— Хорошо, хорошо… Успокойся! — Андрей посерьёзнел, но усмешку с лица не сбросил. — Я на твои сухари не претендую… Подумал, тебе нужна помощь. Ты так рыдала… Теперь вижу, у тебя все в порядке. Отдохну немного и поплыву дальше.
Алёна вдруг осознала: так оно и будет. В ней почему-то появилась уверенность: этот парень слов на ветер не бросает. Возникла реальная перспектива вновь остаться одной, но испуг показывать нельзя.
— Что, бросишь девушку одну? Тоже мне — герой-рыцарь… «Прорвёмся…», — передразнила она его, — а сам ищет повод, чтобы удрать!..
— Да нет, наоборот. Подумал о твоих сухарях. Без меня они останутся в целости. В герои тоже не набиваюсь. У тебя уже есть. Кстати, а где он? Помнится, ты летела к нему, как на крыльях!
Вопрос всколыхнул Алёнину обиду, но она не захотела рассказывать правду.
— Павел перед самым наводнением ушёл в посёлок узнать, почему нет бригады, — бодро соврала она и, когда Андрей пристально посмотрел на неё, выдержала его взгляд и глаз не отвела.
— Вон оно как! — его усмешка стала вызывающей. — А я уж подумал: у вас произошла семейная ссора и автор твоего синяка тот же, что и моего.
— Как ты мог такое подумать?! — чересчур искренне возмутилась Алёна. — Павел никогда меня пальцем не трогал! Это я ударилась, когда бежала от наводнения!
— Понятно, ты ударилась сама. В таких случаях всегда почему-то ударяются именно той частью лица, которая под глазом…
— Хватит паясничать! — уже не на шутку обозлилась девушка. — Даже если у меня с моим женихом и было что-то, тебя это не касается! Ты посторонний человек и не суй нос в чужую жизнь! Ты зачем приплыл? Вести расследование?..
— Извини. Не думал, что тебя это так расстроит. Но мне, кажется, пора в путь. Я у тебя загостился.
Только тут до Алёны дошло: она совершенно напрасно выплеснула на этого парня боль и злобу, посеянную Павлом. Девушка враз успокоилась, сникла и заговорила тихим усталым голосом:
— Не дури. Куда ты поплывёшь по такой воде на бревне. Через час околеешь и простудишься. Сиди уж тут… Может, какие спасатели объявятся…
— Нет, я поплыву. Очень ты неласковая, — все с той же усмешкой ответил Андрей. — Лучше уж простыну, чем сидеть на одной крыше с такой мегерой!..
— Я мегера?! — вознегодовала Алёна. — А ты кто?! Только трус и подлец может бросить женщину в такой обстановке!
Подлецом и трусом Андрея ещё никто не называл. Он понимал, Алёна выкрикнула это сгоряча, в ответ на «мегеру», и всё же это было не совсем справедливо. Его в очередной раз поразила способность женщин уметь спровоцировать мужчину и потом повернуть дело так, что виновным оказывался исключительно мужчина.
— Ну, вот и поговорили, — спокойно подвёл он итог. — Теперь я и сам понимаю: трусу и подлецу рядом с абсолютно положительной девушкой делать нечего…
С этими словами Андрей улёгся на своё бревно и уплыл, как уплыл некоторое время назад и Алёнин жених.
— Ну и катись!.. — прокричала она вслед, хотя слово «катись» совершенно не соответствовало ситуации, и, отвернувшись в противоположную сторону, снова уселась на крышу. Уже второй парень за этот день покидает её. И что за мужики пошли? Какая бы плохая она не была, но ведь она же женщина… Разве бы бросил в такой исключительной и чрезвычайной ситуации женщину мужчина, скажем, века восемнадцатого? Ей стало обидно за себя. Из глаз сами собой потекли слезы, и она снова, теперь уже беззвучно, заплакала.
* * *
На этот раз приступ слабости продлился недолго. Надеяться и рассчитывать было не на кого. Алёна принялась обдумывать, что делать дальше. Вода прибывала быстро, а вариант спасения намечался только один.
«Придётся тоже ловить какое-нибудь бревно и перебираться на дерево», — она принялась вглядываться в проплывающий мимо мусор. Однако, как назло, все коряги и бревна, пригодные на роль плавсредства, плыли сегодня другой дорогой. Но не зря на своём горьком опыте люди вывели закон — после радости жди неприятности. На практике часто бывает и наоборот. Именно такую неожиданную радость испытала Алёна, когда увидела подплывающего теперь уже с двумя брёвнами Андрея.
— Ты что, вернулся? — задала она исключительно глупый вопрос. Андрей понял её состояние и ответил серьёзно:
— Неужели ты в самом деле могла подумать, что я брошу тебя тут одну? Вот, сплавал ещё за одним бревном. Попробуем соорудить подобие катамарана.
— А что же я могла подумать, если ты назвал меня «мегерой» и так решительно уплыл!
— Могла бы догадаться… Я ведь свой рюкзак у тебя оставил.
Алёна только теперь увидела сиротливо лежащий на краю крыши вещмешок.
— Андрей! — она впервые назвала его по имени. — Ты прости меня… Я наговорила кучу гадостей… Понимаешь, так разволновалась от всего этого, — махнула она вокруг рукой, — что перестала себя контролировать!..
— Ладно, — на его лице вновь заиграла усмешка, — не будем о грустном… Спишем всё на стихию. Давай, лучше займёмся делом. Через час крышу затопит, нужно срочно отсюда уматывать!..
— Что ты предлагаешь?
— У меня в рюкзаке есть бечёвка. Попробуем связать два бревна. Усядемся на них верхом и будем грести!..
— Куда поплывём?
— Пока до той высокой ёлки, а там посмотрим…
— Где ты нашёл второе бревно?
— Тут недалеко, в чаще. Там их целый воз, только они очень большие, да и вытащить их оттуда непросто.
Они принялись за дело. Алёна улеглась животом на крышу и удерживала бревна руками. Андрей протаскивал бечеву, стягивал и связывал бревна, чтобы они не крутились. Система получилась не очень устойчивой, но позволяла плыть, не погружаясь в воду, а усевшись на этот мини-плот. Наконец работа была завершена. Стали разбираться с вещами. У Алёны кроме вещмешка имелся довольно объёмный чемодан. Андрей критически осмотрел всё и категорично заявил:
— Чемодан придётся бросить. Уложи все самое необходимое в рюкзак, а продукты разделим пополам. Кое-что могу взять я, у меня мешок полупустой.
Алёна открыла чемодан и принялась перебирать свой гардероб. Выезжая в тайгу, она и так взяла самое необходимое, и бросать что-то было жаль. Андрей молча наблюдал за ней. Когда дело дошло до нижнего белья, девушка в грубоватой форме сделала ему замечание:
— Что уставился? Не видел женских лифчиков? Перегружай лучше продукты!
Андрей смутился. Его уличили в намерениях, которых не было. Цели — разглядывать женские лифчики и трусики — он себе не ставил.
— Причём тут это? Просто хотел посоветовать, что взять.
— Ты знаешь, вот с этим я как-нибудь разберусь сама, без советов постороннего…, и вообще я решила взять все, кроме сарафанов, рубашек, босоножек и тапочек.
— Ну и напрасно, — вполне серьёзно возразил Андрей, — лишние лифчики как раз можешь оставить, а все сарафаны и рубашки нужно взять.
