Проверялись мы серьёзно. «Лису» и «Погранцу» я верю. Если они сказали, что слежки нет, значит, нет. Эфир мы тоже сканировали, а маршрут движения я строил с учётом их проверок. Можно попробовать отправить «Рубика» одного, разложив ему всё по полочкам. Я однозначно на базу не пойду, причины объяснял, да и не люблю непоняток.
Малышев минуту помолчал, разглядывая стоящего в отдалении «Кубика».
– Опять логично, давай сделаем так. Ты говорил, у тебя есть связь своим шифром. – И Малышев изложил мне свой план. Я же говорю, умный и рисковый мужик. Подошедшему «Рубику» с ребятами я сказал просто:
– В общем, так, капитан. Моя договорённость со Смирновым исключает получение приказов от кого-либо, кроме самого Смирнова. Вы идёте на базу без нас. Мы даём вам свою рацию, и он со мной связывается. Если Смирнов не свяжется с нами через четверо суток, все наши договорённости с ним аннулируются. Ни с кем, кроме Смирнова, мы разговаривать не будем.
Мы вам не верим, в первую очередь тебе. Если бы вы со мной не были в Даугавпилсе, я посчитал бы, что вы работаете на немцев. Для дублирования пусть Центр подтвердит приказ шифром, который давался мне. Встречаемся в месте, которое я укажу по рации. Дальше с тобой и Смирновым встретится вот этот человек: полковник государственной безопасности Малышев Александр Иванович. Все дальнейшие контакты с ним, а он уже свяжется со мной и остальной группой.
Тебе напоследок скажу. С нами надо играть честно, передай это Смирнову. Ты со мной воевал и меня же обманул. Понятно, что ты выполнял приказ, но твой приказ к нам никакого отношения не имеет. Ровно, как и твоя группа больше не имеет никакого отношения к моему отряду. Мы всем отрядом вам за карателей обязаны. За Даугавпилс представлю к наградам, но к моему отряду вы даже не подходите. Ты знаешь, как мы относимся к предателям. Не было бы нашего совместного рейда и базы карателей, ты со своими людьми на деревьях бы уже висел. Все контакты с нами только через полковника или того, кого он пришлёт. Я вам больше не верю. Нас всех свои уже предавали.
Со мной и отрядом ушли «Лис», «Ким», «Багги», «Лето» и «Хаски». Хорошо подумав, ребята решили, что война везде одинакова, а пользы они больше принесут здесь, тем более что они уже за линией фронта и на войне, а вот отпустят ли их из разведцентра – это ещё большой вопрос. «Малыш» улетел с «Дочкой» и «Доком» в Штаты. Вероятнее всего, он будет постоянным курьером между Малышевым и «Доком» и будет возить отработанные технологии производства. Доверить это больше никому нельзя.
После встречи Малышева со Смирновым ко мне вернулась команда «Рубика». Смирнов дико извинялся – якобы это была инициатива ретивого генерала госбезопасности. Я сделал вид, что поверил, Малышев тоже с умным видом покивал. Лезть в бутылку нам не было никакого резона. Мне были необходимы пилоты со штурманами, а получить я их мог только от Смирнова. Зачем мне эти люди, я Смирнову не объяснил, но поставил условие, что мне нужны слётанные экипажи самолётов Пе-2 Северного флота, с не менее чем годовым опытом боёв и ночных полётов.
Услышав такое, Смирнов выпал в осадок, но сказал, что сделает. Он тоже уже привык, что я ничего не делаю просто так. «Малыш», «Дочка» с ребёнком, Эстер, «Док» и доктор, «Белка» и Авиэль с ребятами и девчатами ушли за линию фронта первыми и дальше по нашей схеме в США. Малышев, Степаныч, «Мишики» и «Сава» оставались в Москве для дальнейшей работы. «Лис», «Ким», «Хаски», «Лето» и «Багги» мне были нужны в Риге. Ненадолго. Было одно дело, которое я не мог сделать только со своими ребятами. Нет, в принципе мог, но пришлось бы потратить очень много времени на изучение заказанного мной у «Стерха» оборудования. Я так и планировал, но с появлением ребят можно было ускорить процесс.
Четыре пилота и четыре штурмана «пешек» прилетели тогда, когда забирали мою группу. Только после подтверждения Елагиным перехода Смирнов получил от нас с Малышевым всю остальную информацию и Малышева, Степаныча и «Мишиков» в качестве дополнительного бонуса.
С «Доком» я поговорил отдельно. Авиэль и «Дочка» свяжут его с Генрихом Карловичем и Клаусом, и дальше они будут работать вместе, продвигая новые лекарства и изобретения, а в финансах они теперь не стеснены. Я отдал «Доку» все свои запасы, кроме некоторых мелочей. Себе на «чёрный день» я оставлял в Риге небольшую, но очень весомую заначку, а понадобится – ещё наберём. Упыри в Риге ещё не закончились.
Авиэлю отдельно передал все финансовые документы и записи, захваченные мной и «Сержем» в Даугавпилсе. Разберётся, что с ними делать, не маленький, а что не надо, передаст «Лису», «Сержу» или «Доку».
«Док» и «Малыш» свободно говорят по-английски, «Дочка» учится, им и карты в руки. По договорённости со Смирновым уже на Большой земле к их группе присоединили десяток грамотных людей нужной нам национальности и сделали всей группе документы. Пора заниматься США вплотную. Осядет «Док» во Флориде, в оговорённых со мной районах. К его приезду на счета семьи Лерманов упадут очень приличные деньги, и «Док» займётся покупкой недвижимости и общей организацией заводов.
Вот только «Фею» с Таей не удалось выпихнуть. Даже их девчонок отправил с Авиэлем, а они вдвоём упёрлись и ни в какую. Пока всё это утрясалось, я собирал и перетряхивал все свои закладки и передавал координаты баз Малышеву и «Лису». Если у меня всё получится, сюда мы больше не вернёмся.
Глава 12
29 июля 1943 года
После выхода с базы у озера мы двое суток шли к последней пока не выполненной мною зимней разработке. До Риги в качестве моего заместителя идёт «Лис», только он, помимо Малышева, обладает необходимыми мне в Риге умениями. Просто перед основной работой мне было необходимо обкатать группу «Кима» и построить группу «Рубика», который был у меня теперь не наблюдателем и помощником, а в полном подчинении, без права самостоятельного выхода на связь. Без «Рубика» с его знанием немецкого языка мне сложно даже до места дойти, наиболее профессиональная часть моего отряда говорит только по-английски. Да и продукты на всё возрастающую нашу ораву мне где-то надо было набрать, а то традиционно жрут все, а запасаю я один.
Даже «Погранец» в первую очередь теперь за боеприпасы хватается. В сорок первом я радовался, что мне удалось захапать всего и много, а сейчас мы патроны поштучно считаем. Местных упырей в некоторых местечках можно по пальцам одной руки пересчитать, и те собственной тени боятся. Пошустрил «Погранец», натаскивая «пионеров» прошлой осенью, да и наши рейды этого года полицаев нехило повыбили.
Я, конечно, утрирую, патронов у нас всё же меньше, чем упырей всех мастей, но это пока. Теперь за линией фронта Степаныч, «Мишики» и Малышев. Главное – Степаныч. Валить отсюда надо. Валить как можно дальше, пока этот ухарь «вундервафлю» не применил. И неважно, что её пока нет, Степаныча это не остановит. Он и кустарным способом может такой ужас слепить, что дальше просто некуда.
Ноги надо делать как можно дальше. В другую страну, а можно и на другой континент, и быстрее, пока не началось. То, что мы на болоте выдумали, прилично изменит ход войны, но вот находиться в тылу у немцев становится небезопасно. От Степаныча ни маскировка, ни моя природная наглость не спасёт, он сам наглый до полнейшего беспредела. Подрезал у меня четыре ноутбука со всей информацией и сказал, что ему нужнее. Хорошо, что он не знает, что я специально ему именно эти ноуты подсунул.
