— Говори же! — крикнул князь Вольфганг.
— Что? — удивилась Ко.
— Я же спросил: согласна ли ты связать свою оставшуюся жизнь с Артуром дю Гросси?
— Вы кого спрашиваете? — как можно глупее задала вопрос Ко.
— Я спрашиваю тебя, идиотка, тебя. Веронику дю Куврие.
— Я, Вероника дю Куврие, — сказала Ко как можно яснее и громче, — согласна отдать руку и сердце Артему Тер-Акопяну. Только я несовершеннолетняя. И потому не уверена, является ли наша процедура законной.
Ко отлично понимала, что эти слова на бандитов не подействуют. Но подразнить их хотелось.
— Сладкая моя, — воскликнул князь Вольфганг. — Как тебе повезло! Мои законники подготовили желанный для тебя документ.
Он протянул руку в сторону, и обер-камергер вложил в толстые пальцы властителя свиток желтой бумаги. Князь развернул его и, не скрывая улыбки, прочел:
«Удостоверение
Сим удостоверяется, что на настоящий момент девица Вероника дю Куврие, рожденная на Марсе тринадцатого октября две тысячи сто семидесятого года, то есть семнадцать лет и три месяца назад, отныне считается совершеннолетней, имеет полное право спать с любимым мужчиной, зачинать детей и делать аборты и выкидыши, если ей это вздумается.
Подписано: Князь Вольфганг дю Вольф, властитель Сребуса.
Медицински удостоверено: Доктор Ванесса дю Инсектида».
Князь обернулся:
— А где наш любимый доктор?
— Я здесь, — слабым голосом откликнулась с потолка докторша.
— Ты подтверждаешь, мое насекомое, законность документа?
— Я подтверждаю, — сказала докторша и поползла по потолку к выходу.
— Тогда, Вероника, и делай сегодня ночью с моим племянником что тебе вздумается. Только не замучай его до смерти, он нам еще пригодится.
Тут князь расхохотался, и ему в тон захохотали все присутствующие в зале. Придворные хохотали громко и весело, стараясь, чтобы князь заметил, как они радуются шутке, а фотомодели и сладкие девицы лишь криво усмехались, так как смертельно боялись, что не сегодня завтра у князя появится сладкая любовница — Вероника дю Куврие.
Ко забрала свидетельство о совершеннолетии и вежливо поклонилась князю.
— А теперь — за пир, за сладкий и веселый пир, господа! — закричал Вольфганг дю Вольф. — Иначе я лопну от жалости к себе или усохну от голода.
Широко раскрылись двери, и слуги вкатили в них длинные столы на колесиках. Столы были уставлены блюдами, сотейниками, кастрюлями и тарелками — начался пир в честь бракосочетания Вероники дю Куврие неизвестно с кем. Ведь если Артем — это не Артем, то не исключено, что имя Артур дю Гросси тоже липовое.
* * *
В разгар свадебного пира князь Вольфганг, который в одиночку сожрал торт размером с автомобильное колесо, наклонился к уху Ко, которая сидела справа от него, и прошептал, выплевывая куски нежного крема ей на левое плечо:
— Смотри, что я сейчас сделаю. Только молчи.
Не переставая пожирать торт, розовый князь вытащил из верхнего кармашка махонький пузырек и, когда сидевший по левую руку от него Артур дю Гросси отвернулся, привлеченный соблазняющей улыбкой фотомодели, он насыпал из пузырька в наполненный вином бокал молодого супруга несколько крупинок.
— Теперь, — сказал он, — твой благоверный заснет праведным сном сразу после того, как ляжет в постель. Так что можешь спать спокойно и не визжать, не нарушать мир на нашем кораблике.
— Спасибо, — сказала Ко, нащупывая в сумочке таблетки, которые ей дала женщина-муха.
Артур дю Гросси поднял бокал, глядя в фиалковые глаза фотомодели, и та закричала ему через стол:
— До дна, мой крошка!
Жених с удовольствием опустошил бокал, и слуги туг же наполнили его снова.
Вольфганг с головой ушел в торт, а в это время Ко увидела, как по потолку ползет женщина-врач в белом халате, почти невидимая снизу, тем более что никому не приходило в голову поглядеть на потолок. Когда она оказалась над головой Артура, она точно кинула в его бокал три таблетки. Вино в бокале вспенилось.
Жених взял бокал в лапу и выпил его за здоровье актрисы Клавы, на щеках которой еще оставались следы меда, которые она не смела смыть.
— Я решила подстраховаться, — прожужжала муха, переползая по потолку к Ко. — Твоя честь будет спасена.
Выпив бокал до дна и поморщившись (возможно, таблетки были горькими), жених поглядел на Ко.
— Прошу тебя, не визжи сегодня, — ласково попросил он. Глаза его были мутными. — Я так мечтаю овладеть тобою.
— Не удастся, мерзавец, — послышался грудной голос. — Ты обещал, что женишься на мне, еще в прошлом году.
Ко удивленно обернулась и увидела полную статную девушку в скромном платье официантки.
Женщина взяла опустошенный бокал Артура и за его спиной наполнила его снова, а затем, не ставя на стол, высыпала в него какой-то порошок.
— Ты у меня проспишь всю брачную ночь, — злобно прошептала официантка.
Ко сделала вид, что не слышала и не видела ничего подозрительного. Зато, когда во время десерта жених заплетающимся языком сообщил ей, что он, пожалуй, немного перебрал, она сама предложила отправиться в опочивальню.
— По-шли, — согласился жених.
Он попытался поцеловать молодую жену, но промахнулся и поцеловал плечо князя Вольфганга.
— Действуй, — удовлетворенно сообщил князь, — можешь спать спокойно. Тебе нужна помощь?
— Если что, — ответила Ко, — я вам повизжу.
Князь весело засмеялся и принялся доедать торт.
Ко помогла жениху подняться из-за стола.
Сопровождаемые фривольными шутками и пьяными возгласами, молодые покинули зал.
Когда они проходили мимо официантки, та пронзила Ко ненавидящим взглядом.
— Не бойтесь, — сообщила Ко ревнивице, — они уже засыпают.
— Кто, простите, имеет возможность заснуть? — спросил Артур дю Гросси. — Я сейчас быстренько тебя обесчещу — и баиньки, хорошо?
Они вышли в коридор. Один из слуг шел впереди, показывая дорогу к брачному покою. Он открыл дверь и помог Ко довести жениха до постели.
— Вы можете идти, — отважно заявила Ко, когда Артур добрался до ложа.
И была права. Как только дверь за слугой закрылась, молодой муж во весь рост рухнул на кровать и захрапел так страшно, что Ко пришлось, помывшись, перетащить его в ванную и там запереть. После этого она спокойно легла спать.
Правда, чем черт не шутит — она приставила к двери в ванную тяжелое кресло и не стала на ночь раздеваться…
Но никто ее до утра не побеспокоил.
