А живописные нравы заключались в том, что если вы не хотели расстаться с деньгами, то должны были держать кошелек обеими руками и зорко поглядывать по сторонам.
Арс болтал, будучи не в силах остановиться, в глазах его светилась обреченность, говорящая о том, что язык взял власть над рассудком. Рыггантропов слушал, недоуменно оглядываясь, словно попал на рынок впервые, а Тили-Тили зачарованно помахивал ушами.
– Клево, – сказал Вася, когда Топыряк смог захлопнуть рот. – Мне захотелось побывать в этом чудесном месте. Жалко, что мы до него еще не дошли.
– Да? – Арс недоуменно уставился на ближайший прилавок, расположившийся за которым гном торговал состоящими в основном из мух и гнили кусками мяса.
– Ага. А куда мы еще отправимся? Мне, чтобы спасти вас от Черного Властелина, надо посетить всякие Таинственные Места!
Тили-Тили зашипел и отступил от Васи, явно опасаясь, что безумие может передаваться воздушно-капельным путем.
– Храмовый квартал? – рискнул предположить Арс.
– Всякие Древние Пророчества и все такое? А как у вас насчет скалы, из которой торчит меч? Или глубоких пещер, где спрятаны Могучие Артефакты?
– Скал нет, в натуре, – Рыггантропов с сожалением вздохнул. – Есть Волчья горка, в пяти километрах на запад от Ква-Ква. Высотой в триста метров, но из пещер в ней только норки дождевых червей. Пойдет?
– Ну… – Вася на мгновение задумался. – Для начала можно сходить и в храмовый квартал. Надо узнать, что говорится обо мне в Древних Свитках и Изречениях Безумных Пророчиц.
– А это кто такие, типа? – негромко спросил Рыггантропов, когда Вася вновь принялся навешивать на длинные и мохнатые уши очередные килограммы замешанной на бреде лапши.
На этот раз лапша посвящалась великой книге «Безымянный граб».
– Думаю, мы это скоро узнаем, – в голосе Арса прозвучало отчаяние, – а заодно и то, насколько крепки кулаки у храмовых служителей…
– О…
Внешне гном Вагонетка мало отличался от сородичей, представляя собой малорослое бородатое недоразумение.
Но в том, что касалось поведения, Вагонетка был ближе к человеческому роду, чем некоторые блудные его представители. Во-первых, он верил в невезение, а во-вторых, пил не для того, чтобы поорать и побуянить, а чтобы напиться и упасть.
Такое поведение чуждо менталитету гномов, и в гномьи бары Вагонетку даже не пускали. С соплеменниками он общался исключительно на праздниках, куда приглашали всех членов клана. Да и то общение это сводилось к обоюдному презрительному молчанию.
Ну а невезение висело над Вагонеткой упорно, как дым над асфальтовым заводом, отравляло жизнь и не позволяло гному реализовать многочисленные таланты и способности.
В том, что они есть, сам Вагонетка не сомневался, а на возражения окружающих отвечал испытанным оружием – тяжелой артиллерией унылых жалоб на жизнь и ракетами громогласной похвальбы.
И то и другое било наповал – маловеры в ужасе обращались в бегство и больше с Вагонеткой старались не пересекаться.
Поэтому круг его общения все время менялся.
В настоящий момент Вагонетка пребывал в должности старшего помощника младшего подметальщика в главном святилище Толстого Хрю. Работа гному нравилась – она была хоть и пыльной, но не занимала много времени, а монотонностью могла поспорить с прополкой моркови.
И – самое главное – старший подметальщик Бимс был глух, как батальон старых пней. На жалобы и похвальбы гнома он обращал столько же внимания, сколько бегемот – на облака.
Утреннее подметание закончилось, как обычно, к полудню, и Вагонетка, приставив метлу к ограде святилища, уселся прямо на землю – передохнуть и немного поныть, чтобы не потерять форму.
– Они все… никто не понимает… козлы, вот я им всем покажу, какой я великий и знаменитый, – бормотал Вагонетка, бросая злобные взгляды на проходящих через ворота прихожан.
Когда во двор, нервно озираясь, вошли трое молодых людей в зеленых мантиях, гном испытал такое изумление, что оторвался от созерцания наполненного страданиями внутреннего мира и на мгновение замолчал.
Студенты МУ, пришедшие в храм, – так же удивительно, как сорока в Обществе борьбы с клептоманией.
– Ну вот, это святилище, – сказал один из молодых людей, черноволосый и круглолицый, показавшийся Вагонетке смутно знакомым.
– Почему эти, жрецы, не бегут мне навстречу? – с искренним удивлением поинтересовался четвертый юноша, довольно странно одетый. – Не несут Древние Свитки и не ведут Безумных Пророчиц? Они что, не увидели Знамения?
Вагонетка ощутил, как у него отвисла челюсть.
– С-с-с-с-с-с! – засвистел один из студентов, малорослый и ушастый, а другой проговорил голосом гулким, как пещера:
– Пойдем, типа, в другой храм. Может, там, в натуре, есть эти знамена и прырокицы…
– Непорядок! – возмутился странно одетый. – Так нельзя! Вы что? Это же против книжек! Обязательно должны быть Знамения и Предсказания! Как без них бороться с Черным Властелином!?
Студенты беспомощно переглянулись.
– Ладно, пойдем, – кивнул странно одетый юноша. – Эх, если и дальше так пойдет, то я пожалею, что не захватил компьютер…
Когда это слово проникло в уши Вагонетки, в глубинах пропитанного спиртом и отравленного жалостью к себе мозга что-то заискрило. С негромким щелчком родилась мысль.
– Я такое слышал, – прошептал гном, потея от непривычных усилий. – Но где? В этом, как его, клубе?
В Клуб любителей реальности Вагонетку месяц назад затащил один из временных собутыльников (а постоянных у него и не имелось: когда жалобы начинали идти по третьему кругу, не выдерживали самые стойкие пропойцы), любивший между тостами что-нибудь почитать.
Затем он куда-то пропал, унесенный водоворотом городской жизни, а Вагонетка продолжил ходить в клуб.
Гном с трудом представлял, что такое книги, но на заседаниях КЛР ему нравилось, там обсуждали всякие умные вещи. Вагонетка мало чего понимал, но гордился тем, что регулярно соприкасается с мудростью.
Студенты развернулись и вышли с храмового двора.
Вагонетка как загипнотизированный последовал за ними. Крикнул что-то старший подметальщик Бимс, но гном не обратил на это внимания.
Его не такую уж большую голову заполнила мысль, что эти студенты – великий шанс прославиться и наконец-то доказать всем, чего на самом деле стоит Пустая Вагонетка из клана Железнолобых.
Что именно придется делать, гном пока не знал. Поэтому он просто шагал за студентами и их странно одетым приятелем, прислушиваясь, чтобы не упустить еще какие-нибудь знакомые по клубу словечки.
Любая власть, стоит ей хоть немного укрепиться, тут же начинает обзаводиться на редкость аляповатыми и бессмысленными символами собственного величия. Что именно будет возведено – зависит от фантазии правителя, имеющихся в наличии материалов и количества рабочих рук.
