Тем не менее, мы летали. И рядом с нами над Прибалтикой и перешедшей под крыло США Украиной летали самолёты НАТО. Этот альянс обложил Белоруссию со всех сторон, и мы понимали: дело идёт к войне. Но поделать ничего не могли. Некоторые из ребят, кто не связан был семьёй, писали рапорт, чтобы уволиться и пойти служить в авиацию республики. Но командование части получило строгий приказ: никого не увольнять.
— Скажите, Женя, а вы женаты? У вас есть семья? — Алёна понимала, вопрос не очень тактичный, но женское любопытство пересилило. Впрочем, ответа на вопрос ждали все.
— Да, я был женат. Женился на последнем курсе. Два года прожили на Кавказе. Потом супруга подыскала себе розовощёкого молодца, работавшего «в фирме», и мы расстались. Главное достоинство моего соперника заключалось в его официальной зарплате. Она примерно в десять раз превышала денежное довольствие лётчика-истребителя. Но я жену не осуждаю. Детей у нас не было, а жить со мной ей было трудно. Поэтому я не был связан семьёй, и это помогло мне принять решение — идти на войну. Теперь в общих чертах расскажу о самой войне.
* * *
Белоруссия, все последние годы проводившая независимую политику, оказалась в окружении недружественных государств. В этой республике, единственной из всех некогда входивших в Советский Союз, удалось построить социально ориентированное государство. То есть государство, где во главу заботы правительства были положены интересы людей труда, а не «жирных котов», как в остальных республиках, включая и Россию. В республике, в отличие от остальных постсоветских стран, применялся принцип: создавай не разрушая. И эта политика для простого народа принесла хорошие плоды.
Забота государства о тружениках вселяла в народ уверенность. А без этого все разговоры и декларации о свободе и демократии — не более, чем пустой звук. Беларусь быстро набирала силу и крепла без всяких западных либеральных ценностей. Это сильно не нравилось мировым правителям. Молодое государство с независимым курсом оказалось вне матрицы, созданной американцами для стран «остального мира». А значит, являлось препятствием на пути к полному мировому господству.
Глобалисты попытались, как это делали в других странах, устранить правительство республики с помощью «цветной революции». Здесь, как и в любой нации, конечно же, имелся контингент, нацеленный на красивую жизнь за счёт чужого труда. Из него обычно и формируется «пятая колонна». Но в Белоруссии эта категория недовольных оказалась немногочисленной, и в условиях реального единства нации попытка переворота успеха не имела. Поэтому в ход пошёл испытанный приём: изменить ориентацию молодого государства силой. Всё под тем же неизменным предлогом: «покарать тоталитарный режим, установить в республике демократию и свободу, защитить права человека и утвердить общечеловеческие ценности» — объединённые силы НАТО вторглись в суверенную страну.
Этих «правозащитников» никогда не останавливал тот факт, что, защищая подобным образом «права человека», они при этом губили десятки тысяч людей, во имя которых, якобы, и затевалась эта «освободительная война». Потому как защищали они всегда и везде не права труженика, а права человека, господствующего над другими людьми. А суть их «демократии» давно не соответствовала этому слову. Для них «демократией» являлось всё то, что было выгодно Америке.
Как и в других подобных войнах, блок начал с массированных бомбёжек городов, оборонных заводов, военных и стратегических объектов. Во время первого же налёта погибли тысячи мирных граждан. Вся «вина» их заключалась в желании жить по-своему.
Налёты продолжались несколько дней. После чего в республику по трём направлениям вторглись сухопутные группировки. Агрессор ожидал быстрой капитуляции «неправильно живущего» народа, но в этой стране у него вышла осечка.
Надо сказать, война эта кое в чем отличалась от предыдущих. Во-первых, главную ударную силу в войсках коалиции составляли новые члены блока, вчерашние «друзья» и соседи независимой республики. С помощью заокеанских хозяев они «вспомнили» старые обиды (между соседями случаются ссоры), а кое-кто даже замыслил вернуть времена, когда белорусский народ был на положении их холопов. Эта попытка — задушить страну руками вновь принятых в альянс стран — была выгодна Америке (меньше погибнет американцев), но имела свою слабую сторону. Армии новых членов блока были менее боеспособными, чем армии «старичков».
Во-вторых, республика хорошо подготовилась к войне с превосходящими силами противника. Говорят, генералы готовятся всегда к войне прошедшей. Это не совсем так. Всегда находятся полководцы, которые подходят к ведению боя и операции нестандартно, с учётом новых средств и обстоятельств. Именно они и одерживают победы. Белорусские военачальники явили образец такого исключения из правил. Они сумели подготовить страну к отражению агрессии. Им удалось не только выработать новые способы противодействия войскам агрессивного блока, но и претворить их на практике. Эти новшества были просты, но эффективны.
Весь двадцатый век в военном деле господствовало главное направление — использование массовых армий, наносящих мощные удары. Противостоять этим ударам можно было путём использования таких же армий или применением оружия массового поражения. Оружие массового поражения непрерывно развивалось, и вскоре на свет появилась доктрина, взявшая за основу теорию первого удара. Суть её, а заодно и «теорию» ответного удара, очень просто изложил один из советских полководцев: «Я беру оглоблю и бью тебя по голове… А ты, если сможешь, встаёшь и наносишь ответный удар!..» Эту теорию не удалось применить на практике в третьей мировой войне, во многом благодаря силе Советской армии, но американцы начали применять её в локальных войнах с использованием обычного оружия.
Агрессор наносил внезапный массированный удар по оборонным объектам, системе противовоздушной обороны, скоплениям войск и, полностью деморализовав противника, захватывал его территорию. При абсолютном превосходстве в воздушных и наземных силах такая стратегия неизменно приносила успех. Причём, чем выше была концентрация войск обречённой страны, тем легче агрессору было подавить их.
Белорусские военачальники учли это. Они отказались от создания крупных сухопутных группировок. Вместо них были созданы тысячи небольших, прекрасно вооружённых и хорошо управляемых оперативных отрядов и тактических групп. Отряды и группы имели в своём составе представителей всех родов войск и специальных войск и были рассредоточены по основным направлениям. Они же прикрывали все города и крупные населённые пункты. Каждый отряд (или группа) имел свой участок ответственности и, одновременно, был мобильным. В ходе боевых действий его задача в любой момент могла быть скорректирована или изменена. Одновременно с сухопутными войсками были рассредоточены части ПВО и авиации.
«Распыление сил» привело к тому, что массированный ракетно-авиационный удар войск коалиции погубил много мирного населения, но не смог вывести из строя вооружённые силы. Мало того, противовоздушная оборона и авиация уже в ходе первого удара сумели нанести агрессору ощутимые потери. ПВО и авиация тоже действовали нестандартно. С началом налёта средства противовоздушной обороны не только меняли место расположения, но и выключили радары (за исключением дежурных сил). А когда основная масса авиации противника, отбомбившись и утратив бдительность, направлялась «на базу», установки ПВО внезапно включились и очень эффективно работали. Сразу после этого противника атаковали и республиканские истребители.
