– Нас вздрючили! – сказал Гэваллан. – Это чистый разбой на большой дороге с использованием средств налогоплательщиков.
– Тогда… тогда подай на них в суд, – нервно предложил Мак-Ивер, пораженный лиловым цветом лица Гэваллана. – Нечестная конкуренция!
– Я не могу, черт подери! – Потом еще громче и злее произнес: – Если только правительство не завопит, я ни черта не могу с этим поделать! Если им не нужно будет обслуживать свой законный долг, они смогут выставлять на тендере суммы ниже даже нашей себестоимости! Цзю ни ло мо на Каллагана и всю его «розовую» братию!
– Полно, Энди, они не все «розовые»!
– Да знаю я, ради бога, просто выражение подходит! – проревел Гэваллан, потом его добродушие побороло ярость, и он расхохотался, хотя сердце продолжало учащенно биться. – Чертово правительство! – добавил он с кислой миной. – Они не отличат свою задницу от дыры в земле.
Мак-Ивер чувствовал, что у него до сих пор дрожат руки.
– Господи, Энди, я уже подумал, что у тебя сейчас какой-нибудь сосуд лопнет. – Он хорошо представлял себе последствия того, о чем говорилось в телексе. Вся его собственная кубышка состояла из акций и опционов «С-Г». – Восемнадцать контрактов из девятнадцати, это подорвет всю нашу деятельность в Северном море.
– Это подорвет нашу деятельность везде. С такими суммами списанной задолженности «Импириэл хеликоптерз» сможет подрезать нас по всему миру. И Терстон срочно хочет мне позвонить? Это должно означать, что «ЭксТекс» выйдет из сделки, по крайней мере захочет провести новые переговоры, ввиду новых, «скорректированных» предложений «Импириэл хеликоптерз», а я уже подписал контракт на наши Х63. – Гэваллан достал платок и промокнул лоб, потом увидел Ноггера Лейна, смотревшего на него разинув рот с порога. – А тебе какого черта надо?
– Э-э… э-э… никакого, сэр. Я просто подумал, что в кабинете пожар. – Ноггер Лейн торопливо закрыл за собой дверь.
– Энди, – тихо заговорил Мак-Ивер, подождав несколько секунд для верности, – компания Струана. Разве они не помогут тебе устранить этот люфт?
– Они могли бы, хотя в этом году не так вот запросто. Только Линбар не станет этого делать. – Гэваллан тоже говорил, понизив голос. – Когда он прознает про все это, то в пляс пустится, черт бы его побрал! Момент для него самый удачный, лучше не придумаешь. – Он криво усмехнулся, вспоминая звонок Иэна Данросса и его предостережения. Гэваллан не рассказывал о них Мак-Иверу – Мак-Ивер не входил в компанию Струана, хотя и был его старым другом и другом Иэна тоже. Дьявольщина, где только Иэн добывает свою информацию?!
Гэваллан расправил скомканный лист с телексом. Это был пик в целой череде проблем с «Импириэл хеликоптерз». Шесть месяцев назад эта компания намеренно переманила одного из его старших менеджеров, который забрал с собой много секретов «С-Г». Всего лишь в прошлом месяце Гэваллан проиграл «Импириэл хеликоптерз» очень важный тендер, объявленный Торговым советом Северного моря. И это после года работы и огромных капиталовложений. Техническое задание от Торгового совета заключалось в разработке электронного оборудования для спасательных вертолетных операций «воздух – море» при любой погоде, днем или ночью, чтобы вертолеты могли безопасно вылетать на сотню миль в Северное море, зависать, подбирать с воды восемь человек и благополучно возвращаться – при почти нулевой видимости и штормовом ветре. Быстро. В зимние месяцы даже в специальном костюме для выживания в море максимальная ожидаемая продолжительность жизни в этих водах составляла не более часа.
Подбадриваемый личным энтузиазмом Иэна Данросса: «Не забывай, Энди, такие знания и оборудование идеально впишутся в наши предполагаемые разработки в китайских морях», Гэваллан выделил полмиллиона фунтов стерлингов и год работы на создание вместе с электронной компанией необходимого электронного оборудования и систем навигации. Потом настал великий день, и официально назначенный пилот-испытатель заключил, что работать на этом оборудовании невозможно, хотя шесть штатных пилотов «С-Г», включая Тома Лочарта и Руди Луца, впоследствии не встретили никаких проблем. Как бы то ни было, «С-Г» не смогла вовремя получить необходимый сертификат. «Несправедливость всего этого гнусного дела, – написал он Мак-Иверу, – заключается в том, что „Импириэл хеликоптерз“ заполучила контракт, используя „661-й Герни“ с несертифицированным датским оборудованием на борту. Мерзкая история! Кстати, я не могу доказать это, но готов поставить серьезные деньги на то, что с пилотом-испытателем поработали: он вдруг уехал в длительный отпуск. Через год или чуть больше мы и деньги вернем, и контракт этот получим, потому что наше оборудование лучше, безопаснее и сделано в Великобритании. А тем временем „Импириэл“ работает на уровнях безопасности, которые, как мне думается, можно улучшить».
Именно это на самом деле и имеет значение, подумал он, перечитывая телекс: безопасность, все начинается с безопасности и все ею кончается.
– Мак, ты не пошлешь Лиз ответ от меня: «В данный момент улетаю в Эль-Шаргаз, позвоню по прилете»? Пошли телекс Терстону и спроси, какие условия он предложит, если я удвою количество Х63, заказанных на настоящий момент. По…
– А?
– Ну, спросить-то ведь ничего не стоит. «Импириэл хеликоптерз» обязательно услышит о наших проблемах здесь, и я не дам этим сукиным детям показывать нам нос. Пусть поломают голову, лучше будет вывести их из равновесия. В любом случае мы могли бы использовать два Х6, здесь для обслуживания всех контрактов «Герни», если бы ситуация складывалась по-иному. Заканчивай с телексом, до скорой встречи.
– О’кей.
Гэваллан откинулся на спинку кресла и предоставил разуму плыть по течению, собираясь с силами. Сил мне понадобится очень много. И ума. Это как раз та ситуация, которая способна похоронить меня и «С-Г» и дать Линбару все, чего он добивается, – это на пару с Ираном. Н-да, глупо было так терять самообладание. Что тебе сейчас нужно, так это Дерево Крика, о котором рассказывала Кэти… Ах, Кэти, Кэти!
Дерево Крика было старинным обычаем клана, особым деревом, которое выбирал самый старый человек в клане где-нибудь поблизости, куда можно было пойти – в полном одиночестве, – когда Диавол, как его называла старая бабушка Данросс, «влезал к тебе в душу и где ты мог ругаться, кричать, бесноваться и неистовствовать, а потом снова кричать и ругаться, пока в тебе не оставалось ни одного проклятия. Тогда в доме всегда был мир и покой, и не нужно было осыпать настоящими проклятиями мужа, или жену, или возлюбленную, или ребенка. Да-да, просто маленькое деревце, потому как дерево способно вынести любые проклятия и ругань, даже такие, которые понавыдумывал сам Диавол».
Впервые он воспользовался Деревом Крика Кэти в Гонконге. В саду Большого Дома, резиденции тайбаня компании Струана – тайбанем тогда был брат Кэти Иэн, – росло палисандровое дерево. Гэваллан точно помнил дату: среда, 21 августа 1963 года. Именно в ту ночь она ему все рассказала.
Бедная Кэти, моя Кэти, думал он, до сих пор любя ее, Кэти, рожденная под злосчастной звездой. Потерявшая голову из-за одного из «избранных» – Джон Селкирк, капитан Королевских ВВС, кавалер креста «За летные боевые заслуги», – тут же вышедшая замуж, ей еще и восемнадцати не было, тут же овдовевшая, и трех месяцев не прошло после свадьбы, как он пылающим факелом упал с неба и исчез. Потом страшные годы войны и новая трагедия: два любимых брата погибли на поле боя, один из них был твоим близнецом. Встреча с тобой в Гонконге в 46-м: я тут же влюбился без памяти, надеясь всем сердцем, что смогу хоть отчасти компенсировать свалившиеся на тебя несчастья. Я знаю, что Скотт и Мелинда явились такой компенсацией – чудесные получились дети, и все у них просто здорово. А потом, в 63-м, как раз перед твоим тридцать восьмым днем рождения, – рассеянный склероз.
