Первый пыл любви чаще всего проходит через год-два семейной жизни. В медовый год любящие живут обычно в эмоционально-телесных этажах любви. Затем либо они надстраивают над ними духовные этажи, либо их дом делается холодным домом, камерой тусклого сожития. Сохранить любовь нынешний человек-личность может, только сплавив ее с дружескими тяготениями, сделав ее многозвенной «любовью-товариществом».
Такой сплав — главное противоядие от угасания чувств, главное психологическое лекарство. Конечно, создавать его невероятно трудно, а иногда невозможно, но другого пути сохранить любовь, пожалуй, нет, и тут приходится выбирать: или сознательное (но не искусственное!) сращивание любовных и дружеских тяготений, или стихийное скольжение по течению — к смерти любви.
Здесь, видимо, лежит один из главных устоев нынешней психологической культуры любви — закон максимальной помощи своим чувствам: на одних парусах чувств далеко не уедешь, им в подмогу нужны моторы сознательно творимой душевной близости. Семейная жизнь — это часто плавание против ветра и против течения, и чтобы супружеский корабль не сел на мель, ему нужна хорошая оснастка…
Любовь и совместимость
Перевороты в нас ведут к огромным сдвигам во всех основах супружества. Рождается совершенно новый психологический фундамент брака: теперь это не просто влечение чувств, как раньше, а многогранная личная совместимость жены и мужа — совместимость их чувств, характеров, темпераментов, совместимость взглядов, интересов, привычек, поведения.
Совместимость — значит близость, похожесть или такая разница, когда характеры, взгляды, привычки не враждебны, а дополняют друг друга. Именно от такой многослойной совместимости — эмоциональной, духовной, моральной, сексуальной — зависит судьба брака: чем полнее эта совместимость, чем больше у мужа и жены близких сторон, тем лучше им друг с другом, чем меньше — тем тусклее их жизнь.
Слово «совместимость» родилось в биологии и медицине. Чтобы ткань, которую пересаживают в другой организм, прижилась (оказалась совместимой), ей нужно почти близнецовое родство с этим организмом. Для психологической совместимости важны не родство, а сходство, душевные «общие знаменатели»: достаточно, чтобы люди хотя бы в чем-то главном дополняли друг друга или были похожи друг на друга, как похожи березы разных пород, как похожи рифмующиеся слова. То есть надо, чтобы разные свойства людей не враждовали, а уживались между собой.
Такое уживание исключительно важно для семейной жизни, потому что полюбить можно разных людей, а сохранить любовь (или влечение) — только к совместимому человеку. И чем индивидуальнее люди, чем глубже их своеобразие, тем больше граней совместимости нужно их психологии, подсознанию.
Наилучшая совместимость — это, видимо, сплав похожести и полярности, и она стоит на трех китах: на родстве душ, то есть похожести душевного отношения к жизни; на духовной близости — близости интересов, взглядов, идеалов; на противоположности нервного склада. Лучше всего совмещаются люди, у которых близок душевно-духовный мир и полярны темпераменты (например, холерик и флегматик или сангвиник).
Любовь (и еще больше влюбленность) — стихийная сила, она приходит и уходит сама. Совместимость — чаще всего плод наших страданий, дитя нашей воли и чувств, сознания и поведения. Создавать ее приходится обычно каждый день, без перерывов: ведь люди все время меняются — взрослеют, стареют, у них растут дети, делаются другими уклад жизни, привычки, характеры, взгляды, пристрастия, и ко всем этим переменам надо все время приноравливаться, приспосабливать свою душу и поведение.
При этом не стоит ударяться в крайность и думать, что хорошие отношения у мужа и жены могут быть только при полной, всесторонней совместимости. Часто людей связывают далеко не все нити, но они терпимо относятся к не очень приятным для них черточкам в другом человеке, уважают его право на самостоятельность, «автономию». Кстати говоря, и эта терпимость к неизбежным недостаткам близкого человека, и уважение к его самостоятельности входят в число главных опор совместимости.
Полная, всесторонняя совместимость вообще бывает очень редко. Куда чаще встречается неполная совместимость, не всесторонняя, но разносторонняя, и ее обычно хватает для хороших отношений, если только бережно относиться к ней.
Лучше всего совместимость создается, когда ей помогает любовь. Любящие как бы обмениваются частицами своих «я», перенимают друг от друга какие-то черточки, свойства душ. Обмениваются не всегда лучшим в себе, а часто тем, что у одного ярче и что кажется другому притягательным. Это может быть и лихачество, и презрение к чужим нравам, и нетерпимость к инакомыслию, и культ вещей, и крикливый вкус… Но часто встречается в любви и доброе обогащение. Любящие обмениваются светлыми частицами своего «я» (к каждому «я» добавляется кусочек чужого «я» и как бы расширяет его). Люди перенимают привычки, манеры, мысли другого, заражаются даже свойствами чужого темперамента.
При этом обмен может быть и неравным: тот, кто слабее, больше получает от того, кто сильнее, а более сильный — меньше от более слабого (особенно если он не хочет этого). Впрочем, здесь есть и свои плюсы: такой неравный обмен уменьшает их неравенство, сближает уровень.
Бывает и так, что более развитый возносит себя над менее развитым, тычет его носом в его неразвитость. Он мешает этим обмену душевными ценностями, закрывает шлагбаум взаимному обогащению — то есть не только совместимости, но и самой любви.
Обмен частицами своего «я», психологическое обогащение друг друга — топливо любви, которое поддерживает ее огонь. Если этого топлива нет, любовь чаще всего гаснет.
Можно даже сказать, что любовь и обмен частицами своих «я» — одно и то же. В любви происходит примерно то же, что в общении детей с родителями. Малыши впитывают в себя манеры родителей, их жесты, интонации, отношение к жизни; многие частицы родительских характеров прямо вплавляются в детей, делаются частицами их характеров.
Любовь как бы возрождает в людях этот детский способ строить свое «я», детский метод создания своей личности. Чем моложе любящие, тем сильнее они заимствуют друг от друга отношение к жизни, взгляды, жесты, словечки. Чем старше люди (и чем они самостоятельнее), тем медленнее — но зато прочнее — идет у них обмен частицами своего «я».
Этот обмен идет на всех этажах психики — в сознании и в подсознании, в зоне чувств, воли, мыслей. Такое прибавление к одной личности черточек другой — одно из главных свойств любви, и оно сильнее всего действует в медовую весну супружества. Именно в первое время обмен частицами личности идет быстрее всего, и именно он создает в людях «общие знаменатели» — многогранную личную совместимость.
Любовь как бы сплавляет два «я» в систему «мы» — краеугольный камень хороших отношений: кроме чувств, их начинают скреплять общие интересы, взгляды — хотя бы в главном, общие увлечения и привычки (помимо особых, личных), похожий стиль жизни, близкая манера домашнего поведения.
Душевно умные выносят из медового года и зачатки культуры общения, которые они выстрадали в первых своих домашних штормах и штилях: умение уступать, терпимость к недостаткам близкого, понимание, что другой человек не может быть твоей копией и твоей собственностью и что, кроме общих взглядов и интересов, у него всегда будут свои, непохожие, и это неизбежно…
