– Американо с горячим молоком.
Блур щелкнул пальцами, и к ним тут же подлетел официант в бежевом пиджаке.
– Что-нибудь перекусить? – продолжал Эйнсли. – Вы завтракали?
– Не нужно, я сыт.
Они сделали заказ, и официант удалился. Затем Росс спросил:
– Джентльмены, у вас есть визитные карточки?
– Разумеется! – Блур достал вычурную серебряную визиточницу и протянул ему визитку.
– «Керр Клуге»?
– Совершенно верно! – Эйнсли улыбнулся ему снисходительно, словно учитель понятливому ученику.
– Вы – президент компании?
– Верно. А Джулиус – наш директор по оперативным вопросам.
Наступило короткое молчание. Имоджен тревожно покосилась на Росса.
– Ваша жена уже объяснила вам, зачем мы здесь?
– Нет. Откровенно говоря, я понятия не имею, зачем вы здесь, и хочу послушать.
– Ну хорошо, – ответил Блур тем же снисходительным тоном. – Насколько нам известно, вы прилетели в Лос-Анджелес, чтобы встретиться с человеком по имени Майк Дилейни; человеком, которого вы, основываясь на полученной вами информации, считали Иисусом Христом, вернувшимся на землю.
– Могу я спросить, от кого вы это узнали?
– От вашей жены, – с обезоруживающей улыбкой ответил Блур.
– Как видите, мистер Хантер, мы в курсе событий, – вставил Джулиус Хелмсли.
Росс, нахмурившись, посмотрел на Имоджен, затем на этих двоих.
– Что ж, в таком случае вы знаете, что вчера вечером Майк Дилейни погиб под колесами автомобиля. Водитель скрылся. Это имеет к вам какое-либо отношение?
– Росс! – с упреком воскликнула Имоджен.
– К нам? – повторил Блур. Он по-прежнему говорил так, словно обращался к несмышленому ребенку. – Помилуйте! Мы приехали сюда поговорить с мистером Дилейни, а не убивать его. «Керр Клуге» – уважаемая во всем мире компания. Убийствами мы не занимаемся.
– Но для меня в Египте и для бедняков в Африке делаете исключение? – парировал Росс.
– Прошу прощения? – тоном оскорбленного достоинства воскликнул Хелмсли.
– Несколько раз вас ловили на поставках на африканский континент просроченных лекарств, – ответил Росс. Имоджен бросала на него гневные взгляды, однако он не обращал на них внимания.
– Мистер Хантер, – заговорил Хелмсли, – диапазон сроков годности фармацевтической продукции – вещь достаточно условная. В разных странах он сильно различается. Торговые сети, с которыми работаем мы в Европе и в США, могут считать какие-то лекарства просроченными, однако это вполне хорошие, годные лекарства. Почему же не продать их по более низкой цене в бедные страны? Разве это не благое дело?
– Вас послушать, так вы просто святые, мистер Хелмсли, – заметил Росс.
– Знаете, люди любят демонизировать фармацевтические компании…
– Неужели? Интересно, с чего бы?
– Росс! – прошипела Имоджен.
– Послушайте, мистер Хантер, – снова заговорил Блур, – не буду ходить вокруг да около. Мы хотим получить то, что, как мы полагаем, хранится у вас. И готовы достойно за это заплатить.
– «Полагаем»? Вы напичкали мой дом «жучками», так что должны не полагать, а знать точно!
Щеки Блура слегка порозовели.
– Надписи на стенах – тоже ваших рук дело? Притворились религиозными фанатиками? Очень умно!
Блур промолчал.
– А Гарри Кука и его поверенного тоже убили вы?
– Росс, не только мы интересуемся тем, что попало к вам в руки.
– Вот как?
– Наверняка вы и сами прекрасно это знаете.
– И все, кто меня преследует, так же безжалостны, как вы? Как те громилы, что едва не пристрелили меня в Египте? Что пытались утопить в колодце?
– Где высокие ставки, там и риск, – пожав плечами, ответил Блур. – Иной раз людям приходится платить самую высокую цену. Так всегда было и будет, так устроен мир. Но у вас в руках то, что может этот мир изменить. Пробирка с жидкостью, содержащей в себе микроскопические частицы размолотого в порошок зуба Иисуса Христа. Представьте, что будет, если это сокровище попадет в дурные руки!
Росс, пораженный, уставился на Имоджен.
– Ты… ты все им рассказала? Этим подонкам?
– Никакие они не подонки, Росс! Это очень достойные люди, ученые. Они двигают вперед науку и меняют мир к лучшему.
– Да неужели?!
Подошел официант с кофе и печеньем на подносе. В его присутствии Росс лишь мерил своих противников гневным взглядом; едва официант отошел, он снова заговорил:
– Не объясните ли вы мне, джентльмены, зачем вам понадобилась ДНК Иисуса Христа? Я знаю, что вы серьезно занимаетесь генетикой. Может быть, хотите клонировать Его? Или боитесь, что это сделает кто-нибудь другой? Тогда вокруг начнут бродить толпы чудотворцев, исцеляющих все болезни, и оставят вас без куска хлеба.
– Я атеист, Росс, – улыбнулся Блур. – Мы и в самом деле, как вы сказали, серьезно занимаемся генетикой. Я не верю, что Иисус Христос – Сын Божий, чудотворец и так далее. Вся эта чушь меня не интересует. Однако в мире более двух миллиардов воцерковленных христиан, и многие из них покупают продукцию нашей компании. Так что речь идет об укреплении и расширении рынка. Ничего личного, просто бизнес.
– То есть? – спросил Росс. – Что-то я вас не понимаю.
– Все очень просто, мистер Хантер, – тем же снисходительным тоном ответил Блур. – Вы – потребитель, выбираете тот или иной продукт. Допустим, вы – верующий христианин и хотите купить таблетки от головной боли или от простуды. Чьи таблетки вы скорее приобретете: фирмы, о которой ничего не знаете, – или другой фирмы, у которой имеется ДНК Иисуса Христа?
Несколько секунд Росс молчал, переваривая услышанное, затем потряс головой:
– Это… это какой-то невероятный цинизм!
– Это бизнес, мистер Хантер, – Блур покровительственно улыбнулся.
Росс повернулся к жене:
– И что они предложили тебе, Иуда… то есть Имоджен? Тридцать сребреников?
– Росс, – ответила Имоджен, – они предложили оплатить нам ипотеку, закрыть все кредиты и еще многое сверх того.
– Мы готовы сделать вам очень щедрое предложение! – вставил Хелмсли.
Росс отмахнулся от него.
– Поверить не могу! У меня появился шанс совершить нечто важное для человечества – и тут ты решила меня продать? Сначала Сильвестри, а теперь этим ублюдкам?!
– Знаешь, Росс, да! Благо человечества меня не волнует, я делаю это только ради нас!
– Имоджен! Ты называешь себя верующей, христианкой!..
