Ломоносов требует настойчиво борьбы с поветриями, как он по-русски называет эпидемии. Меры эти должны состоять «в отвращении приходящего». Кроме болезней и эпидемий ученый обращает внимание на различные другие причины убыли населения, бытовые и социальные.
Он не закрывает глаза на черты отсталости, патриархальщины, на дикость феодальной страны и сурово осуждает проявления темноты и невежества, которые видел на каждом шагу. С раздражением описывает он церковные праздники: обжорство и разгул во время «широкой Масленицы», неумеренные и изнурительные посты и безудержное пасхальное веселье, когда повсюду «разбросаны разных мяс раздробленные части, разбитая посуда, текут пролитые напитки… лежат без памяти отягченные объядением и пьянством… недавние строгие постники».
Ломоносов убежден, что все эти обычаи «посягают на здравие человеческое», что «круто переменное питание тела» разрушительно для здоровья.
Конечно, эти идеи в условиях крепостнического строя тогдашней России были неосуществимы, но гений Ломоносова, его прозорливость указали последующим поколениям ученых-медиков верную дорогу в исследованиях.
Сергей Петрович Боткин
Великого русского клинициста Сергея Петровича Боткина по праву называют и одним из основоположников отечественной геронтологии.
Он родился в Москве в 1832 году в семье крупного торговца чаем, однако не пошел по стопам отца, как тогда нередко водилось, а выбрал иной путь — служение науке.
Окончив Московский университет и получив диплом лекаря с отличием и звание доктора медицины, С. П. Боткин принимает участие в Крымской кампании в отряде замечательного русского хирурга Н. И. Пирогова. После этого некоторое время совершенствовался в медицине за границей. Возвратившись на родину, организовал первую в России клиническую лабораторию.
Первым из русских медиков С. П. Боткин большое внимание стал уделять проблеме нервных центров. Он приходит к выводу: целостность человеческого организма определяется нервной системой. «Она, — писал Боткин, — регулятор его внешней и внутренней деятельности, обеспечивающей жизнь». С внешней средой связана и всякая болезнь человека, целостность его организма, деятельностью которого управляет нервная система. Так была создана знаменитая теория нервизма.
О значении теории Боткина И. П. Павлов писал: «Сергей Петрович был лучшим олицетворением законного и плодотворного союза медицины с физиологией — тех двух родов человеческой деятельности, которые на наших глазах возводят здание науки о человеческом организме и сулят в будущем обеспечить человеку его лучшее счастье — здоровье и жизнь…»
Уже на склоне лет Боткин непосредственно обратился и к проблеме долголетия. Его чрезвычайно заинтересовал вопрос патологии и физиологии старости. Боткин предложил подробно обследовать более 2 тысяч обитателей петербургских богаделен. По результатам обследования он прочитал врачам города ряд интереснейших лекций, в которых развил перед собравшимися свои взгляды на изменения, совершающиеся в старческом организме.
Склероз кровеносных сосудов без заболеваний Боткин считал физиологической старостью, а старение, сопровождаемое болезнями, относил к старости патологической.
При тщательном исследовании оказалось, например, что самое большое количество ожиревших приходится на возраст 60–70 лет, когда пожилые люди чаще злоупотребляют излишним питанием. Таких оказалось 57 процентов от общего количества, и всех их отнесли к группе «физиологического старения». Было замечено также, что расширение вен встречается чаще у женщин, нежели у мужчин; у стариков пульс реже, чем у старых женщин. Стенокардия («грудная жаба») у «старых, призреваемых в богадельнях, оказалась страданием редким». Видимо, в этих условиях пожилые люди волновались меньше, чем в обычной жизни.
Анализируя данные обследования, Боткин и его ученик А. А. Кадьян, впоследствии известный хирург, пришли к выводу, что атеросклероз, эмфизема, дряхлость, плохой слух, слабое зрение и другие болезни — вовсе не обязательные спутники старости. Это, утверждал Боткин, признаки преждевременного, патологического старения, болезненные явления, с которыми можно и должно бороться. Великий ученый считал, что человек, несомненно, может прожить значительно дольше, чем он живет сейчас, необходимо только детально, шаг за шагом исследовать механизмы старения. Лишь поняв их смысл, можно попытаться как-то на них воздействовать, научиться управлять процессами старения.
Таким образом, почти столетие назад Сергей Петрович Боткин поднял вопрос о необходимости изучения процессов изменения организма при старении и сделал первые шаги на пути науки, которая только сейчас начинает серьезное свое развитие.
Конечно, и другие русские ученые уделяли проблемам долголетия пристальное внимание. Так, в конце XIX — начале XX века отечественная медицина обогатилась интересными опытами Ивана Ромазовича Тарханова. Тогда же начал свою работу и известный русский ученый М. С. ильман. Старение он объяснял как процесс кислородного голодания клеток коры головного мозга и всего организма в целом. Здесь также следует вспомнить и о трудах таких видных ученых, как С. И. Метельников, М. С. Маслов, П. Ю. Шмидт, Г. Н. Сперанский.
Ученые ищут
Серьезным и значительным вкладом в мировую науку стала теория старения, выдвинутая великим русским ученым Ильей Ильичом Мечниковым.
И. И. Мечников родился в 1845 году в деревне Панасовке, что на Харьковщине, в семье гвардейского офицера. Способный, любознательный мальчик рано потянулся к науке и, блестяще окончив харьковскую гимназию, поступил в местный университет. Круг его научных интересов также определился довольно-таки быстро. Зоология, эволюция видов — вот что интересовало молодого ученого. Оказавшись стипендиатом министерства просвещения, Мечников на два года уезжает в Италию. В Неаполе случай его сводит с Александром Онуфриевичем Ковалевским, также талантливым ученым-зоологом, основателем нового направления в науке — сравнительной эмбриологии.
Знакомство двух молодых ученых перешло в крепкую дружбу и многолетнее научное содружество. Одна из их совместных работ была удостоена премии имени академика Бэра. Здесь, в Италии, Мечников знакомится и с другими замечательными соотечественниками, в частности с И. М. Сеченовым.
Отзываясь о молодом Мечникове, И. М. Сеченов писал: «Из всех молодых людей, которых я знавал, более увлекательного, чем молодой Илья Ильич, по подвижности ума, неистощимому остроумию и разностороннему образованию, я не встречал в жизни. Насколько он был серьезен и продуктивен в науке, уже тогда он произвел в зоологии очень много и имел в ней большое имя, настолько же жив, занимателен и разнообразен был в дружеском обществе».
Сделав ряд крупных открытий в сравнительной эмбриологии, И. И. Мечников в 80-х годах XIX столетия вплотную подходит к созданию знаменитой фагоцитарной теории.
Оказалось, что белые кровяные шарики буквально пожирают болезнетворные микроорганизмы, проникающие в тело человека. Это навело ученого на мысль о том, что белые кровяные шарики защищают организм человека от инфекционных заболеваний.
