Вряд ли это отвечало совету «пользоваться мозгами, а не надеждой», но монструм, кажется, был не против: он свернулся калачиком, и движение на этот раз получилось почти живым. Морда у него чуть изменила форму, и, присмотревшись, Нил с каким-то мучительно ярким, щекочущим чувством понял: монструм отрастил себе нос.
– Хороший пес, – зашептал он, почесывая холку онемевшими от холода пальцами. Рука входила в Тень легко, будто шевелишь пальцами в мешке, набитом ледяной крошкой. – Мне тоже страшно, но вместе бояться не так жутко, да?
Пес умиротворенно уложил между передними лапами голову, на которой неспешно прорастали уши. Пальцев Нил уже не чувствовал, но это было неважно: он чесал за новообретенным ухом, и монструм менялся все быстрее. Из Тени заново вылеплялась клочковатая шерсть, усы, когти. Потом монструм вдруг встал, переступил с лапы на лапу, вспоминая, как ими пользоваться, и лизнул холодным языком ладонь Нила.
Тот затаил дыхание и покосился на Кадета. Интересно, он видит? Видел: стоял и смотрел на своего теневого помощника, моргая, как человек, которого разбудили среди ночи. Монструм на пару мгновений замер неподвижно, а потом бросился Нилу на колени, лихорадочно топчась лапами и тыкаясь носом ему в лицо. Нил засмеялся, поднял сучащего лапами пса и протянул Кадету.
– Погладь. Он же твой, он будет рад.
Кадет нерешительно, как что-то опасное, взял собаку на вытянутых руках и долго смотрел на нее. Так они и замерли: черная фигура с мрачными темными глазами и сгусток тьмы, метущий хвостом. Потом Кадет медленно притянул монструма к себе и прижался к нему лицом.
– Они поняли, куда ты мог пойти, – еле слышно проговорил Кадет, не открывая глаз. – Будут патрулировать бывшее место силы на случай, если ты появишься.
– Может, переждать? – нерешительно спросил Нил. Новость была так себе. – Устанут же они рано или поздно.
– Они не устанут. Это запрещено.
– А ты можешь… Ну, у тебя есть какая-нибудь штука, которая может сделать нас невидимыми? Ваша, теневая?
Кадет опустил пса на землю и выпрямился.
– Они сразу почувствуют всплеск Тени, – отрывисто сказал он, и Нил понял, что, видимо, это значит «нет».
– А ты как-то по-другому можешь перенести нас туда? Есть же у вас какие-то волшебные способы?
– Есть. С помощью предметов из Тени. Я не буду пользоваться общим хранилищем – это легко отследить. Я могу достать только…
– Тогда используем мою магию! Подожди, я придумаю как!
Нил сосредоточился, отчаянно думая о том, как сильно хочет просто взять и оказаться в месте силы, – но, видимо, для такого серьезного дела желания было недостаточно: внутри все молчало.
Когда он хмуро открыл глаза, Кадет стоял и смотрел в тонкое полотнище Тени, растянув его обеими руками. Нил такое уже видел: соприкасающиеся зеленые контуры, кое-где – огоньки. Карта, вот как это называется.
– Скорее всего, мы примерно здесь. – Кадет показал, но Нилу это ни о чем не говорило: он и в реальности понятия не имел, где они, не то что на этой штуке. – Карта не в общем хранилище. Она, как монструм, личная, на случай, если что-то отрежет тебя от Тени. Так. Место силы – примерно в трех часах пешком. Других способов не вижу.
И он зашагал через лес в каком-то одному ему известном направлении. Монструм поплелся следом – уходить ему явно не хотелось.
– А… А откуда ты знаешь, в какую нам сторону? – пролепетал Нил, догоняя их.
– За последние недели карту этого квадрата дополнили, нанесли ручьи и состав лесов. Я слышу звук реки к северу. Я вижу, какие деревья вокруг. Осиново-дубовый лес, по которому проходит река, на карте один.
– Ого! А ваша магия бывает и полезной, – присвистнул Нил: он был впечатлен.
– Это не магия, это образование. Но для тебя, пожалуй, разница невелика.
– Мы ведь Ястребов тут не встретим, а?
– Они будут патрулировать весь бывший Квадрат Ноль Ноль, не только место силы. Вероятность того, что нас заметят, велика. Нужно вести себя очень тихо.
– Но мы рискнем, – сказал Нил, сам не понимая, утверждение это или вопрос.
– Мы рискнем, – эхом повторил Кадет.
Идти по лесу было холодно, скучно и страшно. Земля шла то вверх, то вниз, погода испортилась окончательно: промозглый серенький день, на вид совершенно неподходящий для великих свершений. Нил каждую минуту поглядывал вверх. Кадет шел первым и даже головы не поворачивал.
– Как ты знаешь, что их нет, если не смотришь? – жалобно спросил Нил, которому это мрачное молчание хорошего настроения не прибавляло.
– От Тени не скрыться, она стучит в мое сердце. Пока что стучит не очень сильно. Обходит стороной. Я стараюсь не привлекать внимания.
– А поподробнее можно?
Нил спросил просто из любопытства, но Кадет глянул через плечо подозрительным, хмурым взглядом, в котором опять не было ни капли дружелюбия, только настойчивая, мрачная жажда добраться до цели.
– Нельзя, – отрезал он и ускорил шаг.
Догнать его и спросить еще раз Нилу помешала ужасная мысль – такая неожиданная, что он замер, не донеся ногу до земли. Вот тебе и воспользовался мозгами. Лучше бы и не начинал.
Что, если Кадет снова обманывает? Притворился, что помогает, а на самом деле…
– Не отставай, – резко сказал Кадет, и Нил на негнущихся ногах побрел дальше.
Они дойдут до места силы, и там все повторится, вот только на этот раз Кадет не пожелает ему ожить. Он же сам сказал, что карьера для него важнее всего, а Ястребы, наверное, снова повысят ему ранг, если избавится от последнего золотого волшебника. Может, он и не убил еще только потому, что хочет сначала втереться в доверие и усыпить бдительность. Нил сглотнул. Он подумал обо всем этом только сейчас, а надо было, наверное, раньше соображать.
Настроение рухнуло в такие глубины, что не спасало даже очевидное: он все еще жив, а пока ты жив, всегда можно что-то придумать. Но спасаться не хотелось – только лечь и унывать. Опять поверил, что в каждом есть что-то хорошее, и опять прогадал. А хуже всего было то, что анима шептала ему: верить можно, логика не имеет значения, сердце знает лучше. Нил решил ее не слушать. Если собираешься победить Ястребов, надо мыслить, как они.
Кадет будто уловил его настроение – оглядывался теперь чаще, и Нил торжествующе и грустно думал: «Ага, все-таки боится, что его раскусят. И правильно делает».
Нужно было решать, как спастись, но разочарование выбило почву из-под ног, и Нил просто тащился, нелепо и неохотно, – прямо как монструм, державшийся рядом с ним.
Местность вокруг не менялась вообще – унылый незнакомый лес. Ястребы не появлялись, но Нил уже все понял: они и не появятся, Кадет все выдумал, чтобы отвлечь внимание от очевидного: худший враг – не далекие Ястребы, а тот, кто сейчас в трех шагах от него.
