязанность – служить всем, кто об этом попросит. Так что только она могла провести их теперь через Ворота и спасти.
Но когда Элси попыталась объяснить все это Мун, то налетела на такую непреодолимую стену, словно то были сами Черные Ворота. Мун сидела прямо, пристегнутая к своему креслу, и даже головы не повернула. «Отвезите меня назад. Мне необходимо попасть в Карбункул!» – вот и все. Ее лицо было похоже на крепко сжатый кулак. На любой аргумент, приходивший Элси в голову, она отвечала только этими словами.
– Но Мун, инопланетяне никогда не позволят тебе вернуться, если узнают, что ты улетела вместе с нами. Тиамат для тебя теперь под запретом. А нас всех они приговорят к работе на угольных копях Большой Голубой. Поверь мне, дорогая, тогда уж лучше сразу умереть.
– Мне все равно, если я не могу вернуться. Без него моя жизнь не имеет смысла.
Ах, девочка, какая ты счастливая, что веришь в это… и какая наивная! Но что-то в душе Элсевиер говорило, что Мун права: ведь с тех пор, как умер ТиДжей, и она тоже живет лишь наполовину…
– Я понимаю. Правда, понимаю. Я знаю, как тебе все это сейчас представляется. Но если не хочешь думать о себе, подумай о Крессе. – Элси погладила прохладную прозрачную поверхность купола, под которым едва теплилась сейчас жизнь их астронавигатора. – Он умрет, Мун. Если мы не доберемся до Харему, он умрет. Ты сивилла, помогать другим – твой долг…
– Я не могу сделать то, что ты просишь, – Мун тряхнула головой так, что косы ее расплелись и рассыпались по плечам. – Не могу! Я не знаю, как это сделать! Я не умею управлять звездным кораблем… – Голос ее зазвенел. – И я не могу бросить Спаркса!
– Это ведь всего лишь несколько недель отсрочки! – Слова эти вырвались у Элсевиер от отчаяния; но, прежде чем взять их назад, она успела заметить, что девушка подняла голову и настойчиво всматривается ей в лицо.
– Сколько?
– Около месяца в один конец. – По корабельному времени, а на Тиамат пролетит больше двух лет! Но этого Элсевиер не сказала; надежда уже поселилась в ее душе. – Только месяц туда и месяц обратно. Мун, если бы ты села на торговый корабль в заливе Шотовер и поплыла на нем в Карбункул, это путешествие заняло бы у тебя не меньше времени. Помоги нам пройти Ворота, помоги Крессу! И если ты по-прежнему будешь стремиться назад, побывав на Харему, хорошо: я отвезу тебя назад. Обещаю это тебе.
– Но как я могу? Я же не умею…
– Ты можешь делать все что угодно, быть кем угодно, ответить на любой вопрос, за исключением одного, как тебе известно. Ты сивилла, и пришла пора тебе как следует понять, что это такое, моя дорогая. Ты только верь мне.
Остальные слова застряли у нее в горле, и она отстегнула ремни, которыми Мун была пристегнута к своему креслу.
Громкий щелчок эхом разнесся по кораблю. Элсевиер вздрогнула и стряхнула с себя задумчивость.
