Мальчишка, не старше Лёшки Долотова, а ростом и вовсе ему по плечо. Но Лёшка сейчас вернётся в двадцать первый век, а корнету прямая дорога на Богородск. А дальше — на Малоярославец, на Вязьму, на Красное. А потом…
А потом — на Березину. Туда, где погибнут остатки Великой армии, а сам Наполеон едва ускользнёт с горсткой солдат.
«…я что, завидую этому корнету?..»
— Вы уж простите, — тихо сказал Витька. — У нас совсем нет времени. Если не уйдём прямо сейчас — останемся навсегда.
— Что, «экстренное возвращение» заработало? — обрадовался Мишка. — Сколько у нас времени?
Витька показал растопыренную пятерню.
— Всего пять минут? Жаль… а может, дождёмся нормального пробоя?
— Долго ждать придётся, целый месяц. Батарея столько не протянет.
— Это уж точно. — Мишка уныло почесал переносицу. — Ну, значит, пора.
— Простите друзья… — негромко произнёс Азаров. — А почему бы вам не остаться? Уверен, вашим знаниям найдётся применение.
Витька невесело усмехнулся.
— Вы бы знали, корнет, сколько наших соотечественников только об этом и мечтают! Целые книжки пишут, даже жанр такой появился — “попаданцы”.
— Право же? — удивился Азаров. — Что ж, любопытно. Так я предлагаю…
— Нет. — мотнул головой Витька. — Нет, нельзя. Во-первых, мы не так много знаем, а во вторых…
— А во-вторых — родители! — перебил Мишка. — Если не вернёмся — не знаю, что с ними будет! Нет уж, мы возвращаемся…
Он спрыгнул с седла, нашарил в сухарке горбушку. Рыжая мягкими губами взяла хлеб с подставленной ладошки. Мальчик погладил кобылу по шее и вдруг обнял, прижался лицом к шерсти. Кобыла фыркнула и осторожно положила голову ему на плечо.
Азаров наклонился, потрепал рыжую по гриве.
— Удивительно, Мишель, как она к вам привязалась…
Мишка что-то буркнул и принялся тереть рукавом глаза.
— А значете что, — заявил Азаров, — забирайте-ка вы её с собой!
Мишка опешил:
— Куда ж я её дену? И вообще, мы живём на пятом этаже…
— Найдёте, куда. Чтоб такой молодец, да не сыскал дела коню и сабле? Станете лихим гусаром, верьте моему слову!
— Так Ерофеич заругается! — припомнил Лёшка. — Опять мы его без десятки оставим!
— Ничего, Алексис, с Ерофеичем я договорюсь. — успокоил Долотова корнет. — Так что, Мишель, берёте?
Мишка часто закивал головой, не отпуская шеи лошади. Глаза у него снова были мокрые. Рыжая благодарно потёрлась носом о меховую опушку его ментика.
— Ну всё, хватит сантиментов! — прервал идиллию Витька. — Миха, Лёха, две минуты осталось! Скидываем эту штуку, и поехали!
— Погоди! — Мишка бросился к коляске, схватил коробку и протянул Азарову. — Вот держите! Тут две дымовые шашки — помните, как в деревне, сработало? И ещё зажигалка, её надолго хватит, куда удобнее вашего огнива. А вот здесь — как с ними обращаться.
Азаров развернул листок.
— Странно написано, с ошибками…
— Нет, просто у нас другая грамматика, и даже алфавит! Видите тут нет буквы…
Витька дёрнул приятеля за рукав.
— Мих, хорош болтать, меньше минуты осталось! Давай, помогай!
Втроём они дёрнули вверх хобот лафета. Цепь держала крепко.
— Стоп! — Лёха схватился за шкворень. — Надо сначала выдернуть, иначе цепь не снимешь!
— Ну так выдёргивай! — заорал Витька. — сорок секунд!
Лёшка изо всех сил рвал гнутую железяку. Никакого эффекта.
— Заклинило… — прошептал он. — Да что ж такое… Сейчас я её гандшпугом…
И потащил с лафета окованный железом брус.
— Да бросьте вы, Алексис! — махнул рукой Азаров. — Тоже мне, сокровище! Не получается снять — забирайте с собой, я чай, не обеднеем без этого трофея!
Смартфон-детектор громко запикал. Прежняя надпись пропала, остались только меняющиеся цифры и значок — зелёная галочка.
Лёшка засунул гандшпуг в скобы, рванул напоследок цепь — та держала мёртво, — и запрыгнул в седло «Днепра».
— Двадцать секунд! — завопил Витька. — Миха, руку давай! Корнет, отойдите в сторону, как бы вас не зацепило…
Мишка подвёл лошадь к «Днепру». Рыжая прижимала уши, испуганно косилась на агрегат. Одной рукой он крепко держал повод, другую протянул товарищу.
— Ну что, поехали? — Витька ткнул пальцем в экран. Электронный писк сменился громкими, тревожными сигналами:
Азаров на своём Черкесе стоял шагах в пятнадцати от мотоцикла.
— Прощайте, корнет! — закричал Витька. — И помните: отсюда вам дорога на Березину. А дальше, через всю Европу, в Париж!
Корнет вскинул руку к киверу.
Лиловая вспышка перед глазами.
Провал.
Темнота.
XIX
Вы нам поможете?
Эта была другая темнота. Не та лиловая муть, что заполняет промежуток между прошлым и будущим, а уютная темнота подмосковной ночи — с высыпавшими на небо звёздами, с отсветами костров за рощей, весёлыми голосами недалёкого бивака.
Щёлкнул тумблер, луч выхватил из темноты кусты, кусок обочины, накатанную рубчатыми протекторами колею. Рыжая кобыла испуганно всхрапнула и шарахнулась, закладывая уши.
— Лёх, ты чё, дурак? — закричал Мишка. — Вырвется — сам ловить будешь! Она в жизни не видела электрического света!
И ласково потрепал лошадь по лоснящейся от пота шее.
— Хорошая, хорошая… Видишь, даже взмокла с перепугу!
Успокоившаяся было рыжая снова дёрнулась, попятилась — в Мишкиной сухарке заверещал айфон.
— Вот блин, шагу не успели ступить, уже названивают!
— Михаил, в чём дело? — раздался голос Каретникова. — Сергеич уже третий раз звонит. Вы где там застряли?
Мишка чуть не выронил смартфон.
— Алексей Борисыч, я… мы…
Витька сделал страшные глаза и замотал головой.
— … я наберу через минуту, ладно?
Пальцы его, сжимавшие гаджет, дрожали.
— Здесь что, до сих пор ночь на воскресенье?
— Да, непонятно, — согласился Долотов. — Я думал, там время идёт так же, как здесь. Куда двое суток делись?
