Отпевание происходило в японском храме Шинто, куда нас перевезли на катере через рейд. В присутствии французского консула, губернатора Нагасаки, полицмейстера и роты с военного японского корабля три их священника по обряду Шинто стали отпевать наших матросов, говорили речи, содержание которых я узнал через переводчиков. И только на могиле я отпел своих солдат, надев епитрахиль и ризу, добытые в русской часовне, поверх японского костюма. После панихиды сказал также речь по-русски, ее перевели японцам, они, видимо, остались довольны. В Нагасаки я пробыл девять дней в ожидании парохода и все с бумагой на ноге. И все это время тайная полиция не оставляла меня ни на минуту. При отъезде в Шанхай мне дали 35 рублей на билет. В Шанхае, к моему несчастью, все меня принимали за японца: я происхожу из северных инородцев – якутов, и тип мой мог ввести в заблуждение. Встреча с адмиралом Рейценштейном, попавшим сюда на “Аскольде”, прекратила мои мытарства. Ему я передал свое донесение, а в местных английских газетах с моих слов написали правду о “Рюрике”. 19 сентября я выехал из Шанхая, а 7 октября был уже в Петербурге».
Схемы составлены авторами на базе известных описаний боя с учетом данных из вахтенных журналов кораблей-участников. Русская и японская официальные схемы за основу браться не могли, так как в них имеется большое количество противоречий. Кроме того, русская схема не соответствует русскому же описанию боя, составленному в штабе Иессена, обе карты сражения – и наша, и неприятельская – дают неверные представления о скоростях сражающихся отрядов. В отдельные моменты официальные схемы даже утрачивают связь предыдущих событий с последующими в бою. Поэтому мы считаем необходимыми некоторые комментарии.
1. Параллельное движение отрядов, указанное на классических схемах первого часа боя, на деле места не имело. Как показано на схеме 1, сначала курсы противников плавно сходились. По данным русских артиллеристов, дистанция стрельбы сокращалась примерно на 5 кабельтовых каждые четверть часа. Японцы сокращения дистанции не заметили, из-за чего их снаряды и ложились с перелетами. Крейсер «Рюрик» получил больше попаданий не по причине того, что по нему велся главный огонь. После потери скорости флагманской «Россией» он находился правее своего места в строю – дальше от японцев – и накрывался снарядами на перелетах. Визуально в японских прицелах носовая часть «Рюрика» сливалась с кормой «Громобоя». Наиболее вероятный вид со стороны неприятеля представлен ниже. Таким образом, «Рюрик» получал снаряды, «Громобою» и предназначенные.
Вероятный вид со стороны японцев на русский отряд после 5:25
2. Поворот отряда в 5:36 на 20 градусов вправо объясняется у Иессена необходимостью ввести в действие левое носовое 8-дюймовое орудие по японскому крейсеру «Нанива». Однако из схем расположения артиллерии и порядка в строю русских кораблей видно, что до поворота по «Наниве» могли вести огонь два 8-дюймовых и пять 6-дюймовых орудий «России» и «Громобоя», а после поворота – на два 6-дюймовых орудия меньше (см. рисунок). При этом одно орудие главного калибра и одно среднего исключались из огня по главной цели – крейсерам Камимуры. Вероятнее всего, маневр в 5:36 был вызван желанием Иессена избежать решительной схватки с броненосными крейсерами и стремлением увеличить дистанцию. Несмотря на то, что увеличение дистанции резко снижало эффективность русской артиллерии.
Расположение носовых орудий на «Громобое» и «России»
3. Следующий маневр русского отряда в 6:00 по характеру выполнения являлся грубой тактической ошибкой. Он был выполнен в сторону от противника без учета того, что русские крейсера гораздо лучше защищены от продольного огня с носа, чем с кормы. Кроме того, «Громобой» имел превосходство носового залпа над кормовым на два 6-дюймовых орудия. Если бы поворот выполнялся на противника, под основной удар японцев попали бы лучше защищенные корабли. Резко была бы «сорвана» дистанция, что позволяло ввести в действие 120-мм артиллерию «Рюрика» и вообще улучшало эффективность русской стрельбы. Кроме того, при повороте влево «Рюрик» автоматически выводился в кильватер «Громобою», а после поворота вправо возник риск столкновения крейсеров в строю, и «Рюрику» пришлось стопорить машины, чтобы пропустить вперед «Россию» и «Громобоя». В результате в течение некоторого времени «Рюрик» представлял собой малоподвижную мишень, находящуюся в невыгодной позиции для стрельбы и развернутую к противнику наиболее уязвимыми частями. Разворот совершался плавно, с большим радиусом, что затягивало невыгодный в тактическом отношении маневр.
Поворот, имевший место
Возможный поворот
Возможный вариант
Поворот от противника, так же как и предыдущий маневр, был совершен во избежание решительной схватки. Тем самым Иессен поставил «Рюрик» в смертельно опасное положение. Во время поворота «Россия» и «Громобой» оторвались от «Рюрика» на 15–20 каб.
[1], а затем, дав полный ход (15 узлов), ушли еще дальше. Японцы запоздали с выполнением ответного маневра, так как не поняли смысла действий русских. «Рюрик» представлял для них в данный момент наиболее удобную цель, и они обстреливали именно его. По завершении русскими поворота японцы отреагировали на выход из строя и отставание «Рюрика» коротким коордонатом вправо, после чего начали преследование флагмана Иессена. К 6:38 «Рюрик» отстал как минимум на 50–60 каб. от «Громобоя». Не менее 60 каб. отделяло его и от японцев. Следовательно, в этот момент он находился вне сферы огня. Именно в это время Иессен поворачивает к нему «на помощь». Сами японцы подтверждают, что на этой фазе боя они вели огонь по «России» и «Громобою». При новом повороте они вновь получили возможность обстрелять русские корабли анфиладным способом.
Вид со стороны японцев в 6:15
Вид со стороны японцев в 6:19
