— Денег всегда мало, — ответил профессор. — Вот новый корпус надо строить, а ассигнований не дают. Доказываешь им, что наш институт принесет Лиондору сказочные доходы в валюте, а они не слушают — все разворовали под лозунгами бедности и честности.
— Значит, вы сами устроили торговлю драконами? Куда же вы их продаете?
— Драконами? Торговлю? — И вдруг профессор рассмеялся. Он смеялся громко, натужно, будто никогда раньше смеяться ему не приводилось.
— Тогда зачем же, черт возьми, вы этим занялись?
Профессор перестал смеяться и серьезно поглядел на Кору.
— Вы мне не верите, сыщик, — сказал он. — Но я это делал совершенно бескорыстно.
— Бескорыстие — это замена обычной торговли натуральным обменом, — изобрела афоризм Кора. — Что означает бескорыстие в ваших устах?
— То, что я сказал.
— Тогда я попрошу вас рассказать, как и почему вы дошли до жизни такой. По чьему заданию вы воровали или обеспечивали воровство драконов. Затем назовите своих сообщников. Учтите, что наша беседа фиксируется на пленку, — Кора показала на брошку, приколотую к плечу, — и каждое ваше слово будет иметь юридическую силу. Начали?
— Мне нечего вам сказать, — произнес профессор.
Значит, Кора поспешила. Значит, он еще не был готов к признанию.
— Уважаемый профессор, так много курить вредно, вы только что выбросили сигарету и уже стараетесь закурить новую.
— Да? — Профессор с удивлением поглядел на сигарету. Будто и не знал, что курит.
— От нашего с вами разговора сейчас зависит очень многое, — сказала Кора. — Включая вашу работу, ваш институт и, может, даже вашу свободу. А от того, что вы будете запираться или лгать мне, ничего не изменится.
— У вас нет никаких доказательств!
— Есть! Клянусь вам, есть, и неопровержимые.
Кора имела в виду песика Пончика, но, разумеется, открывать свои карты профессору не собиралась.
— Не представляю, где вы могли что-то раздобыть или состряпать.
— Профессор, вы живете не в вакууме. Вас окружают живые люди. И не все вас обожают так же, как ваши ассистентки.
— Дались вам ассистентки! — Профессор выбросил через перила только что зажженную сигарету.
Он был в бешенстве и растерянности, потому что Кора била наверняка, — если ты директор лаборатории и ведешь сложную работу, если у тебя десятки и сотни подчиненных, то кто-то тебя не любит, кто-то тебе завидует, кто-то жаждет твоей скорой кончины.
Но профессор еще держался. Он ничего не сказал, но отрицательно покачал головой.
— Даже если вы не будете осуждены, вы погибнете как ученый. Я даю вам слово, что сведения о вашей преступной деятельности будут доведены до Галактической Академии наук, до всех ваших коллег не только здесь, но и на других планетах. И я могу вас заверить, что вы станете изгоем… вам не подаст руки ни один биолог Вселенной.
— Нет, только не это! — воскликнул профессор.
— Тогда попрошу вас сказать правду. Кому это было нужно? Где драконы? Со своей стороны, ничего не могу вам обещать, но если увижу, что вы искренни в желании исправить свои ошибки, то постараюсь сделать так, чтобы к вашему проступку отнеслись… лояльно.
Профессор молчал. Неужели этот дурак так ничего и не понял? Или он запуган своими сообщниками?
Профессор зажег еще одну сигарету. Пепельница была до половины полна пеплом и раздавленными сигаретами. Кора терпеливо ждала.
— Хорошо, — сказал профессор. — Я вас понимаю. Но я не могу сейчас, немедленно ответить вам на ваши вопросы, потому что ответ на них связан с репутацией других людей.
— Вы боитесь своих сообщников?
— Нет, я не хочу, чтобы пострадали хорошие люди. Клянусь вам, госпожа Орват, что вы заблуждаетесь. В моих поступках и в поступках других людей нет корысти. Это трагедия… Дайте мне два-три часа. Не больше. Я поговорю… ну поверьте мне!
Зеленые глаза профессора заволокло слезами.
Кора поняла, что верит этому человеку. Какие бы преступления он ни совершил, сейчас он искренен.
— Для меня главное, — сказал профессор, — моя работа. Ее результаты. Я не могу лишиться ее. Я погибну без работы. Мне не страшны тюрьма или казнь, но ужасна ваша угроза превратить меня в прокаженного, в парию, мне страшно, что коллеги отвернутся от меня… Но дайте мне три часа, и я вам все расскажу.
— Хорошо, — сказала Кора. — Я вам постараюсь поверить.
Она поднялась. У профессора дрожали руки. Он ухватился за перила балкона, чтобы не потерять равновесия.
— Но сейчас вы должны мне помочь, — сказала Кора.
— Что могу — сделаю.
— Скажите, через сколько времени действует ваш минимизатор?
— Если вводить внутренне…
— Нет, с пищей. С тем пойлом, которое унесла «ночная уборщица».
— Два часа. Плюс-минус десять минут. — Профессор старался не встретиться с Корой взглядом.
— А есть ли у вас средство для восстановления организма в первоначальном размере?
— Разумеется, госпожа Орват.
— Прежде чем я уйду, я попрошу вас дать мне немного этого средства.
— Но зачем?
— Считайте, что один из моих друзей стал жертвой ваших ужасных экспериментов.
— Человек? Я не перенесу…
— Почти человек. Моя собачка!
— Вот как вы догадались!
— Это мне помогло. Хотя я догадалась бы и без трагедии с псом.
— Идите к машине, — сказал профессор. — Я вынесу вам ампулу к воротам.
Коре пришлось подождать профессора минут пять. Она не боялась, что он сбежит. Не тот человек. Для него и на самом деле ценнее всего его наука. Он впутался в эту историю случайно, и, вернее всего, он и сам лишь жертва обстоятельств.
Профессор вышел, неся небольшую папку.
— Простите, что задержал, — произнес он, пытаясь перевести дух. — Вот статья, которую вы у меня просили.
— Благодарю вас, профессор, — произнесла Кора.
— Через три часа я буду у себя в кабинете, — обещал профессор.
— Я позвоню вам, — сказала Кора. — И надеюсь, что ваши проблемы разрешатся благополучно.
* * *
По дороге в Загон Кора догнала маленькое существо, похожее на паучка в платье. Две косички жестко торчали в стороны.
Существо деловито поднималось в гору к Загону, порой наталкиваясь на прохожих. Оно было погружено в свои мысли настолько, что никого вокруг не замечало.
Это была дочка кормильца, Мелочка.
Догнав ее, Кора посигналила, но Мела не обратила на это внимания, а, продолжая шагать, врезалась в живот офицеру и сильно ушиблась о начищенную бляху ремня. Только тут Кора поравнялась с ней и обнаружила причину столь странного поведения девочки. Оказывается, она на ходу читала книгу.
