— Да, — спохватился жених. — Больше всего наш князь печется о благе своего народа. Народ, мы должны тебе сказать, частично бедствует. И в некоторых случаях получает гуманитарную помощь, которую разворовывают корыстные чиновники. А князь нервничает, черт побери! Теряет над собой контроль.
Артем прислушался к писку, доносившемуся из вентиляционной решетки, и завершил свою мысль:
— И он порой срывает свой гнев и ненормальности своей патологически гениальной натуры на совершенно неповинных девушках. Вот такие дела…
Ко поглядывала наверх, затем на жениха и спросила:
— Должна я понимать твои слова как формальные извинения князя Вольфганга?
Жених подумал, но никаких звуков сверху не доносилось.
— Не знаю, — честно признался он. И печально вздохнул.
— Чего вздыхаешь? — спросила Ко.
Хотя Артем был мерзавцем, она уже к нему немного привыкла и понимала, что, сложись обстоятельства иначе, был бы он самым обыкновенным парнем, может, даже неплохим спортсменом. На него Ко не сердилась. Может, ему самому не нравилось…
— Скажи, — спросила она жениха, — а тебе нравится, когда девушек травят львами?
— Да ты с ума сошла! — воскликнул жених. — Да я бы такого мерзавца, да я бы… — и тут его голос сошел на нет, а с потолка совершенно явственно прозвучало:
— И что же ты сделал бы с таким мерзавцем?
Артем помолчал, борясь с собой, а потом все же произнес, запинаясь:
— Это не метод… мой князь.
— Понимаю, что не метод! — завопил голос с потолка. — Сам понимаю, что надо лучше разбираться в людях. Но так хотелось позабавиться…
— Я пойду к себе… — сказал Артем.
— Нет, — возразил голос. — Сначала проведите любовную сцену. Вы жених и невеста, в конце концов, а не чужие люди.
— Не вмешивайтесь, князь! — строго сказала Ко.
— А я и не вмешиваюсь, — захихикал князь. — Я вообще отсутствую.
— Уходи, Артем, — сказала Ко.
Но тут, видно, Артем, совсем запутавшись в указаниях и советах, сам принял решение.
— Навозная муха Ванесса тебя подлечила? — спросил он.
— Что ты имеешь в виду?
— Ну, раны не болят, трогать тебя можно?
— А зачем тебе меня трогать? — насторожилась Ко.
— От избытка чувств.
— Ах, оставь, Артем, — возразила Ко. — Нет у тебя ко мне никаких чувств.
— Есть, — ответил голос с потолка.
— И вы отстаньте, в конце концов! Никуда от вас не денешься! Лучше выкиньте меня в космос, чем так обращаться! Но предупреждаю, что перед смертью я буду сопротивляться так, что комиссар Милодар примчится ко мне на помощь…
— Так… — послышалось с потолка. И после паузы: — Значит, вы с ним знакомы?
— Еще бы не знакомы! Он меня любит, — сообщила Ко. — Он же курирует наш приют. Он нам всем как родной отец.
— Отец! — в голосе прозвучало презрение. — Таких надо уничтожать в колыбели.
— Он вам сильно насолил, князь? — спросила осмелевшая Ко.
— Помолчи!
— Значит, насолил, — обрадовалась Ко и чуть не погубила себя, увлекшись воспоминаниями о комиссаре Милодаре. Потому что, воспользовавшись моментом, жених подвинулся к ней вплотную и попытался обнять.
Ко отпрыгнула в угол и рубанула ладонью по кистям его рук. Артему не было больно, он засмеялся, но свои притязания временно оставил.
— Ну, балуйтесь, шалите, а я пойду, поем сладенького, — сообщил голос сверху.
Ко подумала, как коротка дорожка от любви к ненависти. Ведь этот человек, ее жених, был очень похож на Артема. Артема обожала Вероника, Артем нравился Ко. Этот же жених в обеих девушках вызывал лишь неприязнь и даже ненависть.
Жених потянулся, играя мышцами.
— Порой, — сказал он, — у меня создается впечатление, что ты меня разлюбила и не собираешься выполнять обещания.
— Я давала тебе обещания?
— Разумеется, ты обещала мне свое тело и душу, ты обещала выйти за меня замуж.
— Я не отказываюсь и сейчас, — ответила Ко, которая обещала комиссару вести эту игру до конца. Да и самой приятно, щекотно ходить по лезвию бритвы.
— Нам надо назначить день свадьбы, — сказал жених. — Как ты думаешь — может, завтра поженимся?
— Лучше поженимся через десять месяцев, когда мне исполнится восемнадцать лет.
— Как ты мне надоела со своими глупостями! Неужели ты еще не поняла, что как только ты покинула Землю и оказалась на корабле князя Вольфганга, который является территорией суверенного государства, на тебя не распространяются галактические законы? Если князь захочет тебя убить, он может это сделать по законам своего болота.
— Он пойдет под суд!
— Один из его силачей тут же сознается в этом преступлении и отправится в тюрьму вместо своего господина. Поверь, князь легко отыщет добровольца.
— Но почему такая спешка, любимый! — взмолилась Ко, изменившая тактику. — У меня даже нет подвенечного платья. Я всегда думала, что этот день станет для меня самым главным днем в моей жизни! О нет, дорогой, не позволю тебе погубить то святое, что живет в нас!
— Черт побери, мне приятно слышать то, что ты говоришь. Может, я в самом деле тебе нравлюсь?
— Я без ума от тебя! Но надеюсь, это не означает, что ты должен спешить… спешить… убери руки, я буду кричать! Ты еще не знаешь, как я буду кричать!
Так как угрозы не помогали, а жених облапил Ко всерьез и не намеревался отпускать, пока не состоится свадьба, то Ко пришлось завизжать.
Ее жених не знал, что в детском доме на острове Кууси проходили соревнования по визгу среди воспитанниц. Эти соревнования жестоко преследовались строгой госпожой Аалтонен, но, разумеется, она ничего не могла поделать, когда соревнования проходили на берегу острова среди скал. Ко держала в этих соревнованиях твердое второе место, сразу после Вероники. Но и она умела визжать достаточно громко и пронзительно. Говорят, что как-то в Петрозаводске была объявлена пожарная тревога, потому что там спутали визг Вероники с сиреной пожарной команды.
Еще не успели жадные пальцы Артема расстегнуть корсет старинного утреннего платья, еще не успели они коснуться бедер прекрасной черноволосой девушки, как ее визг, пронзивший переборки корабля, донесся до капитанского мостика и до совершенно звуконепроницаемых апартаментов князя Вольфганга, который как раз в этот момент обмазывал медом свою возлюбленную киноактрису Клавдию Мартинеску, чтобы потом в порыве страсти слизать с нее всю сладость.
Увлеченный любовным занятием, князь решил, что визжит его возлюбленная Клавдия Мартинеску, и чуть ее не задушил в порыве гнева. Актрису спасло то, что она была уже покрыта толстым слоем меда и потому смогла выскользнуть из жестоких пальцев тирана.
