Цокот копыт заставил Ивара вздрогнуть. Он еще сильнее вжался в теплые камни, стараясь стать таким же серым, незаметным. Рука сомкнулась на шершавой веревке.
Этот конь был черный, словно статуя из агата, и солнечный свет искрами играл на смоляной шкуре. Алая грива реяла по ветру, будто кусок пламени, того же цвета хвост казался огненным фонтаном. Едва перебирая мускулистыми ногами, изящный жеребец мчался со скоростью летящей стрелы.
– Давай! – рявкнул Ивар, вскакивая на ноги.
Сети взметнулись вверх, в кустах замелькали человеческие фигуры, вскинулся Ингьяльд, поспешно замахал руками. Жеребец заржал, но остановиться не смог и с треском влетел в сеть, точно огромная цветастая рыба.
– Закручивай его, закручивай! – проорал Ивар, надрывая горло.
Мимо пронесся Лычко с выпученными глазами, наткнулся на Харека, тащившего навстречу другой конец сети, едва не упал. Нерейд швырнул аркан, промахнулся и разразился такими проклятиями, что от них поседел бы и йотун. Ингьяльд продолжал шептать и рисовать в воздухе руны, жеребец отчаянно бился в сети, видно было, как из порезов, на черной коже сочится прозрачная кровь.
– Быстрее! – Ивар швырнул аркан, но, прежде чем веревочная петля долетела до коня, сеть лопнула.
Жеребец с торжествующим ржанием замолотил копытами по воздуху, скакнул вперед, сбив с ног загородившего путь Кари, и в одно мгновение исчез.
– Я не успел… – растерянно обронил Ингьяльд. Висящие перед ним в воздухе руны негромко шипели и мерцали желтым.
Кари с тяжким кряхтеньем поднялся на ноги. На лице его застыло удивление, он осторожно щупал левый бок.
– Мы все не успели! – проговорил Ивар, глядя на обрывки прочнейшей сети, способной удержать верблюда.
Так и не использованные руны с мягким шорохом полопались, растаяв в белесой дымке.
Со стороны ложбины волной накатило гневное ржание, послышался топот десятков копыт.
– Похоже, у нас сейчас будут неприятности, – сказал Ивар звенящим от напряжения голосом, – А ну-ка – все надевайте доспехи, и в круг!
Едва успели выставить щиты, сбиться в ощетинившийся лезвиями клубок, как в овраг вкатилась лавина бешено крутящегося воздуха. Из многоцветного вихря, выдирающего с корнем кусты, вылетали длинные шипящие искры, и слышно было, как трещат под копытами камни.
– Одину слава! – крикнул Ивар, поднимая меч. Сердце захолодело – сколько мгновений они проживут после сокрушительного удара? На скорости и камушек опаснее стрелы, а тут одержимые яростью тяжелые звери…
Не добравшись до людей нескольких шагов, вихрь замер, пыль осела. На викингов яростно глядели самые красивые создания, которых Ивар видел в жизни. Сравниться с ними могли разве что единороги, но от тех веяло волшебством, это же были просто животные.
Безумно красивые животные.
Глаза крупных жеребцов, которые сгрудились вокруг, блестели бешенством, копыта нетерпеливо рыли землю, из груди то одного, то другого вырывался гневный храп.
Кони были смертельно опасны, но ими нельзя было не залюбоваться. Блестящая, как шелк, шкура, идеальная стать. Безумные масти, которые не встретишь среди обычных лошадей: розовый с черной гривой и хвостом, бирюзовый с золотистыми волосами, темно-синий, словно Дорогой бархат, и белый как снег…
– Вввыы напали на нашего брата! – вполне членораздельно проржал один из жеребцов. Настоящий гигант, он почти на голову превосходил остальных, – И достойны смерти!
– Может быть, – ответил конунг, демонстративно приподнимая клинок. – Но мы будем сопротивляться! Я думаю, ты знаешь, что такое оружие?
Жеребец гневно фыркнул, поднялся на дыбы. Копыта ударили по воздуху, стало видно мускулистое брюхо, пук волос ближе к хвосту.
– Что может ваша жалкая сталь? – В ржущем голосе звучало искреннее презрение.
– Она – ничего! А вот мы с ее помощью – убивать и калечить! – прорычал Кари, вскидывая дубину.
– Красноречиво, но можно обойтись и без стали, – согласился Ингьяльд, кончиком меча рисуя в воздухе какие-то символы. Словно сотканные из темного дыма, руны угрожающе разбухли и поплыли вдоль оврага. Стоящие на их пути кони шарахнулись в стороны.
– Уходите! – Громадный жеребец, в глазах которого мелькнула неуверенность, топнул копытом, раздробив в пыль прочный на вид камень, – Нам ведомо колдовство, и мы умеем с ним бороться. Если не покинете наши горы через два дня, то наши копыта найдут вас…
Он вскинул голову. Громогласное ржание переросло в грохот, словно где-то рядом случился обвал, и прокатилось по оврагу. Вокруг викингов все пришло в движение, Ивара обдало ветром, полным запаха лошадиного пота, и ложбина опустела.
– Ничего себе!.. – Нерейд поднес руку ко лбу. – А я уж думал – все, растопчут и не почешутся… Что делать будем, конунг?
– Уходить, – мрачно сказал Ивар, – По мне, так проще сразиться с Костяной Ногой и отбить у нее лошадей, чем вступать в схватку с этими бешеными жеребцами. Собирайтесь!
Когда двинулись в путь, на лице каждого легко читалось уныние. Только Ивар выглядел бесстрастным, словно неудача случилась не с ним. Он шагал, надменно вскинув голову, и при взгляде на него даже у самых отчаявшихся становилось чуть легче на душе, а желание ныть и жаловаться пропадало.
До темноты далеко уйти не успели. Миновали крутой склон и почти добрались до водопада, когда на горы мягко опустилась ночь.
– Останавливаемся, – решил Ивар, – и если я не ошибаюсь, то в одном из мешков должен быть бочонок с пивом…
– Был такой, – оживился Нерейд. – Как сейчас помню, его Кари тащил!
Далеко на юге, черным зверем закрыв небосклон и ворча, словно обиженный медведь, изрыгала зарницы гроза. Потрескивающий костер вырывал из тьмы хмурые физиономии, но когда из огромного мешка, который с легкостью пушинки тащил Кари, извлекли блеснувший округлыми боками бочонок, то даже угрюмый Лычко оживился.
Ивар легким движением выбил донышко, но вместо ожидаемого хмельного аромата носа коснулась кислая вонь.
– Это еще что? – с обидой в голосе полюбопытствовал сидящий рядом Ингьяльд. Даже в темноте было видно, что эр иль слегка позеленел.
– Прокисло, – разочарованно вздохнул Нерейд. – Счастье еще, что бочка не лопнула прямо на спине у Кари!
Викинги разочарованно загудели.
– Ладно, отставьте это куда-нибудь в сторону, – велел Ивар, отодвигая бочонок. – Харек, твоя очередь сторожить. В середине ночи разбудишь Кари…
Проснулся Ивар от громкого и равномерного храпа – будто кто-то катал сучковатое полено по железному листу. Несколько мгновений он ворочался, пытаясь сообразить, кто же может так храпеть, а потом резко сел.
Солнце еще не успело взойти, горы утыкались вершинами в светлеющий небосвод, а камни вокруг блестели от капелек росы. Дружинники спали вповалку около кострища. Нерейд тихонько посвистывал, чуть слышно рокотало в груди у Скафти, но громогласные звуки доносились откуда-то со стороны.
