– Валик хочет, чтобы его подобрали за пределами Тегерана, частным образом.
– Черт, это дело смердит все больше и больше. Где это место?
– Если вы доберетесь до Бендер-Дейлема, Том, а даже это маловероятно, он попытается уговорить тебя долететь до Кувейта.
– Разумеется. – Лочарт в ответ не мигая уставился на Мак-Ивера.
– Он будет давить, используя любые доводы, семью, Шахразаду – любые. Особенно деньги.
– Миллионы. Наличными… которые, как мы оба знаем, мне бы пригодились. – Голос Лочарта звучал ровно. – Но если я полечу в Кувейт без разрешения иранских властей, на зарегистрированном в Иране вертолете и без разрешения иранцев или компании, да еще с недозволенными пассажирами на борту, пытающимися бежать от их пока еще законного правительства, то я – угонщик, против которого можно выдвинуть одному Богу известно сколько уголовных обвинений хоть здесь, хоть в Кувейте. Кувейтские власти арестуют вертолет, бросят меня в тюрьму и обязательно выдадут Ирану. В любом случае все свое будущее как пилота я выброшу коту под хвост и никогда не смогу вернуться в Иран и к Шахразаде. САВАК даже может схватить ее, поэтому я никак не собираюсь этого делать.
– Валик – опасный ублюдок. Он полетит вооруженным. Он может приставить ствол к твоей голове и заставить лететь дальше.
– Это возможно. – Голос Лочарта не изменился, но внутри у него все ходило ходуном. – Выбора у меня нет. Я должен помочь ему и помогу… но я не чертов идиот. – Помолчав секунду, он добавил: – Ноггер что-нибудь знает об этом?
– Нет.
Глубокой ночью, взвесив все возможные варианты, Мак-Ивер решил лететь сам и не подвергать риску Ноггера Лейна или Лочарта. Черт с ним, с медицинским освидетельствованием, и с тем, что это будет незаконно, сказал он себе, весь этот рейс – сплошное безумие, так что еще немножечко сумасшествия не повредит.
План у него был простой: поговорив начистоту с Томом Лочартом, он просто скажет ему, что решил не давать разрешения на этот рейс и не будет ставить свою визу на разрешении иранцев, скажет, что возьмет машину и доберется на ней до места, где будет ждать Валик с семьей, захватив с собой достаточно топлива, чтобы Валик смог проделать весь путь на автомобиле. Даже если Лочарт вдруг захочет отправиться вместе с ним, будет нетрудно договориться с ним о встрече и потом не прийти на нее, а вместо этого отправиться прямиком в Хале-Морги, вписать свое имя в разрешение и поднять вертолет в воздух. На месте встречи с Валиком…
– Что? – переспросил он.
– Есть только три возможности, – повторил Лочарт. – Ты отказываешься визировать разрешение на рейс, ты разрешаешь лететь мне, или ты разрешаешь лететь кому-то другому. Ноггера ты отослал, Чарли здесь нет, так что остаемся только мы с тобой. Тебе нельзя лететь, Мак. Просто нельзя, это слишком опасно.
– Конечно я не полечу, у меня же лицензия…
– Тебе нельзя лететь, Мак, – твердо повторил Лочарт. – Извини. Нельзя, и все.
Мак-Ивер вздохнул, здравый смысл возобладал над одержимостью, над безумным желанием лететь, и он решил использовать план номер два.
– Да. Да, ты прав. Согласен. Поэтому слушай внимательно: если хочешь лететь, дело твое, я не приказываю. Я дам тебе разрешение, но у меня есть условия. Если ты доберешься до места встречи и все будет выглядеть чисто, забирай их. Затем бери курс на Исфахан. Валик говорил, что там он договорится. Если в Исфахане все пройдет гладко, лети дальше. Может быть, мистер Иран-В-Кармане именно там его и держит, всю страну. Именно на это нам и придется поставить.
– На это я и ставлю.
– Бендер-Дейлем – конечный пункт маршрута. Через границу ты не летишь. Договорились? – Мак-Ивер протянул руку.
– Договорились, – ответил Лочарт, пожимая протянутую руку и молясь про себя, что сможет сдержать обещание.
Мак-Ивер рассказал ему о месте встречи, подписал разрешение и заметил, что у него дрожат руки. Если что-то сорвется, угадай, кем тогда займется САВАК? Нами обоими. И может быть, даже Джен, подумал Мак-Ивер, вновь холодея от ужаса. Он не сказал Лочарту, что вчера вечером она слышала, что говорил Валик, и потом додумала все остальное. «Но я согласна с тобой, Дункан, – произнесла она серьезно. – Это ужасно рискованно, но ты должен постараться помочь им, Том тоже, он в такой же ловушке. Выбора нет».
Мак-Ивер протянул разрешение Лочарту:
– Том, я тебе прямо приказываю не пересекать границу. Если ты это сделаешь, я действительно считаю, что ты потеряешь все, включая Шахразаду.
– Вся эта затея – чистое сумасшествие, только поделать-то ничего нельзя.
– Да. Удачи.
Лочарт кивнул, улыбнулся ему и ушел.
Мак-Ивер запер входную дверь. Надеюсь, я принял правильное решение, подумал он, чувствуя, как мучительно ноет голова. Было бы безумием лететь самому, и все же… Жаль, что полетит он, а не я. Жаль, что…
– О! – оторопело выдохнул он.
Дженни стояла у двери на кухню, накинув теплый халат поверх ночной рубашки. Она была без очков и смотрела на него, близоруко прищурившись.
– Я… я так ужасно рада, что ты не полетел, Дункан, – сказала она чуть слышно.
– Что?
– О, да брось ты, глупенький, я слишком хорошо тебя знаю. Ты ведь глаз не сомкнул, пытаясь отыскать решение… как и я, тревожась за тебя. Знаю, если бы я была на твоем месте, то полетела бы или хотела бы полететь. Но, Дункан, Том сильный, и с ним все будет в порядке, и я так надеюсь, что он заберет Шахразаду и не станет возвращаться… – По ее щекам побежали слезы. – Как же я рада, что ты никуда не полетел! – Она смахнула слезы, подошла к плите и поставила греться чайник. – Черт, извини, я действительно иногда нервничаю по пустякам! Прости.
Он подошел и обнял ее сзади:
– Джен, если сто двадцать пятый прилетит сегодня, ты полетишь на нем? Прошу тебя.
– Конечно, дорогой. Если ты тоже на нем полетишь.
– Но Джен! Ты должна.
– Дункан, погоди, послушай, прошу тебя… – Она обернулась, обняла его за шею, положила голову ему на грудь и продолжила тем же чуть слышным голосом, который его очень тревожил: – Три твоих партнера уже бежали со своими семьями и всеми деньгами, какие смогли собрать. Шах и его близкие уехали со всеми своими деньгами, тысячи других, большинство из тех, кого мы знаем, уехали, ты сам это говорил, а теперь если даже великий генерал Валик спасается бегством, и это при всех его связях, а уж они-то у него есть по обе стороны баррикады, и… и если даже «Бессмертные» не раздавили это восстаньице в Дошан-Тапехе, где взбунтовались несколько кадетов летной школы и кучка плохо вооруженных гражданских, не раздавили практически на собственной территории, значит пришло время закрываться и уезжать отсюда.
– Мы не можем, Джен, – вырвалось у него, и она услышала, как заколотилось его сердце в груди, и испугалась за него еще больше. – Это была бы катастрофа.
