– А Джейкоб уже готов к отъезду?
– Ответ отрицательный, – отзывается с кровати Джейкоб. – Я считаю, что все это плохая затея.
– О да, – мстительно заявляю я. – Он умирает от желания посмотреть на все эти дома с привидениями, пещеры с привидениями и замки с привидениями.
Джейкоб мрачнеет.
– Предательница.
– Я рад, – жизнерадостно восклицает папа. – Не могу обещать, что там будут призраки, зато какая там история!
Мрак возмущенно шипит.
Я закрываю молнию на чемодане и с бум-бум-бум на каждой ступеньке тащу его вниз. На улице я оглядываюсь на дом и вижу, как папа запирает входную дверь. Внутри у меня настоящий комок нервов.
– Он никуда не денется и будет ждать нашего возвращения, – говорит мама, по лицу догадавшись о том, что я чувствую. – Это просто смена декораций, свежий сюжет, новая глава. Нам предстоит написать целую книгу, – продолжает она, обхватив меня за плечи. – А как мы пишем?
– Понемногу, по страничке, – машинально отвечаю я.
Это мамина любимая присказка. Со дня своего падения в реку я все время цепляюсь за нее, как за веревку. Каждый раз, как я чего-то пугаюсь или нервничаю, я напоминаю себе, что ни одна хорошая история не может обойтись без крутых поворотов и завихрений. А любой героине полагаются приключения.
И вот мы усаживаемся в такси – родители, девчонка, привидение и разозленный кот – и направляемся в аэропорт.
В дороге мама и папа обсуждают расписание. Телевизионщики наняли местную съемочную группу и гида, и у нас есть неделя, чтобы снять все, что мы хотим. Папа сжимает папку с историческими сведениями о разных местах, а у мамы в руках тетрадка с каракулями, прочитать которые не может никто, кроме нее самой. Чем больше я слушаю, как они обсуждают и планируют, тем яснее понимаю, что это шоу рассчитано на несколько месяцев, даже если все пойдет гладко.
Ничего не случается раньше, чем случится, а потом – раз, и уже случилось. Это одна из папиных присказок.
Такси доставляет нас в аэропорт. Но высаживаются из машины уже не родители, девчонка, привидение и разозленный кот…
Потому что Джейкоб исчез.
Иногда он такое проделывает. Пропадает, улетучивается. И я не знаю, то ли он дуется, то ли просто пошел кратчайшим путем. Первый раз он пропал в поездке на восточное побережье, куда мы отправились в поисках маяков с привидениями для последней книги моих родителей. Только что был здесь, а в следующий миг бесследно исчез. Я тогда страшно перепугалась, решила, что он как-то привязан к нашей реке, что его держат какие-то невидимые узы, не давая отъехать больше, чем на десять или двадцать миль.
Но когда мы добрались до первого маяка, Джейкоб был там и ждал нас, сидя на ступеньках.
– Ну и что? – оправдывался он. – Меня в машине укачивает!
Типичный ответ Джейкоба.
Хотела бы я знать, куда он девается и что делает без меня. Мне интересно, нужен ли призракам сон, приходится ли ему возвращаться за Вуаль для подзарядки, или он просто вредничает.
Мы с родителями регистрируем багаж, проходим таможенный контроль и ждем посадки, а от Джейкоба по-прежнему ни слуху, ни духу. Я сажусь у окна, смотрю, как стремительно уходит вниз земля, и даже хочу, чтобы он остался дома.
– Дамы и господа, обратите внимание на сигнал «Пристегните ремни»…
Я открываю глаза и прижимаюсь лбом к иллюминатору. Солнце как раз выныривает откуда-то снизу. Трудно представить, что там под нами настоящий океан. По другую его сторону меня ждет новый незнакомый мир. Мир, полный тайн и секретов… и привидений.
Самое прикольное, что на этой высоте, в тридцати пяти тысячах футов над землей, сидя в металлической птице, я не чувствую Вуаль. Другая сторона ничего не нашептывает и не теребит меня за плечо, и поэтому кажется, что мне не хватает части себя. Я как Питер Пэн, разлученный с собственной тенью.
То, что рядом нет Джейкоба, положение не улучшает.
Я уговариваю себя не волноваться. Рано или поздно он всегда появляется.
Самолет начинает трястись – не сильно, это называется зона турбулентности, и Мрак с тревогой смотрит на меня из переноски, которая стоит под сиденьем передо мной. Он не издает ни звука, но прищуривает зеленые глазищи с таким видом, как будто в его временном заключении виновата лично я.
Папа задремал, но мама не спит, штудирует книгу под названием «Духи, Призраки, Шотландия». На вид какая-то дешевка – на обложке замок под полной луной и щупальца тумана, которые ползут к привидениям, небрежно обработанным на компьютере. Но я сама не замечаю, как увлекаюсь и, заглядывая через мамино плечо, начинаю читать раздел про Эдинбург.
Этому городу (не забыть бы, что произносится «Эдин-бург», а не «Эдин-берг») больше девятисот лет! В книге есть карта, а на ней отмечены парки и мосты, церкви и даже замок. Но город не такой большой, как я ожидала, всего несколько миль из конца в конец, он разделен на Старый Город и Новый Город.
– Новый Город, конечно, относительно новый, – поясняет мама, заметив, что я читаю. – Ему тоже больше двухсот лет. Но лучшие привидения, – добавляет она восхищенно, – все в Старом Городе.
– А где мы будем жить? – беспокоюсь я. И почти сразу догадываюсь, каким будет ответ – еще до того, как мамин палец опускается на карту прямо посреди Старого Города.
Превосходно. Я представляю, как это говорит Джейкоб, и откидываюсь на спинку кресла.
Смотрю в окно, как дневной свет заливает небо. Я вспоминаю о Джейкобе и снова начинаю волноваться – вдруг привидения не могут преодолеть водную преграду. Самолет начинает снижаться, а у меня на сердце тревога. К тому времени, как самолет садится, я уже в панике.
На выходе Джейкоба нет.
Нет его и в терминале.
И на эскалаторе, и в зоне получения багажа.
Но, когда багаж начинает выезжать по ленте транспортера, первое, что я вижу – это не красные и желтые полоски моего чемодана (да, я за Гриффиндор), а мальчика, сидящего на нем по-турецки. У Джейкоба слабость к эффектным появлениям.
Я вздыхаю с облегчением. Соскочив с транспортера, Джейкоб сует руки в карманы и хитро улыбается.
– Вот они, плюсы быть призраком, – весело говорит он, а я не могу решить, чего хочу больше: обнять друга или пихнуть кулаком в плечо. На его счастье, я не могу сделать ни того, ни другого.
Мы усаживаемся в черное такси. Мрак улегся на дно переноски и косится оттуда на Джейкоба, а тот строит рожицы маме, пока она называет водителю адрес гостиницы.
Несколько минут мы едем по самым обычным улицам с магазинами, парикмахерскими и банками. Потом, совершенно неожиданно, асфальт под колесами сменяется булыжной мостовой – мы как будто совершили путешествие во времени. Машина трясется на неровной дороге. У Мрака кровожадный вид, а Джейкоба того и гляди стошнит.
