Когда-нибудь я смогу отблагодарить девочку. Я постараюсь, чтобы она ушла как можно легче, во сне.
Если она будет и дальше со мной общаться, я найду и другие способы благодарности.
* * *
Как и следовало ожидать, в Дианином телефоне оказалось больше сотни портретов. Станислав большой, Станислав маленький, анфас и в профиль, в парке и в кафе, с улыбкой и без улыбки. Пока Диана сидела в туалете, я перекачала все это богатство на рабочий комп.
Снимки были не слишком качественные – фотографических талантов Диана не имела. Я в свободные полчаса отобрала то, что можно было показывать людям и надеяться, что они опознают мужчину. И эти картинки я забрала в свой телефон.
После ужина Валера ушел работать, Лешка вымолил позволение врубить на полчаса любимую стрелялку, дед ушел в свою комнату. Я осталась на кухне и принялась разглядывать Станислава. Хотелось понять, что это был за человек.
И как вышло, что он собрался жениться на Диане…
Любовь, конечно, зла, но тут очевидно имелся расчет. Может быть, он безумно ревнив, думала я, и выбрал женщину, которая поневоле будет верной женой? Может быть, он такое же сокровище, как покойный Роман Родионович, и искал покорную рабыню? Узнал Дианину историю и понял – это ему подходит…
На кухню пришел дед – за большой кружкой горячего чая.
– Дед, что ты можешь сказать об этом человеке? – спросила я.
– Хочешь взять на работу? А кем?
– Нет, одна из наших девочек чуть за него замуж не вышла. Вот думаю…
– Физиогномистикой занимаешься?
– Вроде того.
Деду стало любопытно, он тоже внимательно разглядел Станислава.
– Это муж для всех соседок, – сообщил дед. – Рожа у него блудливая.
И у меня появилась третья версия. Покойник решил жениться, как ни странно, для того, чтобы развязать себе руки. Простодушная Диана первым делом засядет дома с младенцем, а он продолжит свои шатания по бабам без риска, что очередная подруга захочет стать его женой и попытается подловить его на беременность. Жена уже есть, солнышко, вакансия занята.
Может быть, Диана права, и убийца – женщина? Сбил с толку, наобещал всякого, потом передумал? Но не девятнадцатый век на дворе, нарушение брачного обещания – не трагедия на всю оставшуюся жизнь. Вот тогда, если верить романам, соблазненные и покинутые травились, стрелялись и топились в огромном количестве, а некоторые мстили изменщикам кинжалом, ядом и пулей.
Я подумала, что Диана вполне могла бы что-то этакое отчебучить, если бы Станислав ее бросил. Или в петлю, или сбросить негодяя в речку с проломленным черепом. Она ведь крепкая здоровенная тетка, а он… А он?..
Кажется, он был одного с ней роста или даже ниже, худощавый… Батюшки, он и точно был на покойного полковника похож, ничего себе карма!
Может, просто Господь уберег Диану от этого мужчины?
Но она беременна. Пока выносит, пока родит, пока выкормит и малость придет в себя – глядишь, уже тридцать пять. Шансы выйти замуж – символические.
– А кто это? – спросил дед.
И я рассказала ему всю историю.
Рассказывая, поймала себя на том, что уже показываю Станислава человеком загадочно-неприятным, а Диану – чистым ангелом, хотя никакой она не ангел.
– Просто он прорву баб перепробовал, – сказал дед, – и устал от них. Ему нужна была такая, чтобы с него пылинки сдувала.
– Дед, ты в жизни много видел. Могла бы женщина сбросить этого Станислава в реку?
– Почему нет? Если сейчас искупаться – воспаление легких обеспечено. И ей даже самой стараться незачем – дать тысячу бомжам и объяснить боевую задачу.
– То есть, она вызвала его на свидание, а вместо нее пришли какие-то мужчины и спихнули его в реку?
– Так точно.
Я не собиралась помогать Диане искать убийцу Станислава. Конечно, он, или она, или они заслуживают наказания, но не от рук этой дуры.
Я лишь развлекалась умозрительными поисками убийцы.
В салоне, где работает столько женщин, случаются недоразумения, пропадают кошельки, прилюдно вытряхивается грязное белье, и со всей этой дрянью идут ко мне – администратору. Приходится мирить маникюрш и ползать на четвереньках в поисках завалившегося за паровое отопление кошелька. Но тут – другое. Тут – игра жизни и смерти. Для Дианы – трагедия, а для меня…
Кто же знал, что близость смерти так возбуждает?
* * *
Как странно. Девочка дала мне совсем неожиданные ощущения. Она действительно может задрожать, услышав мои шаги.
Есть в мире существо, с которым у меня образовалась эта удивительная связь. Собственно, их несколько, девять или даже десять. Но с девочкой – не так, как с другими.
Она ведет себя правильно. Она впускает меня и не задает глупых вопросов. Конечно, вопросы есть, и я их понимаю, хотя девочка не облекает их в слова. Я отвечаю, и она слышит мои ответы.
Хорошая, умная девочка.
Велик соблазн общаться с ней почаще. Но нельзя.
Мне не дано принимать решения.
* * *
Когда помирала бабка, смерть была в двух шагах от меня, но я так устала, что мечтала об одном – заснуть на неделю и проснуться, когда все закончится. Если смерть совсем близко, но все никак не соберется подойти поближе, – это, это…
Ощутив ее приближение, я вздохнула с облегчением. Я только просила ее: сделай, милая, это безболезненно.
Гибель Станислава была для меня посередке между бабкиной и, скажем, какого-нибудь героя в кино. Она была лишена всякой физиологии – и в то же время абсолютно реальна. Я не знала этого человека и получала сведения о нем только от Дианы. Он был портретом в коммуникаторе и одновременно отцом ребенка, которого носила Диана. То есть, его жизнь как бы продолжалась в ее теле, и потому он был для меня не совсем мертв…
Диане он оставил ребенка, а мне – загадку.
Я понимала: скорее всего, тут роковая случайность. Но Диана ухитрилась навязать мне поиски убийцы! Я уже не могла не искать его.
Следующие Лешкины шахматы случились послезавтра. За шахматный час двадцать я должна была успеть сбегать на рынок за свежатинкой, купить там деду теплые шлепанцы, посмотреть в салоне новую оправу для Валериных очков и заскочить к Маше.
– Где-то я этого дядьку видела, – сказала Маша, посмотрев на портреты Станислава. – Точно, видела. Но где?
– И когда, – напомнила я.
– Точно, когда… В «Пирамиде»! Но когда?..
«Пирамида» была модным ночным клубом, но уже года два как со скандалом закрылась. Туда бегала наша парикмахерша Юля, когда с мужем развелась. Но своего нынешнего мужа она встретила не в клубе, где сверкала топами с пайетками, а в кабинете зубного врача, он ей пломбы ставил и ругался, что она так свой рот запустила.
