– Меня хотят убить, – промямлил Топыряк, запинаясь. Он был готов ко всему: к насмешке, к презрению, но только не к тому, что ему сразу и безоговорочно поверят.
– Ух ты! – восторженно сказала Айя. – Правда?
– Правда.
– Классно! Тебя преследуют бандиты? Мрачные здоровенные мужики с ножами?
– Ну, примерно так, – Арс решил умолчать о том, что мужик всего один. – И он поджидает меня у выхода.
– Супер! – медичка чуть не подпрыгивала от возбуждения. – Наверное, вы столкнулись из-за девушки, которую ты хотел спасти из его грязных лап!
– Э, кгхм...
Как ни странно, она приняла этот звук за согласие.
– Есть один способ выбраться из университета, – понизив голос, заговорщицки сказала Айя.
– Это какой? – занервничал Арс. О студентах-медиках ходили довольно жуткие истории, не с самой лучшей стороны описывающие их чувство юмора. Топыряку вовсе не улыбалось покинуть МУ по частям или под видом трупа.
– Каждый студент нашего факультета, начиная со второго курса, имеет право вызвать Скорую! – возвестила Айя тоном начинающего, но очень пылкого пророка.
– А что это?
– Это команда для вывоза в больницу особенно заразных или необычных больных, – пояснила девушка. – Ну и тех, которые не могут двигаться сами. Мы придумаем тебе какой-нибудь хитрый недуг, они приедут и заберут тебя. А тот, кто хочет убить тебя, останется с носом!
– Ну, э... – похоже было, что Арсу предложили стоящий план. Некоторые сомнения возникали по поводу того, что придется претерпеть определенные болезненные процедуры, применяемые всегда к захворавшим, хотя здоровые выдержали бы их с большей легкостью. А из больницы можно будет сбежать, все же она чем-то отличается от тюрьмы. – Хорошо, вызывай Скорую.
– Ага, только придумаю, какой диагноз им отправить.
Айя напряглась, застыла, взгляд ее стал сосредоточенным. Девушка ничего не видела вокруг, в глубине ее глаз что-то посверкивало, будто кто-то с помощью пары факелов подавал оттуда сигналы.
– Уф, вот и все, – сказала медичка после паузы. – Через час-другой они приедут.
– Так долго? А вдруг для спасения моей жизни важна каждая минута?
– Ну, – Айя пожала плечами. – По нашим дорогам быстро не поездишь, да и команд таких на город всего несколько штук. Попробуй доберись сюда быстро откуда-нибудь с правого берега или из Нор!
– А почему они тогда называются «Скорой»?
– Ну не называться же им «Медленной»?
Подобный аргумент Арсу в голову не приходил. Он поскреб затылок и вынужденно согласился, что первое название звучит куда красивее и вызывает больше доверия.
– А какую болезнь ты мне придумала? – спросил Топыряк.
– Криенский магический вирус, – махнув рукой, легкомысленно сказала Айя, – это такая штучка из Лоскута Криена, в котором во время магической войны погибло все население. Из остаточной интерференции заклинаний и родилась эта пакость. Он вызывает язвы по всему телу, понос через уши и смерть через двое суток, если не начать лечение. Но вообще он еще плохо изучен.
Арс судорожно сглотнул. Описание симптомов, среди которых значилась смерть, его впечатлило.
– Ты только сообщи моим приятелям, что со мной стряслось, – сказал Топыряк жалобным голосом, словно и вправду заболел.
– Ладно, – кивнула Айя, выслушав описание внешности Шнора Орина и Нейла Прыгскокка.
С улицы донеслось раздраженное ржание и громогласный скрип. Выглянув в окно, Арс обнаружил, что во двор заезжает большая карета, выкрашенная алыми и белыми полосами. Точно таким же образом были изуродованы впряженные в карету лошади, что сделало их похожими на обгоревших под солнцем зебр.
– Ага, вот и они! – сказала Айя. – Побегу встречу. А ты упади на пол и лежи, тебе положено находиться без сознания.
Арс послушно брякнулся на спину и закрыл глаза. Некоторое время ничего не было слышно, потом до его ушей донесся шум приближающихся шагов и какое-то нехорошее звяканье.
– Вот он, – сказал кто-то, – кладите на носилки... Петруньо, срочно тест Иванова-Рормата!
Арса подняли за руки и за ноги, а потом без особых церемоний опустили на что-то твердое. «Если так обращаются с больными людьми, – подумал Арс, ощущая, как в спину ему с жадностью голодных комаров впились какие-то неровности, – то понятно, почему их приходится так долго лечить».
А еще что-то делали с его правой рукой. Закатали рукав, И к коже прислонилось нечто холодное, похожее на присоску. От нее потекли теплые струйки, нос уловил знакомый аромат магии.
– Ничего, никакой реакции, – удивленно сказал другой голос, когда тепло добралось до сердца.
– Поднимайте и несите! – приказал первый. – Быстрее, мы его теряем!
«Как же вы меня теряете? – хотел возмутиться Арс. – Вот он я!» Но вовремя вспомнил, что жертвам криенского вируса не положено вопить и вообще открывать рот.
– Может быть, стимуляцию? – предложил второй голос.
– Сделаем на ходу! – отрезал первый.
Кто-то закряхтел, неровности впились в спину Арса больнее, он ощутил, что его подняли и куда-то понесли.
– Я сделаю стимуляцию, – сказал первый голос. – А ты, Петруньо, введи ему раствор на жабьих крылышках. Литра хватит.
Арс хотел заметить, что у жаб крылышек нету, но не успел. Две руки легли ему на грудь. Мощнейший заряд магии пронизал тело от пяток до макушки, заставив сократиться все мускулы разом, а мысли – с испуганным писком выпорхнуть из головы.
Арса выгнуло дугой, изо рта его вырвался хриплый вопль.
– Ага, отлично. Давай еще!
Ко второму разу Арс оказался готов и даже не заорал, хотя ощущения были такие, словно его изо всех сил ударили раскаленной сковородой по затылку, по почкам и по пяткам.
Но на этом пытки не кончились. В рот протиснулось что-то скользкое, оказавшееся тонкой трубочкой. Из нее закапало нечто, по вкусу напоминающее желчь бешеной коровы. Горло обжигало, но Арс глотал, дабы никто не заподозрил, что он ощущает этот мерзкий вкус.
– Ну вот, теперь он у нас точно не помрет, – удовлетворенно сказал первый голос.
– Ага, – поддакнул Петруньо.
Арс был в этом совершенно не уверен. От всего, что сделали с ним, он почувствовал себя на самом деле больным. Тело ломило, мускулы подергивались, ныл желудок, которому не нравился раствор на жабьих крылышках, а в голове что-то мерзко ворочалось.
Сознание, напуганное потрясениями, начало меркнуть.
Когда Арс очнулся, его уже выволокли во двор. Приоткрыв глаза, Топыряк обнаружил рядом участливо глядящую на него лошадиную морду. Ее красно-белый цвет наводил на мысль о том, что начались кошмары.
