– А всю ту мизансцену? В тамбуре? Это ты подстроил? Спровоцировал, чтобы хирург себя выдал? Побежал? Договорился, чтобы поезд замедлил ход? И чтобы проводница вышла в тамбур и дверь стала открывать? Ты, кстати, ее предупредил? Или использовал втемную?
– Таня, Таня! Ну как же можно в столь опасных играх людей втемную использовать! Я не то что предупредил – Люба сама вызвалась.
– Героиня!
– Кстати, грамоту недавно наша проводница получила. И именные часики. За участие в задержании особого опасного преступника.
– А это-то ты откуда знаешь?
– Я, как тебе известно, человек свободный. Могу поддерживать отношения, с кем хочу.
– Вот как?! – вылупилась падчерица.
– Ты только матери своей, Юлии Николаевне, ничего все-таки не говори. А то заревнует.
– Смотри, она из Ульяновска, разведена, сын-подросток. Я не зря у нее паспорт смотрела.
– Я тоже внимательно прочел составленный тобой список.
– Валера, Валера! Старый ты сатир!
– Сатир – еще может быть. Но не такой уж и старый… Кстати, и еще кое-кто – из тех времен, чемпионата, и тех мест, города М., – приветы тебе передает.
– Кто же? Неужели мент-лейтенант вдруг решил в меня втрескаться?
– Нет-нет, про него мне Осянин ничего не сообщал, не тот уровень для генерал-майора полиции. А вот ты ту благообразную английскую парочку, с которой мы в М. познакомились, помнишь?
– Джон и Мэри? Естественно! Как они?
– Получил имейл от них. Приглашают нас с тобой в гости. Ну, не прямо к себе домой, а в принципе в Англию. Повидаться. Жить мы, естественно, станем в гостинице, но почему бы не повстречаться? А? Я думаю, может, махнем? В Музей восковых фигур сходим, в Национальную галерею, на собор Святого Павла поднимемся. На «Уэмбли», в конце концов, побываем. Не все же в России футбик смотреть.
– Н-да, Валера. Теперь мне все понятно.
– Что – все?
– И твое странное, вдруг возникшее пристрастие к футболу. И знакомство с этой парочкой с Туманного Альбиона.
– И что же тебе, спрашивается, стало ясно?
– То, что я с данными в Интернете могу работать, я тебе уже доказала, не правда ли? Так вот: ничего, что эти двое, Джон и Мэри, в городе Болтон живут? Не такой уж большой сити, кстати. Может, они еще в корпорации Би-эй-и-системз
[8] работают? Или в научно-исследовательском центре компании, что именно там, в Болтоне, расположен? Или на заводе, где тактические истребители собирают? Да и вообще случайно ли ты с ними обоими, товарищ полковник, в городе М. познакомился?
– Таня, Таня! Боже мой! Что вдруг за приступ паранойи?!
– Продолжаешь работать, дедуля? Нести трудную службу? Я не против, Валерочка, но только прошу: в эти шпионские игры меня не втягивай. Это дела серьезные, не то что незадачливых любовников по поездам ловить!
– Таня! – укоризненно и раздраженно воскликнул отчим. – Да за кого ты меня принимаешь? Неужели я тебя, самого дорогого мне человека, буду в наши разведчитских играх использовать! Да еще без твоего позволения, втемную? Даже не думай об этом!
Таня смягчилась. Ей маслом по сердцу пришлись слова Валерочки о том, что она самый дорогой для него человек. И ведь похоже было, что говорит он очень искренне!
– Ладно. Бог с тобой, Валерий Петрович. Если сам, без меня, то можешь вынюхивать и выслеживать на благо Родины сколько угодно. Горбатого могила исправит.
– Спасибо, что разрешила, – усмехнулся Ходасевич.
– Конечно, куда тебе деваться? Я ведь знаю вашу чекистскую присказку: однажды шпион – всегда шпион.
Авторы благодарят Марину Стройкину, начальника отдела маркетинга самарского филиала издательской группы «Эксмо-АСТ», за неоценимую помощь в работе над рассказом.
Мафия бессмертна
…И тут раздался настоящий выстрел…
…К четырем утра гости уселись играть в «Мафию».
Новогоднее возбуждение тихо сошло на нет. Уже выпили весь «Моэт и Шандон», раздали подарки (Тане достался неслабый «уотерман» с золотым пером), пробудили окрестный лес грохотом фейерверков и даже прошлись в подобии хоровода вокруг высаженной рядом с особняком серебристой ели (она была украшена золочеными шарами).
Татьяна Садовникова впервые встречала Новый год в этой компании. Она вообще не терпела новорусские понты, начиная от «брабусов» и кончая отдыхом на Сардинии. Ярмарки тщеславия ей хватало на работе – среди заказчиков ее собственного рекламного агентства. Но тут… Бывший однокурсник Борька Цесарский (по кличке Цезарь Борджиа) вдруг вынырнул из недр старой записной книжки и уж так упрашивал, так умолял Садовникову почтить в новогодье «его скромную избушку», что Таня скрепя сердце согласилась. Тем паче никаких более достойных предложений ей по поводу новогодней вечеринки не поступило. Да и сердце ее было временно свободно, а Цезарь Борджиа усиленно намекал, что специально для Татьяны пригласил (как он выразился) «великолепный экземпляр человеческой породы».
«Великолепный экземпляр» оказался редкостным и удивительно скучным красавцем. Звали его Денис Карпытин, и он уже к двум часам ночи успел надоесть Татьяне своим идеальным профилем и безукоризненными суждениями: «Современная женщина при правильной организации жизни и труда может эффективно сочетать работу в офисе с деторождением… В том, что женщина должна кормить мужчину обедом и ужином, проявляются не пережитки домостроя, а архетипические символы, служащие укреплению современной семьи…»
С самого начала новогодней вечеринки стало очевидно, что Цезарь-Цесарский пригласил Таню, конечно, не ради ее сватанья с Карпытиным. Не мог он всерьез думать, что скучный Денис хоть малейшим образом заинтересует блистательную Садовникову. На самом деле Борьке-Борджиа, провинциалу, вчерашнему сибиряку, некогда чудом поступившему на столичный психфак, хотелось похвастаться перед однокурсницей материальным выражением своих очевидных успехов.
А Цесарскому удалось к тридцати годам достичь едва ли не большего, чем всем прочим однокурсникам, вместе взятым. Цезарь организовал и возглавил свою частную клинику, где лечили психотерапией и психоанализом, гештальттерапией, психодрамой, йогой и еще бог знает чем, но непременно модным. Среди Борькиных клиентов состояли сплошь миллионеры, их жены, любовницы и собачки.
Борджиа вел свою передачу на телевидении; кроме клиники, он также имел обширнейшую приватную клиентуру из депутатов, министров, звезд кино и телевидения (словом, тех, кто при слове «клиника» начинает нервно вздрагивать и озираться)… Следствием карьерных успехов Цезаря стал загородный особняк в три этажа, яхта на соседнем водохранилище и жена-актриса.
