— Спасибо, было очень вкусно.
Мать застенчиво опустила глазки. Вкусно, ага, Светка всего-то полгруши склевала и чаю, пусть с диковинным травяным привкусом, пусть чашку, но пустого, выпила, даже без сахара. Очень вкусно, что уж там.
— Спасибо. — Андрей поцеловал мать на прощание, Светка мило улыбнулась. Свекровь вдруг подошла к ней, заставила наклониться и неловко чмокнула в щеку. Светка аж застыла, потом осторожно ответила тем же. Мать отпустила ее, распахнула дверь в кладовку.
— Гардеробная, говоришь. — Она деловито оглядывала пустую комнатенку. — Хорошая мысль, я подумаю. Ну, езжайте, а то дождик начинается.
Андрею вдруг показалось, что она вытолкает их сейчас взашей, списал свое предположение на недавний шок и ликвидацию мемориальных завалов и поспешно увел Светку от греха подальше. Под мелким дождиком пробежали по парковке к «Тойоте», Светка уселась назад и немедленно уставилась в окно. Она всегда так делала, чтобы прийти в себя, Андрей не стал ей мешать, лишь через четверть часа, когда попали в пробку, сказал осторожно:
— Не обижайся на мать. У нее, кроме меня, никого, понимаешь.
— Конечно, — Светка глядела сквозь мокрое стекло, — я знаю. И ты знаешь, что я привыкла.
Она повернула голову, улыбнулась, и все стало по-прежнему, как сегодня утром, как вчера, как неделю назад и даже в прошлом году. Они сначала долго жили на съемной квартире, в хорошем доме причем, недалеко от центра, а потом выкупили ее у владельца. Денег наскребали по крохам, Светка даже родительский участок с домиком у себя в области продала, а все равно не хватило, пришлось занимать. Зато у них появилось свое жилье, их собственная «трешка» в отличном районе, и можно думать о прибавлении в семействе. Денег, правда, после уплаты долгов оставалось только на жизнь, но Андрей знал, что его ждет повышение. Прежний начальник Управления безопасности их фирмы засобирался на пенсию, и кандидатур на его место, кроме Андрея, не было.
— Останови у метро, — попросила Светка. Андрей вопросительно глянул на нее в зеркало заднего вида.
— Мне к Маринке надо заехать, — Светка копалась в сумке, — я ей обещала помаду шанелевскую привезти. Я быстро!
Быстро, как же. Если речь зашла о помаде, то это часа на два, и дело тут не только в косметике.
Андрей перестроился вправо и остановился. Светка накинула плащ поверх короткого платья и принялась пробираться к дверце. В проеме между кресел показались ее коленки, Андрей потянулся к ним, Светка оттолкнула его руку.
— Свет, не злись…
— Некогда мне. — Она выскочила из машины и пропала в толпе у входа в метро. Андрей поехал к дому. Дождь разошелся, «дворники» гоняли воду по стеклу, на душе сделалось муторно и гадко. Всплыли в памяти дохлая крыса с оскаленной мордой, голые твари, больше похожие на инопланетных убийц, чем на беспомощных существ, к горлу комок подступил. И тут накатила злость, да такая, что Андрей с силой сжал руль, чувствуя, что гладкая кожа чехла под руками стала шероховатой, даже колючей. На странность эту внимания не обратил, весь кипел от злобы. «Две дуры, старая и молодая, чтоб вас обеих! Договориться не могут, грызутся, как две суки!» — он и мысленно не стеснялся в выражениях, крыл последними словами и упертую мать, и стервозную Светку, ну и себя не забывал. Поганое чувство, что виноват перед обеими, не давало покоя, в глазах аж потемнело, сквозь полумрак мигнул желтый, затем красный луч. Андрей остановился перед светофором, смотрел на пустую дорогу и все порывался позвонить Светке, или матери, или обеим, чтоб сказать, как его задолбала их вражда. И уже к телефону потянулся, когда под колеса «Тойоты» кинулась крыса.
Довольно крупная, даже жирная, проворная, с голым хвостом и сама голая, без единой шерстинки, вся в мелких складочках кожи, отливающих синевой. Прошмыгнула и пропала из виду, Андрей приоткрыл дверцу. Запахло дождем и свежестью, в лужах плавали желтые листья, а крысы не было. Раздались недовольные резкие гудки, Андрей заметил, что на светофоре давно горит зеленый. Тронулся с места, проехал поворот, и тут крыса вернулась, и не одна.
Их было штук шесть или семь, здоровенных жирных тварей, они катались по проезжей части, подскакивали вверх чуть ли не до тополиных веток и шмякались на мокрый асфальт. Слышался тонкий злой писк, потом твари заверещали громче, одна свалилась на капот, и по черному металлу разлилась сиреневая лужа. Андрей смотрел на это яркое пятно, оно быстро меняло цвет, сделалось розовым, потом желтым, позеленело, вода на лобовом стекле отсвечивала всеми цветами радуги, красиво переливалась спиралями и колючими кругами. Крыса вдруг ловко вскочила на короткие кривые лапки, оскалила пасть, дернула голой шкурой и кинулась на Андрея. Он резко нажал тормоз и вывернул руль влево, чтобы сбить тварь с капота.
Удалось, голая гадина улетела, мерзкий визг стих, вода еще померцала всеми оттенками зелени и синевы и сделалась обычной, серой, спокойно стекала по лобовухе. Зато дождь стучал сильнее обычного, и тут Андрей сообразил, что это стучат в его дверцу, опустил стекло.
— Обалдел? — Напротив стоял невысокий мужик в полосатом свитере. — Машину купил, права купил, ездить не купил, да? Глаза разуй…
Он говорил что-то еще, пока Андрей приходил в себя. Наваждение спало, лишь руки как судорогой свело на руле, и очень жарко, точно в парилке оказался. Увидел, что он выехал на встречку, что «Тойота» стоит точно поперек двух сплошных, а на асфальте позади черный тормозной след. Встречные и попутные машины неторопливо едут мимо, народ из них кто лениво, кто с опаской поглядывает на «Тойоту», но вроде все обошлось. Если не считать штрафов, разумеется: на светофоре висит камера, и от всевидящего ока еще никто не уходил.
— Может, помощь нужна? — Мужик в свитере смотрел уже по-другому. — Выглядишь ты неважно. Сердце?
— Да, — зачем-то соврал Андрей, — у меня бывает. Извини, брат.
— Шел бы ты… к доктору. — Мужик сел в свою машину и уехал, Андрей развернулся, нарушив еще пару ПДД, и осторожно поехал в правом ряду, готовый в любой момент остановиться. Крысы не появлялись, немыслимой красоты цветы на лобовом стекле увяли окончательно. Зато заболела голова, как-то странно, от висков к затылку, руки дрожали, как у пьяного, и очень хотелось спать.
«Что ж такое, — Андрей еле плелся по городу, — траванулся я, что ли». Ощущения были омерзительные, он и не помнил, когда раньше с ним такое бывало. Лет семь или восемь назад не спал сутки, пришлось гнать в Новгородскую область, а потом сразу обратно, все одним днем, больше трехсот километров проехал. Накануне не спал, выехал рано, и на обратном пути увидел собаку. Та бежала слева у переднего колеса, бежала неспешно, помахивала хвостом, не оглядывалась. Обычная дворняга с грязно-бурой шерстью, таких кабысдохов по городам и весям пруд пруди. И все бы ничего, но ехал Андрей восемьдесят километров в час, и собака не отставала. А когда прибавил до ста двадцати, пес чуть ли не на обгон пошел. Страха не было, кстати, Андрей съехал тогда на обочину и поспал пару часов, а когда проснулся, собака исчезла, и больше никогда не появлялась, и ничего подобного с ним не происходило до сегодняшнего дня.
