Таков был мой выпускной. Мне нравилась моя героиня. Она была безнравственна, но я считаю, что социопаты не осознают, что они социопаты. Поэтому она просто думала: «Что такого произошло?»
Я видела классический фильм, в котором Джин Тирни играла социопатку. Фильм назывался «Бог ей судья». В нем она сталкивает ребенка в инвалидной коляске со скалы. Когда муж задает ей вопрос: «Тимми, почему ты так поступила?», она отвечает: «Но дорогой, нам нужно проводить больше времени вместе». Мне всегда казалось, что это до странности уморительно, и я создала Кортни Элис Шейн на основе нее, персонажа, который стал моим реверансом в сторону классического Голливуда. С Дарреном Стейном, великим писателем и режиссером «Королев убийств», я превратила Кортни Шейн в культового персонажа. Другие девочки также прекрасно поработали.
В 1997 году я приступила к съемкам в еще одном фильме, «Фантомы», студии Мирамакс, снявшей «Крик». Во время съемок меня отправили на кинофестиваль Сандэенс. В этот раз я приехала править балом. На фестивале в тот год просматривали четыре моих фильма: один короткометражный и еще три.
Один из фильмов назывался «Попутчики». Действие происходило в 1950-х годах, прекрасный небольшой фильм, с великолепным художником-постановщиком, великолепным художником по костюмам и великолепным режиссером. Джереми Дэвис, один из исполнителей главных ролей, с которым я была знакома до съемок, также принимал участие. С ним я снималась в сцене с обнаженной грудью: по сценарию я пытаюсь его завести, а у него никак не вставал. Я снималась с обнаженной грудью в «Поколении Doom», и я думала, что в этот раз мне будет проще, потому что я знала актера, но оказалось гораздо сложнее. Сложнее оторваться от тела, как я делала в «Поколении Doom», и я почувствовала это. Я плакала во время съемок сцены.
На премьере «Попутчиков» на фестивале я заняла свое место в кинотеатре, мое сердце и нервы прыгали, так как я скоро должна была увидеть себя на экране, к чему так и не могла привыкнуть. Мой менеджер, Джил, сидевшая рядом со мной, шептала мне на ухо, что глава студии Мирамакс сидела позади меня в кинотеатре. Мирамакс, владелец «Диснея», была невероятно влиятельной компанией, которой принадлежала студия, снявшая «Крик» и работающая над фильмом, в котором я снималась в главных ролях с Беном Аффлеком, «Фантомы». Огни погасли. Я видела имя главы студии в благодарностях «Крика», но не знала его в лицо. Я не хотела оборачиваться, чтобы не выдать себя поэтому я смотрела перед собой. Я погрузилась в просмотр фильма. Сцена с обнаженной грудью началась, и мне хотелось, чтобы земля разверзлась и поглотила меня. Начнем с того, что съемка сцены далась с трудом, я сидела и вспоминала, как плакала после. Я вжалась в кресло. Я заметила, как мой менеджер повернулась к главе студии и кивнула. Когда я проигрываю те события в голове, меня всегда бросает в холод от того кивка. Я думала, что бы он мог значить двадцать лет. Теперь я знаю.
Теперь мы все знаем имя Монстра, но я решила не называть его имя. Мне не нравится его имя, хоть я и знаю его, и может быть, ты знаешь, я отказываюсь использовать это имя в моей книге.
Когда фильм закончился, глава студии ушел; он, должно быть, ушел рано. Джил кипела от воодушевления, рассказывая мне, что глава студии пригласил меня на деловую встречу на следующий день – 10:00, встреча в лучшем отеле в Парк-Сити, Стейн Эриксен. Встречу назначили в ресторане. Позже я думала, как получилось договориться о встрече во время фильма. Джил сказала, что глава студии открывает звезд, и передо мной лежал шанс произвести впечатление. Я сказала ей, что, поскольку уже снималась в двух его фильмах, ручаюсь, я произвела нужное впечатление, и спросила, зачем мне присутствовать на встрече, если меня уже наняли. Но она настояла на встрече, и я пошла. Я сказала «да», и встречу внесли в мой и так перегруженный график на следующий день. Джил сказала, что тот человек обладал невероятной «властью» в Голливуде; я чувствовала это по ее взволнованному голосу в момент разговора о нем. Я была настолько новенькой в высших эшелонах киноиндустрии, что я не знала об этом человеке и характере его власти. Я не знала то, что многие так хорошо знали, что он был хищник, и я шла к ловушке – ловушке, которая дала начало двадцатилетнему сговору.
На следующий день я рано встала, готовая к встрече, перед целым днем общения с прессой по остальным трем фильмам на фестивале. Меня потрясала просто мысль о списке дел, но я думала, что с поддержкой Джил мы справимся.
Я много думала о том дне, когда в мою жизнь ворвалось зло. В тот день меня сопровождала камера MTV. «День из жизни Роуз Макгоуэн» – тема передачи. Съемочная группа MTV должна была ждать меня снаружи отеля до моего возвращения со встречи. Я пнула саму себя сквозь годы, потому что, перед тем как пойти на ту судьбоносную встречу, я повернулась к камере с широченной искренней улыбкой и сказала: «Я думаю, моя жизнь наконец становится легче».
Я думала, раз у меня появилась небольшая финансовая стабильность и обстановка вокруг меня наладилась, то жизнь стала проще. Я устала выживать, я устала от страха, я устала от боли, я устала быть раненой. Я хотела парить. Я хотела летать. Я хотела быть свободной. Вместо этого я получила тюремный срок.
Я помахала камере на прощание, вошла в отель и отправилась в ресторан. Я чирикнула «Доброе утро!» угрюмому администратору ресторана. Он сказал мне, что глава студии разговаривает по телефону, работает в офисе в своем номере, и мне нужно подняться туда и подождать. Я улыбнулась и поблагодарила его, но он отвернулся без улыбки. Помню, подумала, Что ж, он не очень-то дружелюбный.
Я нашла нужный номер и постучала. Два мальчика-ассистента открыли дверь. Я снова чирикнула «Доброе утро!». Они промолчали и опустили глаза. Я подумала, О Боже. Они тоже не очень-то дружелюбные. Они тихо вышли за моей спиной, оставив меня перед комнатой.
У большинства людей ассоциация с «номером отеля» – это кровать, шкаф и небольшая ванная. Номер Монстра занимал весь этаж. Возможно, около трех тысяч квадратных метров, размеров со средний или большой дом, точно не комнатка, которую рисует разум.
Я вошла в самую большую комнату, которую когда-либо видела, в ней был мой босс, Глава студии собственной персоной. Он сидел на краю огромного дивана и громко говорил по телефону. Он жестом предложил мне сесть и продолжил говорить еще минут пять. У меня было время рассмотреть его. Он мгновенно вызвал омерзение.
Глава студии не отличался ни малейшей привлекательностью; скажем, будет величайшим преуменьшением века сказать, что он бы никогда не выиграл конкурс красоты. Ну, может, конкурс красоты в аду. Он бы получил титул самого чудовищного. Он был огромным человеком, вверх и вширь, с маслянистой кожей, угреватым лицом, мясистым носом-картошкой и к тому же губошлеп. Его правый глаз прикрывался больше, чем левый, что придавало его лицу асимметрию. Он напоминал мне растаявший ананас.
Он мог бы стать бугименом ваших самых страшных ночных кошмаров.
Он стал моим.
Я сидела на дальнем углу дивана, пока он громко разговаривал по телефону. Я смотрела в потолок, чтобы не видеть его лица. Наконец он договорил, и мы перешли к встрече. Я решила, что проявлю себя со своей лучшей стороны – пущу в ход интеллект и остроумие, чтобы доказать, что я не соответствую стереотипам об актрисах. Будучи новичком, я уже негодовала, когда на меня навешивали распространенные среди актрис ярлыки. Я была уверена, что нам предстоит работать много лет, и мы были здесь, чтобы спланировать мою грандиозную карьеру. Так мой менеджер охарактеризовала нашу встречу. Такими были мои искренние, восторженные ожидания. Я имею в виду, если ты уже делаешь отличную карьеру в компании, разве ты не будешь считать себя ценной сотрудницей с большим будущим? Оглядываясь на прошлое, я готова обнять себя и пожалеть за наивность. Я действительно считала, что пришла на деловую встречу и что этот урод интересовался моими мыслями. Я так ошибалась.
