— Почему новые, а где старые?
— Старые были не русские!
— А как Винокур? — спросил Чаплин озабоченно.
— Он воюет с папарацци!
— О, папарацци, они меня тоже достали! Я не всегда был один…
В это время нас догнала одесситка, улыбнулась, поздоровалась.
— А как вы меня узнали со спины? — спросил Чаплин.
— А вы со всех сторон одинаковый!
Чаплин улыбнулся и послал ей воздушный поцелуй.
Женщина вернулась и попросила автограф. У меня!
— Вас все знают? Вы артист?
— Да! Юмор!
— О! — оживился Чаплин. — Ну расскажите что-нибудь смешное!
Я начал соображать, что ему рассказать. Вспомнил одну нашу убойную блиц-миниатюру. Выходит Витя Ильченко:
— Мария Ивановна, позовите ко мне Сидорова!
Я выходил.
— Товарищ Сидоров?
— Да!
— Вон отсюда!
Великий комик молчал.
— Ну-ну, дальше что? — спросил он.
Я сказал:
— Все!
— Я просил что-нибудь смешное!
— У нас смеялись!
— Так он что, — спросил Чаплин, — его уволил?
— Ну да!
— За что?
— Ну он, наверное, плохо работал, прогуливал.
— А в чем юмор?
— В неожиданности. Он не ожидал, что его так быстро уволят!
— А профсоюз? — спросил Чаплин.
— Я лучше расскажу вам одесский анекдот. Встречаются две женщины, одна спрашивает: «Где вы были вчера?» — «У Гриши!» — «Что вы делали?» — «Ой, я три часа играла им на рояле!» — «Да! Я тоже не люблю эту семью!»
С Чаплином случилась истерика, он хохотал, вытирая слезы.
Я сказал:
— Мне очень приятно, что вам понравился одесский юмор. И вообще, Одесса — необычный город, второго такого города в мире нет. Я здесь жил напротив театра оперы и балета. Кстати, мы с вами уже возле него! А вон моя квартира, там сейчас японский ресторан, называется «Суицидо». Хотите суши?
— А что это?
— Сырая рыба.
— У них что, нет времени сварить? — неудачно сострил он.
— А вот наша гордость — театр оперы и балета, первый в мире, есть еще в Вене, тех же архитекторов, но у них там не получилось! Хотите, сходим на «Паяцы»? Думаю, что будет трудно достать билеты.
Мы вошли в кассу. В окошке, как в амбразуре, за решеткой сидело лицо в очках, примерно двенадцать диоптрий, и не моргая смотрело на меня.
— Ты думаешь, я тебя не узнала? Думаешь, ты так состарился? А это кто?
— Это со мной, Чаплин.
— Не знаю. Так что тебе?
— Я бы хотел показать ему театр, послушать «Паяцы».
— Сколько билетов?
— Два.
— Два! А три! А сто! А двести! Никто в оперу не ходит. Смейся, паяц!
— Она меня не узнала! — обиделся великий клоун. Он надолго задумался.
— Чем опечалены, гений? — спросил я.
— Марсель Марсо умер, великий и неповторимый.
Он остановился у витрины, где стоял клоун, похожий на него.
— Боже, это я? Почему я такой длинный?
— Видимо, из уважения, — польстил я.
В это время ко мне подошел незнакомый пожилой одессит:
— Привет! Ну как ты?
— Ничего!
— Ты такой же, Роман! Совсем не изменился!
— Наверное, раз вы меня узнали.
— Как здоровье?
— Ничего, держусь!
— Чувствуешь себя хорошо?
— Да.
— Ну слава богу! — отошел, вернулся: — А это кто?
— Чаплин.
— С Молдаванки?
— Нет, с Голливуда!
Отошел, подошел:
— А он как себя чувствует?
— Тебя Роман зовут? Ты еврей? — спросил Чарльз.
— Да! — заплакал я и проснулся. Было часа три ночи.
Я стал вспоминать его фильмы, многие я видел за границей. Подумал: боже, какой он гениальный режиссер, композитор, сценарист, комик, трагик, лирик! Было уже четыре часа ночи. Я принял снотворное и уснул.
— Где ты был? — спросил Чаплин. — А сколько сейчас времени?
— Еще рано, а что?
— У меня часы остановились, лет пятьдесят тому назад. Это часы моего деда, и никто не может их починить.
— Вы поспите, а потом мы что-нибудь придумаем.
— Ничего вы не придумаете. Я был во многих странах, и никто не берется их чинить.
И, когда мы опять пошли гулять по городу, я зашел в первую попавшуюся часовую мастерскую. Человек пять выскочили навстречу. Ну, думаю, узнали!
— Роман! Здравствуйте! Как вы сюда попали?
— Да вот, шел с другом, у него часы не ходят!
— Сейчас не только ходить, бегать будут! Славик!
Вышел Славик:
— О-о, кого я вижу! Чему мы обязаны?
— Да вот, у друга часы, никто не может починить.
Славик зашел в будочку, вынул лупу, вскрыл часы, клизмочкой сдул пыль и ахнул:
— Это ваши часы?
— Он не говорит по-русски. Это часы его деда.
— Боже мой! Я впервые вижу такие часы, их в мире штук пятьдесят! Здесь написано: «Чаплину от Дж. Вашингтона»!!!
Он долго ахал, охал, потом сказал:
— Зайдите завтра.
— Завтра он уплывает.
— Хорошо. Зайдите в пять!
Мы пришли в четыре. Он сказал:
— Я же сказал в пять!
Мы зашли в пять. На пятачке в мастерской был накрыт стол! Тюлечка, картошечка! Водочка! Зелень! Скумбрия!
— О! — сказал Чаплин. — Где вы достали скумбрию?
— Турки прислали. Прошу к столу!
Вышли еще человек пять, красивые девушки. У них там был комбинатик — часы, обувная мастерская, портновская.
— Давайте выпьем за нашего земляка, мы вас, Роман, очень рады видеть! И за вашего друга! Кстати, вот ваши часы! Ходят как часы! И не только ваши дети, но и внуки будут сверять время по этим часам!
— У вас действительно смешной город. — Мы опять шли по Одессе. — Смотри, объявления: «Ремонт позвоночника», «Обмен валюты оптом», а вот: «Продается квартира, 5 комнат, мрамор из Бразилии, евроремонт, цветущий сад, и никаких сволочей». Мое судно будет стоять еще два дня, — продолжил Чаплин. — Я решил снять номер.
