Фидель Кастро с готовностью согласился на приезд представителя советского руководства, расценив этот визит как возможность получить из первых рук информацию о ситуации в Советском Союзе и рассказать об обстановке на Кубе.
То, что Кастро интересный собеседник, разносторонне образован, компетентен в вопросах политики, экономики и других, обладает цепким практическим умом, недюжинными способностями к глубокому и всестороннему анализу, философскому осмыслению событий, — все это я знал. Но то, что, несмотря на присущую ему эмоциональность, он от природы одарен в полной мере таким качеством, как удивительная во всем тактичность, для меня явилось еще одним открытием.
За время многочасовых бесед Фидель не допустил ни одной колкости по адресу своих советских коллег. Был исключительно корректен в вопросах, в изложении своей точки зрения. Лишь в жестах, выражениях лица можно было прочитать недоумение, боль, тревогу по поводу происходящего в Советском Союзе.
«Так случилось, — говорил он, — что значение Советского Союза для мира переоценить невозможно. Мы все в долгу перед советскими людьми». Кастро с гордостью заметил, что Куба приняла на отдых и лечение несколько тысяч детей-чернобыльцев и готова делать это и впредь. «Я внимательно слежу за сообщениями из Москвы и о Москве. На развитие обстановки у вас оказали влияние нечистоплотные политики из определенных стран, да хватает, видимо, у вас и своих. У них далеко идущие цели».
По словам Фиделя, он никогда не верил в миролюбие вашингтонского руководства по отношению к Кубе. «Оно преследует лишь эгоистические интересы. Советский Союз для него противник. И этим все сказано».
Он хорошо понимал, насколько реальна угроза для существования самого СССР. «Это было бы самой тяжелой трагедией для всего мира». Кастро подчеркивал стремление Гаваны найти возможность для взаимовыгодного развития советско-кубинских отношений. «Советский фактор был определяющим во всей кубинской политике», — заметил он.
Мы посетили ведущееся с помощью Советского Союза строительство атомной электростанции. Казалось, Фидель знал там всех и вся. Объем уже выполненных работ превысил 80 процентов. Сами советские специалисты жаловались на нарушение сроков поставки комплектующих и многочисленные случаи несоответствия поставляемых изделий проектной документации.
«По возможности, — говорил Фидель, — дефекты надо устранять на месте и лишь в крайнем случае обращаться к советским производителям».
Куба переживала острейший энергетический кризис и в сооружении АЭС обоснованно видела выход из тяжелого положения. На следующий день мы побывали на построенном по новейшей технологии предприятии по переработке нефти производительностью до 12 миллионов тонн в год.
Имелось в виду, что на нем будет частично перерабатываться нефть, поставляемая нам в порядке взаиморасчетов из Латинской Америки, в частности из Венесуэлы. Короче говоря, было найдено оптимальное решение, поскольку транспортировка значительных объемов нефти не потребовала бы больших расходов из-за близости источников ее получения.
Перед глазами открывалась горестная картина: огромная территория нефтеперегонного завода, сплошь усеянная серебристого цвета трубами, котлами, резервуарами, противопожарными сооружениями, была безжизненной. Лишь немногочисленная охрана являла собой признаки жизни. Рядом, на берегу моря, таким же мертвым стоял мощный терминал по приему судов с нефтью. Он был также пуст…
К тому времени в СССР возникли серьезные трудности с сахаром. Грубо просчитались те, кто с пеной у рта доказывал, что советский рынок вполне может обойтись без кубинского сахара.
Фидель с полным пониманием отнесся к нашей просьбе об увеличении поставок сахара и на следующий день сообщил, что мы можем рассчитывать на поставку в самое ближайшее время 3–3,5 миллиона тонн сахара, и лишь попросил изучить возможность увеличения объемов поставок на Кубу продовольственного зерна и сырой нефти в счет ранее заключенных соглашений. И в данном случае, во избежание излишних расходов на транспортировку, на Кубу завозилось бы канадское зерно.
Кстати, наши специалисты в Кабинете министров СССР высоко оценили решение кубинской стороны по сахару и считали его более выгодным для нас. Срыв прежних договоренностей с Кубой был делом рук либо лоббистов, действовавших в рамках нового мышления в пользу американцев, либо являлся результатом некомпетентности, грубого просчета отдельных наших экономистов.
Ведь такие деятели, как А. Яковлев, Шеварднадзе, Арбатов, Аганбегян, Шмелев и другие, считали наши отношения с бывшими социалистическими странами, в том числе и с Кубой, невыгодными для Советского Союза. В жизни оказалось все не так!
После перевода в 1989 году торговых расчетов с бывшими социалистическими странами на долларовую основу началось стремительное разрушение экономических отношений в социалистическом содружестве в целом. Некоторые же экономисты утверждали, что одно лишь введение в действие такого порядка расчетов даст Советскому Союзу дополнительно 12 миллиардов долларов в год. То, что это липа, стало очевидно в первый же год.
Не мог не видеть этого и Горбачев. Разрушение экономической основы сотрудничества между бывшими социалистическими странами немедленно повлекло за собой слом всей политической системы взаимодействия.
Фидель Кастро надеялся на то, что в Советском Союзе кризис будет преодолен. Тем не менее он не мог предугадать сроков и потому думал над способами и путями выживания (в полном смысле этого слова) Кубы. Кубинское руководство решило постепенно предпринять шаги по введению рыночных отношений, шире использовать материальное стимулирование с учетом имеющихся возможностей, активнее налаживать трудоемкие производства, развивать фармацевтическую промышленность, предоставлять небольшие наделы земли для горожан в районах, где есть возможность. Вовне — попытаться наладить торговые отношения с новыми странами, развивать иностранный туризм, активно используя природные условия острова. По убеждению Кастро, строительство новой жизни должно неизменно подчиняться одному — интересам подавляющего большинства населения, что позволит обеспечить социальную справедливость и социальный мир.
Я часто вспоминаю свою поездку на Кубу, и, конечно, передо мной возникает образ Фиделя Кастро. Он был тверд в своих убеждениях. Его цель — процветающая социалистическая Куба. Вопрос в том, будет ли обеспечена преемственность курса Кастро и в будущем?
В последнее время уверенности в этом у меня прибавилось. Куба, Вьетнам, Китай непременно учтут трагические уроки Советского Союза. Жаль, что полигоном служит Советский Союз.
Здравомыслящие люди, сторонники социалистической идеи, социальной справедливости после всего случившегося поняли одно: судьбами людей труда шутить нельзя, народный режим должен уметь защищать себя, адекватно поступать по отношению к силам разрушения. Думаю, что наш отечественный урок, наши ошибки пойдут впрок, в том числе и нам самим.
Итак, мы потеряли всех своих друзей, они стали бывшими, новых еще не приобрели, для этого требуется время и соответствующая основа, которой пока нет, и появится она не вдруг.
