– Точно, – кивнул дозорный в косухе, побледневший так, что сквозь его голову можно было, хоть и с некоторым трудом, разглядеть ветви и листья. – Они еще верхом… это невозможно…
– Ты думаешь, что… – рыжий пригляделся внимательнее.
Странные животные шагали бесшумно, а всадники сидели на их спинах согбенные, неподвижные, их окутывал туман.
– Призраки… Дикая Охота, – пискнул дозорный в косухе.
У эльфов имеется миф о Дикой Охоте, сильно отличный от человеческого, и в нем фигурируют двенадцать бородатых всадниках на маленьких чудных лошадях и их безбородый предводитель, именуемый почему-то Взломщиком.
По мнению остроухого народа, появление такой кавалькады предвещает беду, войну и большую попойку.
С высоты устроенного почти на самой верхушке дерева наблюдательного поста дозорным не было видно, есть ли у существ в балахонах бороды, но вот лошади выглядели однозначно странными…
Эльфы, клацая зубами, схватились за луки.
– А где остальные девять? – спросил дозорный в косухе, подозрительно оглядываясь, словно призраки могли подкрасться по воздуху.
– Проехали, пока мы заняты были… – его напарник натянул лук, но спустить тетиву так и не решился.
Всадники исчезли за стволами.
– Надо выпить, – решительно сказал рыжий эльф, опуская оружие.
– Надо.
Эльфы судорожно глотали отдающую мятой и медом брагу, потом некоторое время сидели, приходя в себя.
– Ну что, доиграем? – предложил обладатель косухи.
– Конечно, – рыжий взял забытые в суматохе карты и с удивлением обнаружил, что из его сдачи странным образом пропали козыри.
Он метнул свирепый взгляд на ехидно улыбающегося напарника.
Они успели сыграть три кона, когда от проходимого участка границы донесся вопль предупреждателя.
– Кого там демоны принесли? – рыжий с облегчением отбросил карты, в этот раз плохие сами по себе, без всякого передергивания.
– Сейчас увидим, – эльф в косухе лениво повернулся. – Ого, смотри, вампир!
На этот раз путников оказалось трое; впереди маленькой компании тащился самый настоящий кровосос во фраке, и алые глаза его блестели; за ним топал шатающийся и икающий гном, а замыкало процессию чудного вида существо, украшенное неопрятной бородой.
– Это еще кто? – изумился рыжий. – Человек?
– Мутант какой-нибудь, – блеснул знанием умных слов дозорный в косухе. – С вампиром мы вдвоем не справимся, надо отправлять сообщение.
– Придется, – рыжий эльф вытащил из колчана выкрашенную в серебристый цвет стрелу и запустил ее куда-то в серое, затянутое тучами небо. – А вообще ты не находишь, что наш лес стал похож на курорт в разгар сезона? Столько народу тут шляется.
– Ага. Сначала придурок этот, потом герои, а теперь еще призраки с вампирами… Ох, что будет?
– Гадать не стану, – пробурчал рыжий. – Знаю точно, что нам сменяться скоро, а брагу мы так и не допили.
– Тогда за светлое будущее.
– За него.
И с вершины высоченного дерева донеслось выразительное бульканье.
* * *
Двое стоящих перед Васей эльфов относились к числу тех, кто привык отдавать приказы.
Все в них было одинаковым: высокий рост, сапоги из тонкой кожи до колен, изящные луки в серебряных чехлах, надменные застывшие лица и холодные голубые глаза.
Только цвет волос отличался: у правого они были русыми, у левого – черными.
– Благородные господа, – провожавший Васю дозорный заискивающе улыбнулся, – чем могу быть полезен?
– Мое имя – Какнадоэль Златоухий, – небрежно бросил русый, – а это – Вотофигэль Отважный. Под ответственность личной охраны его величества мы забираем у тебя этого человека.
– Отлично! – возликовал Вася. – Я так и знал, что ваш правитель пригласит меня к себе, как только узнает!
Какнадоэль и Вотофигэль поглядели на него с некоторым изумлением.
– Да, конечно, – вздохнул косой дозорный, вскидывая руку в жесте, похожем на нацистское приветствие. – Навоз и Воздух!
– Навоз и Воздух! – отозвались эльфы, а Вотофигэль Отважный добавил. – Следуй за нами, человек.
Вася вприпрыжку побежал за эльфами, точно щенок за любимым хозяином, непрерывно при этом бормоча:
– Как здорово! Счастлив буду сражаться со столь великими воителями эльфов! Что значит этот ваш возглас? И где ваши магические кольца?
Какнадоэль Златоухий, пошевелив ушами, шерсть на кончиках которых и в самом деле чуть золотилась, сказал:
– Навоз и воздух – то, без чего не живет дерево, а значит и лес, и мы, в нем обитающие. А какие кольца ты имеешь в виду?
– Магические! – Вася выпучил глаза, удивившись странному невежеству собеседника. – Ты что? Которые выковало Великое Зло, но вы сумели обратить их в сторону Добра и Справедливости!
Златоухий, смущенный изобилием заглавных букв в речи собеседника, только головой покачал.
– Молчи, человек, – вступил в беседу Вотофигэль Отважный. – Лучше укрепись духом в ожидании предстоящих тебе пыток.
– Каких пыток!? Вы что? За кого вы меня принимаете? Никогда не думал, что эльфы могут быть такими тупыми! Я же Главный Герой, без меня вам не справиться с Великим Злом! У меня даже меч есть!
Он развернул куртку и извлек обломки клинка. Эльфы отпрянули в стороны, точно увидели ядовитую змею, в руках у каждого появился длинный кинжал с едва заметно светящимся лезвием.
– Опусти меч, человек, – мягко, почти мурлыкая, проговорил Какнадоэль, – мы не причиним тебе вреда, парень…
– Послушай нас, – подхватил Вотофигэль, – ты медленно положишь его на землю, и мы спокойно поговорим…
Вася замер, пытаясь вспомнить, где он слышал нечто подобное, да еще и не один раз.
– Э… – сказал он, поводя туда-сюда обломком лезвия. – Ну, я просто хочу…
– Положи его, – настойчиво повторяли эльфы на два голоса, медленно приближаясь. – Мы во всем разберемся, только избавься от этой штуки. Все будет хорошо, парень, все будет хорошо…
Миндалевидные глаза хозяев Высокого леса не отрывались от обломков клинка в человеческих руках.
Вася собрался выпустить рукоятку, но та словно прилипла к ладони. Мышцы странным образом сократились, и он обнаружил, что поднял меч, как для удара.
– Это не я! – поспешно сказал Вася. – Он сам! И вообще, почему вы хотите отобрать у меня эту штуку?
– Потому что она чрезвычайно опасна, – Вотофигэль Отважный увернулся от ловкого удара Васи. – А ты – шпион.
– Я-а? – гость с Земли задохнулся от возмущения и предпринял очередную попытку совладать с вышедшими из повиновения руками.
