За спиной слышал тяжелое сопение, треск сучьев, хриплые проклятия.
Подъем закончился, викинги оказались на гребне холма, без сил повалились наземь, некоторое время лежали, точно стадо выбравшихся из моря тюленей.
– Ну что, куда дальше? – Ивар поднялся, попытался оглядеться, но обзор во все стороны закрывали деревья, можно было разглядеть лишь синеющие на горизонте хребты.
– Понятно, куда. – Арнвид с трудом поднялся, сплюнул комок мокроты размером с голубиное яйцо. – Туда, где солнце восходит.
– Вставайте, бездельники, – Ивар оглядел распростертых дружинников. – А то сейчас нас «потомки» догонят, вновь начнут поклоняться, славословия всякие изрекать…
– Нет уж! – Нерейд вскочил первым, за ним начали подниматься остальные.
Даг некоторое время нюхал воздух, оглядывался, потом решительно махнул рукой и шагнул в проем между стволами. За ним затылок в затылок двинулись остальные.
На этот раз шли неспешно, но так, чтобы оставлять поменьше следов. В кронах верещали птицы, и злое солнце наблюдало за викингами желтым немигающим глазом.
Вождь миштеков храбрился, но в глубине его темных глаз прятался страх, даже выстроившиеся за спиной копейщики из сотни личной охраны не добавляли уверенности.
– Так ты утверждаешь, что никаких детей Кецалькоатля в ваших землях нет? – скрипучим голосом переспросил малорослый ацтек в одеянии жреца, а воин рядом с ним нахмурился.
– Нет, – сказал Пять Ягуар. – Откуда им тут взяться?
Большой отряд ацтеков появился в землях миштеков два дня назад, в тот момент, когда вождь сражался с сапотеками. Тогда он одержал победу, но примчавшийся гонец заставил спешно повернуть назад.
Незваные гости из Теночтитлана не грабили деревни, они просто шли прямо к Тилантонго.
Пять Ягуар вернулся в последний момент, перехватил ацтеков у самой столицы. К его удивлению, те не ринулись немедленно в бой, а захотели переговоров.
– И что, вообще не было никаких чужаков? – Гравицкоатль смерил правителя миштеков недружелюбным взглядом, – никто не появлялся?
– Никто, – Пять Ягуар говорил спокойно, хотя испытывал сильное желание вбить жрецу наглые слова вместе с зубами прямо в глотку.
Вождь хорошо знал, что сотня воинов из Теночтитлана стоит двух или трех его собственных, и понимал, что даже уничтожь он этот отряд, на смену ему придет другой, куда больше, во главе с самим императором.
– Хотя… – правитель миштеков заколебался. – Недавно нас посетили с визитом предки. Может быть, это их вы считаете детьми Пернатого Змея?
– Что за предки? – Гравицкоатль оживился.
– Их было девять. Могучие, с глазами из камня и телами из меди, они явились из глубины погребальных пещер, а потом пропали, рассеялись среди дыма! – Пять Ягуар презрительно обвел взглядом ацтеков, лишенных счастья общаться с прародителями.
– Что значит – исчезли среди дыма? – жрец по-птичьи замигал. – Где это произошло?
– Там, на месте сражения с подлыми сапотеками. Предки вдохновили нас на битву, а потом посреди дня опустился туман и они пропали.
– Клянусь диском Уицилопочтли! – Гравицкоатль сжал кулаки, крохотные, точно у ребенка. – Ты дашь нам проводника!
– Куда? – изумился вождь миштеков. – В страну предков?
– К месту битвы! – прошипел жрец, повернулся к стоящему рядом воину. – Где там у нас были рабы? Мне нужен один.
Пять Ягуар подозвал одного из десятников, сказал, стараясь, чтобы голос звучал уверенно:
– Вместе со своими воинами проводишь… эээ… гостей до места нашего триумфа.
– Как прикажет владыка, – десятник поклонился, отступил на шаг.
Из задних рядов ацтекского войска вытащили голого человека со связанными руками, сноровисто уложили на землю, прижали руки и ноги. Гравицкоатль снял с пояса обсидиановый нож.
– Владыка Ночи, Темное Солнце! – выкрикнул жрец, с хрустом вонзая клинок в тело жертвы. – Могучий Тескатлипока, ты отправил нас в этот поход, так подскажи, куда идти дальше!
Раб забился в корчах, но ацтеки держали крепко. Гравицкоатль вытащил дергающееся сердце, зажал в окровавленной ладони, поднял, точно предлагая небесам.
Солнце, только что светившее ярко, померкло, кое-кто из миштеков испуганно завопил, показывая вверх. Пять Ягуар глянул в зенит и невольно сделал защищающий от зла священный знак.
Возникшее непонятно откуда черное облако закрыло солнце, приняло очертания громадной ладони, один из ее пальцев вытянулся, указывая на восток.
– Спасибо, могучий! – Гравицкоатля трясло, но он поднялся, небрежно отшвырнул жертвенное сердце, нож, не вытирая, повесил на пояс. – Мы отправляемся немедленно… Прощай, вождь.
Ацтекские воины развернулись одновременно, как один человек, колыхнулись перья на шлемах.
– И все же они безумцы, – прошептал Пять Ягуар, глядя вслед уходящим и не зная, какого бога благодарить за то, что обошлось без сражения.
Черное облако в зените неспешно таяло.
Стрела вонзилась в бок оленя, Ивар услышал хруст ломающихся ребер, брызнула темная кровь. Животное сделало прыжок, еще один, но тут же рухнуло, скребя землю копытами.
– Отличный выстрел, клянусь всеми рунами, – Арнвид одобрительно кивнул.
– Мастерство не пропьешь, – ответил Нерейд, снимая с лука тетиву. – Хотя я пытался, еще как пытался…
– Кари, Даг, освежуйте его, – приказал Ивар.
Третий день шли по пологим горам, даже скорее по обрывистым холмам, поросшим густым лесом. Переходили вброд бурлящие потоки с чистой и холодной водой, поднимались по крутым склонам, изредка попадающиеся селения обходили стороной.
Кари и Даг приволокли тушу, ловко сняли шкуру, начали резать мясо на крупные куски. Затрещал разведенный Арнвидом костер, жидкая струйка дыма потянулась вверх, растворяясь в густой кроне.
Ивар не хотел, чтобы их заметили, поэтому место для стоянки выбирал очень тщательно, а ветки для костра велел собирать только сухие.
Багровое раздувшееся солнце потихоньку уползало за горизонт, сумерки густели, викинги сидели у огня, переговаривались, поглядывали на шипящее над углями мясо.
Ивар лежал на земле, опершись затылком о бревно, глядел в пламя. Мысли текли вялые, ленивые, все больше о том, сколько им осталось до побережья, как там Эйрик…
– Конунг, – негромко сказал Нерейд, и в голосе его была тревога. – Глянь, это мне кажется или как?
Ивар поднял глаза, нашарил лежащий рядом меч – по ту сторону костра, на самом краю зарослей, в тени кустов стоял кто-то невысокий, сгорбленный, в длинной белой одежде.
Пламя поднялось выше, осветило гладкое, точно из багрового камня высеченное лицо, темные глаза, седые волосы.
