– Я цитировал Библию на английском, – сказал он, сочиняя на ходу. – Это место, когда Авраам разгневался. Разве не сказал Авраам, что зло ходит по земле во многих обличьях? Долг верующего состоит в том, чтобы… в том, чтобы остерегаться зла, любого зла, всякого зла! Не так ли?
Мулла странно посмотрел на него и процитировал из Корана:
– «И сказал Бог Ибрахиму: я сделаю тебя для людей имамом. Сказал Ибрахим: и из моего потомства? Сказал Бог: не объемлет завет мой неправедных».
– Я согласен, – ответил Лочарт. – А теперь я должен обратить свои мысли к Богу, Богу Единому, Богу Авраама, и Моисея, и Иисуса, и Мухаммада, да славится имя Его! – Лочарт закрыл глаза; сердце колотилось в груди.
В любой момент он ждал удара прикладом в лицо от разозлившегося молодого иранца или крика муллы, требующего остановить автобус. Пощады он не ждал. Но момент прошел, и его оставили наедине с его, как они думали, молитвами.
Мулла вздохнул, теснота заставляла его прижиматься к этому неверному. Интересно, как неверный совершает молитву? Что он говорит Богу – даже человек Книги? Воистину они достойны жалости!
АЭРОПОРТ БЕНДЕР-ДЕЙЛЕМА. 12:32. Машина с эмблемой иранских ВВС пролетела мимо сонных охранников у ворот, на которых трепетал зеленый флаг Хомейни, и в клубах пыли остановилась возле трейлера, в котором размещался рабочий кабинет Руди. Из машины вышли два офицера в чистых, аккуратных мундирах. Их сопровождали три человека из «зеленых повязок».
Руди Луц вышел из трейлера, чтобы поприветствовать офицеров – майора и капитана. Когда он узнал капитана, его лицо просветлело.
– Привет, Хушанг, а я тут все гадал, как ты…
Тот из офицеров, что был постарше, оборвал его:
– Я майор Казани, служба разведки ВВС. Что делал подконтрольный вам иранский вертолет, пытаясь покинуть воздушное пространство Ирана, раз за разом отказываясь подчиниться указаниям перехвата и полностью игнорируя приказы наземной службы радиолокационного контроля?
Руди непонимающе уставился на него:
– Только один из моих вертолетов находится в воздухе, и он выполняет экстренную эвакуацию пострадавших, которую запросил центр радиолокационного контроля Абадана.
– Его регистрационный номер?
– ЕР-НXX. Что все это значит?
– Именно это я и хочу выяснить. – Майор Казани прошел мимо него в трейлер и опустился на стул.
«Зеленые повязки» и второй офицер вошли за ним следом и закрыли дверь.
– Что такое этот НXX? Это двести шестой или двести двенадцатый? – спросил майор.
– Это двести шестой. Что в…
– Сколько двести двенадцатых у вас здесь?
– Два. НXX и НGС. Абаданский радар вчера выдал НXX разрешение на рейс в Ковисс для экстренной эвакуации пострадавших во время нападения федаинов на рассвете вчерашне…
– Да, мы об этом слышали. И о том, как вы помогли «стражам» отправить их в ад, которого они заслуживают, за что вам большое спасибо. Является ли ЕР-НВС регистрационным номером двести двенадцатого вертолета компании «С-Г»?
Руди замешкался с ответом:
– Так сразу я сказать не могу, майор. У меня нет здесь списка всех наших двести двенадцатых машин, но я мог бы выяснить. Если мне удастся связаться с нашей базой в Ковиссе. Радиосвязи нет уже сутки. А теперь, пожалуйста, я помогу, чем могу, но что все это значит?
Майор Казани закурил сигарету, предложил одну и Руди, но тот покачал головой.
– Речь идет о двести двенадцатом, ЕР-НВС, мы полагаем, это двести двенадцатый, на котором летают пилоты «С-Г», с неизвестным количеством людей на борту, который пересек иракскую границу перед самым закатом прошлой ночью, не имея никаких разрешений, игнорируя, как я уже сказал, совершенно игнорируя прямые приказы по радио посадить машину.
– Мне об этом ничего не известно. – Мозг Руди лихорадочно работал. Должно быть, кто-то пытался сбежать, думал он. – Это не наша птичка. Мы здесь даже двигатели завести не можем без разрешения абаданского центра радиолокационного контроля. Это стандартная процедура.
– Как вы тогда объясните появление этого НВС?
– Это мог быть вертолет компании «Герни», вывозивший их сотрудников, или «Белл», или любой другой вертолетной компании. В последнее время было очень трудно, иногда невозможно, подать на утверждение план полета. Вы знаете, насколько… э-э… подвижным был радар последние несколько недель.
– «Подвижный» – неудачное слово, – сказал капитан Хушанг Аббаси, стройный, очень красивый офицер с аккуратно подстриженными усиками, в черных очках; на своем мундире он носил крылья. Весь прошлый год он прослужил на Харке, где они с Руди и познакомились. – А если это был вертолет «С-Г»?
– Тогда всему будет дано надлежащее объяснение. – Руди был рад, что Хушанг пережил революцию, особенно учитывая то, что он всегда открыто критиковал вмешательство мулл в дела государства. – Вы уверены, что полет был несанкционированным?
– Я уверен, что законно летающие вертолеты имеют соответствующие разрешения, законно летающие вертолеты подчиняются приказам наземного управления воздушным движением и законно летающие вертолеты не совершают уклоняющихся маневров и не торопятся за границу, – ответил Хушанг. – И, Руди, я почти уверен, что видел эмблему «С-Г» при первом заходе.
Глаза Руди прищурились. Хушанг был очень хорошим пилотом.
– Вы пилотировали перехватчик?
– Я возглавлял звено, которое было поднято по тревоге.
Молчание в трейлере сгустилось.
– Вы не возражаете, если я приоткрою окно, майор? Этот дым, у меня от него голова разболелась.
– Если НВС окажется вертолетом «С-Г», у кого-то проблем окажется побольше, чем просто головная боль, – раздраженно проговорил майор.
Руди открыл окно. НВС похоже на один из наших регистрационных номеров. Что же, черт подери, пошло не так?! Последние несколько дней нас словно злой рок преследует: сначала этот психопат Затаки и убийство нашего механика, потом бедный старина Кияби, потом эти богом проклятые федаины из левых устроили вчера нападение, едва не переубивав нас и ранив Джона Тайрера – Господи, я надеюсь, он поправится! – а теперь вот еще на́ тебе!
Он опустился на стул, чувствуя себя очень усталым.
– Максимум, что я могу сделать, – это спросить.
– Как далеко на север простирается ваша зона обслуживания? – спросил майор.
– В обычных условиях? До Ахваза. Дизфуль будет, пожалуй, крайней точкой для на… – Зазвонил телефон внутренней связи. Он поднял трубку и не заметил многозначительного взгляда, которым обменялись офицеры. – Алло?
Это был Фаулер Джойнс, его старший механик.
– Ты в порядке?
– Да. Спасибо. Никаких проблем.
– Кричи, если понадобится помощь, старина, мы мигом придем на выручку. – Трубку положили.
